Одержимость Драко

был ничуть не хуже, чем снаружи. «Красивый салон», – одобрительно подумала, проведя ладонью по прохладному сидению, прежде чем опуститься на него.

Как только Эмир сел за руль, он перегнулся к заднему сидению и протянул мне приготовленный заранее букет цветов.

– Это тебе, – сказал парень, вручая мне нежные гардении.

Я прижалась лицом к белым лепесткам и, лукаво сверкнув глазами, поблагодарила своего галантного кавалера. Наблюдая за тем, как сильные руки поворачивают руль, поинтересовалась:

– Если не секрет, почему именно такой выбор цветов?

Обычно мне дарили розы – просто и банально. И мне было безумно интересно, почему он выбрал именно такой букет. Случайно или же…

– Это гардении, Тея! – повернувшись ко мне, он открыто улыбнулся. – Поверь, я никогда не делаю ничего просто так, – взгляд Эмира скользнул по моим ногам, но он тут же отвёл глаза и свободной рукой ослабил узел галстука.

Я с интересом рассматривала его темно-оливковый пиджак, накинутый на белую ситцевую рубашку и такие же, под цвет пиджака, брюки.

Он вновь повернулся ко мне, успевая перехватить мой взгляд. Улыбка обнажила ровные белые зубы, со слегка заострёнными клыками. Словно передо мной не человек, а опасный хищник, что позволяет несмышлёному ребёнку дергать себя за ус.

– Спасибо за букет, – растерявшись, я ещё раз поблагодарила его. – Он чудесный…

– Эти цветы символизируют собой чистоту, – кивнул Эмир, – невинность. У нас на родине их дарят своим возлюбленным, чтобы снискать их расположение.

– Вот как? – кокетливо прощебетала я, играя одним из нежных лепестков пальцем.

Улыбка не сходила с его красивого такого мужественно в своих чертах лица. Надо же, какой сегодня улыбчивый! Хорошее настроение подарило ямочки его щекам, на которых наблюдалась легкая щетина, как и на волевом подбородке.

Судя по тому, что улыбка стала шире, он заметил мое пристальное внимание к своей персоне.

– Будешь конфетку? – ляпнула я первое, что пришло в голову, чтобы хоть как-то скрыть свою неловкость.

– Почему бы и нет? – хрипло рассмеялся Эмир. – Давай, – и пристально посмотрел на меня своими невозможно серыми глазами.

Я вытащила единственную барбариску из своей сумочки. Он наклонился ко мне, не выпуская из рук руль. Хихикнув, я убрала фантик и, держа конфету двумя пальцами, поднесла к его лицу. Подушечек пальцев коснулись твёрдые горячие губы. Это вышло настолько эротично, что у меня даже сбилось дыхание. А когда он раскусил конфету, не отрывая взгляда от потока машин впереди нас, я притворно возмутилась, заигрывая с парнем:

– Эй! Зачем ты ее раскусил?

– А как же я узнаю ее начинку? – пожал он широкими плечами, исподтишка бросая взгляд на мои открытые ноги, из-за чего у меня появилась стойкая уверенность, что имеет в виду он явно не конфеты.

– Например, запастись терпением, – ответила уже без тени шутки или кокетства.

Не хватало ещё, чтобы Эмир посчитал меня легкодоступной. От негодования я крепко сжала букет, но тут же расслабила пальцы. Цветы же ни в чем не виноваты.

– Жаль, – сказал Эмир, – но терпение – это не мой конёк, – сообщил он, безжалостно расправляясь с конфетой.

Мне стало как-то не по себе от его слов, но я отмахнулась от тревоги, наслаждаясь нежным ароматом цветов.

Ресторан «Cибрео» был просторным и состоял из нескольких зон: общий зал, уединение кабинки и столики на открытом балконе. Наш столик находился прямо на веранде, откуда открывался шикарный вид на озеро. Он был изысканно сервирован. Изящная фаянсовая посуда аккуратно расставлена по всем правилам, в небольшой корзине – всевозможные фрукты, причудливо свернутые салфетки и полотенца – сдержанный шик.

Эмир обошёл столик и отодвинул стул с высокой спинкой, предлагая мне сесть.

– Спасибо, – поблагодарила я, усаживаясь за стол.

Устроившись напротив, парень протянул мне меню, которое принес учтивый официант.

– Я буду гаспачо, – объявила я после минутного обдумывания и захлопнула увесистую бархатную папку, – и чиабатта (итальянский хлеб). А ты? – с интересом посмотрела на Эмира.

Подозвав официанта, он, не открывая меню, сделал заказ. Его выбор пал на рагу, а также к общему заказу была добавлена сангрия.

– Надеюсь, ты не против? – поинтересовался Эмир после того, как официант удалился.

Я нервно сжала салфетку и вымученно улыбнулась, слегка растерянная под взглядом его внимательных серых глаз, опушенных длинными черными ресницами.

– Честно говоря, я не пью алкогольные напитки, если только по праздникам и, то чуть-чуть, – я передернула плечом. – Не люблю, когда чем-то мозг затуманен.

Эмир внимательно и задумчиво слушал меня, пока, наконец, не изрёк:

– От одного бокальчика вина ничего страшного не случится, – он обаятельно улыбнулся. – Мы же должны отметить то, что мне улыбнулась Фортуна и я встретил самую прелестную девушку Италии.

Зардевшись от удовольствия, я засияла, как рождественская елка. Даже пришлось себя одернуть за столь бурное проявления эмоций. Но что поделать? Он мне так нравится! Все же, я решила вернуть разговор к более нейтральной теме.

– Ты же не местный? – от моего, казалось бы, просто вопроса, мужчина как будто весь подобрался. Взгляд его утратил мягкость, а поза стала более напряженной, чем до этого.

– Нет, не местный, – осторожно ответил Эмир. – Для тебя это имеет значение?

– Нет, конечно, – фыркнула я. – Какая разница, откуда человек – это никак не мешает дружбе. Так откуда же ты? – слегка понизив голос, спросила я, когда к нам подошёл официант.

– Ты веришь в дружбу между мужчиной и женщиной? – поинтересовался он, слегка приподняв темную бровь, а на щеках снова обозначились так полюбившиеся мне ямочки.

– Конечно! Почему нет? «А ты не веришь?» —спросила я, пробуя свой госпачо. Божественный вкус супа просто взорвал мои вкусовые рецепторы. – Ммм… Суп невероятный, – похвалила повара.

Я заметила, как кадык Эмира дёрнулся, слегка подавшись вперёд. Он налил мне в бокал ароматную сангрию. Приятно запахло фруктами.

– Мой ответ – нет, – проговорил Эмир, принимаясь за свой ужин. – Не верю в дружбу между мужчиной и женщиной.

– Можно поинтересоваться, почему? – мне вдруг стало обидно.

– От женщины мы ждём совершенного другого, – пожал он плечами, откидываясь на спинку стула.

Чувствуя поднимающееся раздражение от его слов, я отставила бокал с вином в сторону, ощущая лёгкое опьянение. Вот что значит не употреблять алкоголь – опьянела от одного бокала.

– Звучит как шовинизм! – возмущено проговорила, недовольно поджимая губы.

– Просто у нас с тобой разный менталитет, – пояснил Эмир, тут же продолжая. – Что плохого в том, что мужчина ждёт от своей женщины тепла, уюта и, конечно же, детей. Как без них?

– Не все женщины горят желанием, чтобы их жизнь прошла у плиты и в ожидании мужа с работы.

Видя, как я вспылила, Эмир с интересом начал блуждать по моему лицу взглядом, будто перед ним нечто не поддающееся объяснению. Должно быть, у него на родине женщины вообще и слова не могут сказать без разрешения.

– Я не сказал целый день у плиты. Просто все женщины обязаны уметь готовить, а мужчина должен работать, чтобы обеспечить свою женщину и детей – таков вечный закон. На кого ты учишься?