Слабость Шамана

– Вот это тебя прет! Все эти годы дружбы стоили того, чтобы дождаться этого момента, – хохотнув, он прикусил язык, видя, как я все больше распаляюсь.

– Что этому щенку из слов «не подходить к Эйлин» не понятно?! Сука, я не позволю грязному албанцу вертеться у меня под ногами. Должно быть, она поэтому так со мной холодна, – скрипнув зубами, продолжил: – Пока этот черт будет стоять, между нами, с Эйлин не видать нам взаимопонимания.

Алекс согласно кивнул, став тут же серьёзным:

– Может, припугнуть его, что сделка отменяется, она ему ой как нужна.

– Я найду способ убрать его с моей дороги, – посмотрев твёрдо в глаза другу, закончил: – Не сомневайся, Эмир не пойдёт против отца! Не знаю, что он задумал, приигласив мою женщину в оперу, но у него ничего не выйдет. Достань мне приглашение, застану их врасплох, это будет их последняя встреча.

– Анна будет там выступать? – поинтересовался Алекс, убирая подальше от моей руки сервировочный нож.

– Насколько я знаю, она находится во Франции, – с видимым облегчением проговорил я, совсем не горя желанием, чтобы бывшая как-то дала о себе знать нынешней.

– Извини! – приподняв бёдра вверх на стуле, Алекс выудил из заднего кармана двумя пальцами телефон. – Да! – рявкнул он в трубку, посмотрев на номер звонившего. —Я тебе говорил, что сегодня занят, какого ты, спрашивается, поперлась ко мне домой?! Вот и стой, никто тебе не откроет, потому что если бы ты включила мозги, то не поехала б в такую даль, зная, что меня нет! – раздраженно проведя несколько раз по лицу, блондин выдохнул: – Тупая сучка! Хочет вывести меня из себя! – затянувшись в последний раз, он погасил только что начатую сигарету. – Жалею, что с ней связался!

– Ты про Фрею? – решил уточнить у парня, наблюдая, как он встаёт со своего места.

– Да! Эта тупая курица возомнила, что может мне накинуть удавку в виде отношений на шею, – огрызнулся блондин.

– Что тебя не устраивает в ней? – я, пожав плечами, смотрел, как друг отсчитывает чаевые для официанта.

– Меня все не устраивает, кроме секса, а для секса мне любая пойдёт! – раздраженно проворчал Алекс. – Если бы мы были не из одного детского дома, давно бы лесом послал, падла давит на жалость!

– Ты ей ничем не обязан! – глубокомысленно заметил я. – Что тебя останавливает?

Алекс, пожав плечами, нахмурил свои густые светлые брови:

– Говорю же, жалость, эта сука все время скулит, что у неё нет никого, кроме меня. – Но когда-нибудь я ее пошлю!Вот увидишь, – уверенным тоном заявил Алекс. – Ладно, бывай! Поеду, а то эта идиотка стоит у дверей уже час.

Кивнув и сжав на прощание его руку, я углубился в свои проблемы, думая о том, что мне срочно надо что-то решать с Эйлин. Дерзкая девчонка доведёт меня скоро белого каления со своим албанским дружком. Этому пора положить конец, иначе я не ручаюсь за последствия. Я, конечно, терпеливый человек, но у каждого терпения есть свой предел

.

Глава 29

Эйлин

К тому времени, как наступила пятница, я себя почти довела до нервного срыва, думая о том, как сложится наш разговор с Эмиром. Хоть я себя и убедила, что мне не важен исход, но все же очень хотелось остаться с молодым человеком в приятельских отношениях.

Надев темно-серое с жемчужным отливом шифоновое платье, застегнула на шее элегантную нитку речного жемчуга, где каждая жемчужина была как отдельный вид искусства. Мой образ дополнили тонкие чулки с ажурной резинкой и туфли-лодочки на высоком каблуке. В ушах сверкали, переливаясь всеми цветами радуги, серьги, выполненные в виде капелек.

Что же сделать с волосами? Мой вечный вопрос. Мои волосы, длинные и густые, не так-то просто уложить. А что, если их просто заплести в французскую косу? Как говорят сами французы, ажурная коса.

Когда с прической было покончено, придирчиво оглядев себя со всех сторон в большом зеркале, с довольной улыбкой поспешила из комнаты вниз по лестнице, в кухню, чтобы показаться Нэн. Сейчас мне очень не хватало поддержки, ведь меня впереди ждёт сложный разговор, а парочка комплиментов настроит на нужный лад.

– Нэн! – уже на кухне, откусывая небольшой кусочек зелёного яблока, обратилась к суетящейся над пирогом женщине. – Как думаешь, почему Эмир так быстро отступился? Неужели для него наша дружба ничего не стоила?

– Да кто ж поймёт этих мужчин, деточка. Разве вообще бывает дружба между мужчиной и женщиной? —Задумчиво сказала Нэн, протыкая пирог деревянной палочкой, чтобы проверить его на готовность.

– А что же это такое тогда? Родители нас познакомили с намеком на большее, но я понимала, что между нами не было искры, думала, что нашла друга. Мы так много проводили времени вместе, и было совсем неплохо.

– Этого недостаточно, Эйлин, деточка, – женщина вытерла руки о свой фартук. – Просто сама посуди, в каком он неловком положении оказался! Отец запретил ему с тобой общаться из-за сорванных сделок, да и мистер Данн звонил с просьбой больше не беспокоить.

Я тяжело вздохнула, отняв яблоко ото рта:

– Но разве он не должен был бороться? Почему он так долго не давал о себе знать? —Спросила, искренне не понимая этих поступков.

– Ах, Эйлин! Опять ты хочешь страстей и необдуманных поступков. Эмир совершенно не так воспитан, он с уважением отнёсся к пожеланиям родителей. К тому же, хорошая моя, он же пригласил тебя сегодня в оперу, значит, хочет объясниться.

– Может, ты и права! – я отложила яблоко, быстро помыв руки, направилась в гостиную.

Скоро приедет такси, и я отправлюсь Санто-Монако. Я уже была там один раз, Нэн пожелала увидеть одну из знаменитых церквей Флоренции, и то, что я отправилась с ней, было одной из самых моих лучших идей. Потрясающей красоты место, мне не терпелось скорее снова переступить его порог.

И вот, спустя всего лишь какой-то час, я уже стою посередине церкви напротив сцены, где сегодня будут петь лучшие голоса Италии. Нервная дрожь прошла по моему телу. Оглянувшись, я замерла, заметив, что неподалёку от меня стоит Эмир Бен Ходж, как всегда красивый, загадочный, истинное воплощение элегантности. Его серые глаза, увидев меня, слегка подобрели, утратив свою холодность, которая только что была направлена на его собеседника.

Рядом с ним стоял высокий черноволосый мужчина с густой рыжеватой бородой, его жгучие чёрные глаза прошлись по мне изучающим взглядом, вызывая какое-то чувство опасности. Не выдержав этого неприятного острого взгляда, я отвернулась, надеясь на то, что как только Эмир освободится, сразу подойдёт ко мне.

Оглянувшись, я направилась в сторону сидящих на скамейках людей. Протиснувшись на задние ряды и наконец-то устроившись на стуле, внимательно посмотрела на сцену, на которую вышли музыканты, готовя свои инструменты к арии.

На какой-то момент, заскучав смотреть на седовласого мужчину в смокинге, протирающего свою скрипку, отвела взгляд в сторону выхода, тут же негромко охнув. Прямо на входе стоял ни кто иной, как Андре Конти, испепеляя меня своими зелёными глазами. Из изумрудных они стали темно-болотными, и на самом дне их таилась угроза, направленная на меня, испуганную этой неожиданной встречей.

Встряхнув волосами, я быстро перевела взгляд на сцену, где музыканты уже заняли свои места. Не выдержав, ещё раз бросила взгляд в сторону человека, который, казалось, следует за мной по пятам на протяжении всего месяца.

Андре стоял в одном из противоположных от меня рядов скамеек, и его осаждали две девушки модельной внешности. В них я узнала тех двух сплетниц, что были у меня на дне рождения. Та, что повыше, блондинка с желтоватым отливом волос, почти на нем повиснув, активно жестикулируя в сторону скамьи, жеманно улыбалась. Другая, менее удачливая девушка, с каштановыми волосами чуть ниже плеч, постоянно облизывала свои накачанные силиконом губы, и трудно было понять, то ли это нервный жест, то ли акт соблазнения.

Мужчина стоически терпел все ужимки и намеки женщин, но по складке, залёгшей у его рта, я без слов понимала, как он раздражён. Неужели эти глупые гусыни этого не видят?! Должно быть, у них напрочь отсутствует инстинкт самосохранения.

Чувствуя раздражение из-за появления этих жеманных женщин, я соскочила с места и, извиняясь, проскочила в проход, направляясь в уборную. Мне срочно нужно было освежиться, а ещё лучше, уехать домой. Я бы так и поступила, но меня останавливало то, что должен состояться долгожданный разговор с Эмиром.

В уборной было пусто, негромко играла классическая музыка, слегка успокаивая мои разбушевавшийся нервы. Открыв клатч и вытянув из него влажные салфетки, слегка протерла вспотевший, покрытый мелкими бисеринками влаги, лоб.

Из-за двери послышались голоса, я с отвращением узнала тех самых моделей, что только что висли у Андре на руке. Быстро юркнув в первую попавшуюся кабинку, залезла с ногами на унитаз, думая о том, как бы позорно не свалиться на кафельный пол. Не знаю даже, что меня побудило так поступить, может быть, ядовитые языки этих сплетниц, а может, любопытство, ведь эти две подружки зашли, громко обсуждая Андре Конти.

– Как жаль, что Андре больше не зовёт нас поразвлечься, – сказала блондинка, надув губы, сделанные одним из столичных хирургов. Поправив свои блондинистые волосы, она перекинула их на одно плечо.

– Кайла! – возмущённо воскликнула ее подруга. – Не делай так, видно же капсулы!

Приглядевшись через щель двери, я с неприязнью увидела, как шатенка, ковыряясь в голове у подруги, убрала целый клок волос с ее макушки.

– Тебе пора делать коррекцию! – взмахнув ресницами, она порылась в своей сумочке и достала ярко-красную помаду. – Насчёт Андре ты права, я скучаю по этой секс-машине, – сказала она с придыханием, накладывая слой помады на свои губы. – Он просто зверь, я как-то после него неделю не могла сидеть, – противно захихикав, призналась она подружке.

– Говорят, он бегает за этой выскочкой, Эйлин Данн! – голос Кайлы от возмущения перешёл на фальцет.

– Откуда она вообще взялась?! – поддержала ее подруга.

Сидя в кабинке, я еле сдерживалась, со злостью и отвращением думая о том, что Андре спал с ними, причем с обеими, какое право эти курицы имею трогать мое имя? Драная кошка, я бы тебе устроила взбучку, кипела я, слушая оскорбления в свою сторону от блондинки.

– Прилетела совсем недавно, говорят, ее папаша держал несколько штатов в США, но что-то пошло не так, и Андре спас его задницу, – хмыкнула ненавистная силиконовая кукла.