Дочь от предателя

Стас проводит пятернёй по волосам, взъерошив тёмные пряди. Он всегда так делал, когда нервничал. Нет, глупости! С чего бы ему нервничать? А вот мне… Я уже и забыла, какое производит внушительное впечатление Станислав Лебедев при своём высоком росте почти метр девяносто. Мои метр шестьдесят пять рядом с этим атлетически сложенным мужчиной кажутся совсем крошечными.

На такого мужчину, как Лебедев, невозможно не обратить внимания, хотя в данный момент его нахмуренные брови могут заставить даже самого храброго человека отвести взгляд. Одет он, как всегда, стильно и дорого. Кашемировое тёмно-синее пальто расстёгнуто, под ним виднеется тёплый крупной вязки болотного цвета свитер. Мускулистые ноги подчеркивают чёрные брюки, скорее всего, сшитые на заказ.

В груди зарождается неловкость за свой простой пуховичок. Скромный, бежевого цвета, утеплённый искусственным наполнителем – купленный на местном рынке. Модель совершенно обычная, прямого силуэта, с воротником-стойкой и крупными накладными карманами. Ничего примечательного.

Мы смотрим друг другу в глаза, а наши души в это время будто общаются между собой. Наши души – это два мира…

Приподнимаю подбородок. Лебедеву больше не попасть в мой. Я закрыла дверь на прочный засов. Вздрагиваю, когда щеки касается маленькая ручка в варежке. Дочка сопит от холода у моей груди, жалобно тянет «маа-а» и я сдаюсь. Да, знаю, это плохая идея, но идти далеко, а погода давно не была такая кусачая.

– Хорошо, спасибо, – бормочу, принимая окончательное решение.

На обочине припаркован серебристый «Cadillac». Иду на подгибающихся от волнения ногах в сторону автомобиля. Машина выглядит очень солидно. Даже когда просто глядишь на неё, невольно хочется уступить дорогу этому роскошному автомобилю.

– Давай-ка, я тебе помогу.

Поспешно отступаю на шаг. Никаких сомнений: он хочет взять на руки мою малышку. Его бархатный баритон ласкает слух своим звучанием, пуская озноб по спине. Сердце замирает, как у перепуганного зайца.

– Ты такая маленькая, а я большой.

Непроизвольно вскидываю голову. Стас повторил точь-в-точь те самые слова, которые сказал в день нашего знакомства. Оба вздрагиваем. Неужели он тоже помнит? Отвожу поспешно взгляд, успев заметить, как на высоких скулах принимаются ходить ходуном желваки. Щёки мгновенно окрашивает в глубокий маковый цвет. Даже светлую кожу шеи как будто обжигает огнём от неловкого смущения.

– Нет, спасибо, – отказываю чересчур поспешно и горячо, от чего темная бровь Лебедева недоуменно ползет вверх. Более спокойно добавляю: – Я сама.

Придерживая Ксюшу одной рукой, второй тянусь к двери, но вместо этого Лебедев берёт мою ладонь в свою. Она слегка шершавая и такая горячая! Медленно и невыносимо нежно проводит большим пальцем по середине моей ладони. Будто Стас не в силах побороть искушение проверить, насколько мягкая кожа. Вырвав руку, ныряю на заднее сидение. Аккуратно придерживаю Ксюшу под спинку. Губы непроизвольно приоткрываются. Ого! А места здесь побольше, чем на моей кухне дома. Не машина – мечта.

Внутренняя отделка салона в строгом классическом стиле с применением эксклюзивных материалов – никакого дешёвого пластика. Благоговейно касаюсь подушечками пальцев обивки из тонкой выделки кожи.

Стас садится на водительское сидение, привычным движением поворачивая ключ зажигания. Неужели это всё не сон? Я сижу в машине Стаса. Он здесь, совсем рядом. Такой надменный, всесильный. По глазам видно, что Лебедев чувствует себя не просто уверенно, а хозяином положения. Вот бы мне такую уверенность!

Глава 4

Настя

Машина медленно трогается, гладко скользя по припорошённой снегом дороге. Не свожу взгляда с его рук, плавно поворачивающих руль. Как назло, в голове, словно старая пластинка от патефона, проигрываются слова Машки: «Говорят, как мужчина водит машину, такой и в постели». Щёки мгновенно алеют. Руки Стаса, увитые крупными синеватыми венами, сильные, нежные и умелые.

Одёргиваю себя. Ну что за глупости в голову лезут? Почему он так действует на меня? В прошлом, около двух лет тому назад, я была по уши влюблена в Стаса и чуть не теряла сознание от радости, стоило ему бросить в мою сторону взгляд. Тогда это было понятным. А сейчас? Ведь он безжалостно разбил мою жизнь! Самое логичное было бежать, бежать и не оглядываться! А я? Вот дура! Непробиваемая дура.

Спустя пару минут, Стас нарушает тишину:

– Извини, у меня нет детского кресла, – костяшки пальцев белеют, когда Стас сжимает крепче руль. – Я как-то даже подумать не мог, что… – резко обрывает речь, поджимая губы.

От его низкого, хрипловатого голоса где-то в глубине груди до сих пор вибрирует. Взгляд суровых карих глаз заставляет отчаянно биться сердце. Из-за дурацкой вязаной шапки кожа головы начинает нестерпимо чесаться. Во всём виновата аллергия на шерсть. Не могу долго носить. Не выдержав этой пытки, снимаю её. По плечам тут же рассыпаются блестящим каскадом длинные ярко-рыжие пряди, ложась мягкими локонами.

Тёмные глаза Стаса загораются в первобытном мужском восхищении. Встречаюсь с ним взглядом в зеркале заднего вида, и будто вижу себя его янтарно-карими глазами. Жадно изучает мои огромные голубые глаза, бледную, почти прозрачную кожу, аккуратный немного вздернутый нос и слегка приоткрытые пухлые губы. Они дрожат под этим прожигающим мужским взглядом. Не выдержав, я опускаю ресницы.

Если бы я не знала Стаса раньше, наверняка бы поверила. Лебедев умеет смотреть так, будто ты желанная, будто ты красивая, единственная… Только я правду знаю и больше не поведусь на это. Станислав Лебедев жесток, высокомерен и беспощаден.

Несколько минут мы едем молча, каждый погруженный в свои мысли. Я больше не смотрю на Стаса, полностью сосредоточив своё внимание на заснеженных деревьях за окном автомобиля. Оторвав взгляд от окна, замираю. Лебедев смотрит на меня в зеркале заднего вида. Меж густых бровей вразлет залегла продольная морщинка. Выглядит так, будто силится решить очень сложную математическую задачу. Но, как бы ни пытался, ничего не выходит. От следующего вопроса мне словно небеса обрушиваются на голову:

– Сколько ребёнку? – щурит глаза, сверля взглядом. А затем упрёком пронзает, как кинжалом. Да таким, что во рту растекается нестерпимая горечь: – Быстро же ты меня забыла, Настя, – уголок чувственного рта слегка криво приподнимается.

Улыбка такая едкая, глаза колючие. А у меня внутри всё дрожит, от боли скукожилось. Сжимаю пальцы в кулак – до боли, до судорог.

– И правильно сделала, – холодно отвечаю, игнорируя поднимающиеся откуда-то изнутри волны истерики.

Почти захлебываюсь от нестерпимого унижения. Не было и дня, чтобы я о нём не помнила. Как можно быть такой сволочью?! Растоптал душу, а сейчас, спустя столько времени, претензии предъявляет! Огонь, вспыхнув в груди, разгорается в пожар. Внутри что-то стонет и ломает тело. Выворачивает наизнанку, кости от обиды плавит. Обида эта горькая, кровавая! Только вида я не подам, не доставлю такого удовольствия.

Игнорирую вопрос. Зачем он только появился?! Зачем это всё? Зачем? Но когда поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с Лебедевым, он все так же следит за мной в зеркале заднего вида.  Дрогнув, душа уходит в пятки от этого взгляда. Внимательный, сканирующий, пытается проникнуть под шарфик, повязанный на лице малышки. Всё-таки решив ответить на вопрос, грублю от страха, да так, что сама от себя не ожидала:

– Не твоё дело, – судорожно про себя выдыхаю, когда взгляд карих глаз перемещается на моё лицо. Отвлекла от малышки.

На секунду в его глазах мелькает ярость, но Лебедев мгновенно берёт себя в руки. Стасу явно пришлось не по душе, что я так быстро, по его мнению, оклемалась после нашего расставания.  Это всё чувство собственности, а ещё – эгоизм. Ведь сам бросил!

Присвистнув, Лебедев щурит карие с янтарными крапинками глаза.

– А у котёнка, оказывается, коготки появились.

Сильнее прижимаю к себе Ксюшу. Пусть думает, что хочет. Морщусь от страха, что моё громыхающее сердце испугает маленькую дочку. Только опасения мои ложные – и слава Богу! Ксюшеньку в тепле разморило. Уснула моя девочка.

– Где кольцо?

Поднимаю удивлённый взгляд на Лебедева:

– Какое кольцо?

Смотрит на мои руки без перчаток, особенно внимание уделяет безымянному пальцу. Будто хочет разузнать не просто голые факты, а проникнуть в душу, обнажить и вывернуть её наизнанку.

– Вне брака, что ли, родила? – вновь кидает пристальный взгляд на спящую малышку.

Сердце, сорвавшись, с шумом летит вниз, цепляясь за все болезненные неровности и выступы. Тяжело сглатываю. Зачем я только согласилась?

Дочери год, а меня только наконец-то перестало штормить. Казалось, что все вокруг были невинными девочками, а я в свои едва исполнившиеся двадцать как будто использованный целлофановый пакет. Воспользовались и выкинули. Я даже не знала, как к себе относиться, как себя преподносить! Только вроде оклемалась, как ОН…

Стреляю полным ненависти взглядом в Стаса. …опять меня в помойную яму окунул. Зачем я только села в эту проклятую машину?!

– Не хочешь разговаривать? – лениво тянет Лебедев. – А придётся…

Черты лица обострились. Злится. Неожиданно Стас, свернув, останавливает машину. Не успеваю и моргнуть, как Лебедев поворачивается всем корпусом ко мне. Чувствую себя беззащитной ланью, что по глупости забрела на территорию дикого хищника. Этот хищник теперь лениво щурит темно-янтарные глаза, решая, как же поступить с неожиданно попавшей в его лапы добычей. Поиграть? Отпустить?

Упрямо упираюсь взглядом в могучую грудь, затянутую в вязаный свитер. Не буду смотреть ему в глаза. Не буду! Должна отдать должное чувству стиля Стаса, свитер как влитой прекрасно сидит на широких плечах. Тяжело сглатываю и малышка, будто почувствовав моё состояние, принимается беспокойно крутиться. Поглаживая машинально дочку по спинке, адресую Стасу более, чем красноречивый взгляд. Он буквально кричит: «Пошёл к чёрту!»

Усмехнувшись, глядя в мои мятежные глаза, Стас произносит вкрадчиво, будто черту подводит:

– Как я уже сказал, придётся. Я – новый владелец «NICE Hotel».

На этих словах, моя всегда спокойная кроха, неожиданно крутанувшись, с силой бьёт лопаткой прямо по лбу моего новоиспечённого босса.

Глава 5