Погребенная во льдах

Погребенная во льдах
Эллис Питерс

Хроники брата Кадфаэля #6Шедевры исторического детектива (Рипол)
Детективный роман английской писательницы Эллис Питерс (1913–1995) из серии о расследованиях сыщика-любителя брата Кадфаэля. В Англии, раздираемой междоусобицей, царит хаос… В Шропшире шайка разбойников разоряет фермы и усадьбы. Все происходящее связано с двумя детьми из знатного рода, попавшими в самую гущу событий. А брат Кадфаэль между тем поглощен загадкой гибели молодой женщины, погребенной во льдах…

Эллис Питерс

Погребенная во льдах

Ellis Peters

The Virgin in the Ice

© Storyside. 2021

© Фрадкина Е. З., перевод на русский язык, 2021

© Оформление. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2022

* * *

Видите того пожилого монаха

в подоткнутой рясе? Сейчас утро, и брат Кадфаэль

возится в своем садике:

собирает лекарственные травы,

ухаживает за кустами роз.

Вряд ли кому придет в голову,

что перед ним – бывший участник

крестовых походов, повидавший полмира

бравый вояка и покоритель женских сердец.

Однако брату Кадфаэлю приходится зачастую

выступать не только в роли врачевателя

человеческих душ и тел, но и в роли

весьма удачливого, снискавшего славу детектива,

ведь тревоги мирской жизни не обходят стороной

тихую бенедиктинскую обитель.

Не забудем, что действие «Хроник брата Кадфаэля»

происходит в Англии XII века,

где бушует пожар междоусобной войны.

Императрица Матильда и король Стефан

не могут поделить трон, а в подобной неразберихе

преступление – не такая уж редкая вещь.

Так что не станем обманываться

мирной тишиной этого утра.

В любую секунду все может измениться…

Глава первая

В начале ноября 1139 года поток междоусобной войны, до этого довольно вялый, внезапно взбурлил и, затопив город Вустер, унес с собой добрую половину всяческого добра и поголовья скота, а также значительную часть женского населения, обратив в бегство большинство уцелевших жителей, которые еле-еле успели унести ноги. Они сломя голову бежали от мародеров на север, чтобы укрыться в каком-нибудь маноре или аббатстве, городе или замке, где им могли бы предоставить убежище. К середине месяца беженцы добрели и до Шрусбери и, со слезами благодарности упав в гостеприимные объятия города и монастыря, принялись зализывать раны и изливать свои горести всем, кто готов был о них слушать.

Не считая больных и престарелых, эти люди были не в таком уж плачевном состоянии, поскольку зима не начала еще всерьез кусаться. Предсказывали, что вот-вот наступят жестокие холода, сильные снегопады и продолжительные заморозки, однако пока что погода была хотя и пасмурная, но мягкая: дул капризный ветер, но не подмораживало и не было снега.

– Слава Богу! – набожно сказал брат Эдмунд, попечитель лазарета. – А то нам пришлось бы хоронить не троих, а гораздо больше – ведь всем им уже за семьдесят.

Брат Эдмунд имел в виду престарелых беженцев, оказавшихся на его попечении. Ему и так приходилось нелегко, потому что всех нуждавшихся в крове не удалось разместить в странноприимном доме и на каменном полу в зале пришлось постелить толстый слой соломы. Беженцы должны были вернуться в свой разоренный город до Рождества, а сейчас этим измученным людям, подавленным после пережитого потрясения, нужна была неусыпная забота, в то время как запасы аббатства быстро таяли. У некоторых в городе были родственники, и те приютили несчастных, оказав им радушный прием. Одна беременная женщина, которая скоро должна была родить, вместе с мужем попала в городской дом Хью Берингара, помощника шерифа графства. На этом настояла жена Хью, Элин, которую он перевез в город, считая, что там безопаснее, – ей тоже предстояло разрешиться от бремени до Рождества; и все беженки, ожидающие потомства или просто нуждающиеся в помощи, могли рассчитывать на ее гостеприимство.

– А вот нашей Заступнице, Деве Марии, не был оказан подобный прием, – печально заметил брат Кадфаэль, обращаясь к своему доброму другу Хью.

– Но ведь я говорю о моей заступнице! Если б это было возможно, Элин приютила бы любую бездомную собаку, встреченную на улице. Эта бедная женщина из Вустера уже начинает поправляться, лишения вроде бы не оставили тяжких последствий, а отдых и гостеприимство Элин сделают свое дело. Беженке нужен покой, пока она не родит, так что к Рождеству у нас в доме могут появиться двое новорожденных. Однако мне кажется, что большинство бежавших в Шрусбери, распростившись со своими страхами, скоро отправятся домой.

– Кое-кто уже ушел, – сказал Кадфаэль, – а другие, из тех, кто не болен, отправятся в путь через несколько дней. Вполне естественно, они рвутся домой, чтобы по возможности быстрее наладить там достойную жизнь. Говорят, король с большим войском движется к Вустеру. Если он оставит там хорошо вооруженный гарнизон, город эту зиму будет в безопасности. Однако беднягам придется пополнять свои запасы в восточных областях, так как их дома разграблены.

Поскольку в молодости Кадфаэлю пришлось быть и солдатом, и моряком, и сражаться вдали от дома, он знал по собственному опыту, как выглядит и чем пахнет разоренный город.

– А помимо нужды пополнить до Рождества свои запасы, – продолжал он, – людей будет подгонять наступающая зима. Надеюсь, на дорогах уже нет мародеров и беженцы доберутся до дому, не замерзнув в пути и не захворав, – ведь кто знает, сколько снега наметет через месяц, а быть может, и через неделю?

– Мне трудно точно сказать, очищены ли дороги от мародеров, – задумчиво ответил Берингар. – У нас в Шропшире довольно крепкая власть – пока что! Но и с востока, и с севера доносятся тревожные слухи, и на границе тоже неспокойно. Когда у короля столько забот на юге, а все думы о том, где взять денег на оплату наемников-фламандцев, и он хватается то за одно, то за другое, попусту растрачивая силы, честолюбцы на окраинных землях могут заняться созданием собственных графств и королевств, а мелкая сошка последует их примеру.

– Можно не сомневаться, – угрюмо согласился Кадфаэль, – что в стране, которая воюет сама с собой, приходит конец порядку и процветает жестокость.

– Но здесь этому не бывать, – твердо заявил Хью. – Прескот крепко держит поводья, а я его человек и тоже их из рук не выпущу.

Жильбер Прескот, шериф короля Стефана в Шропшире, собирался справить Рождество в главном своем маноре на севере графства, и гарнизон крепости, а также вся южная часть графства на это время оставались в ведении Берингара. Не исключалось, что нападение на Вустер – всего лишь проба сил противника перед дальнейшим наступлением. Все пограничные города были в опасности из-за сомнительной верности военачальников и гарнизонов, а также из-за предприимчивости сторонников императрицы Матильды. Многие дворяне в этой заблудшей стране уже не в первый, а во второй или третий раз переходили на другую сторону, и многим это еще предстояло сделать в будущем. Духовенство, бароны, да и все прочие руководствовались теперь в основном собственными интересами и старались подороже продать свою верность. И не за горами был тот день, когда некоторые из них придут к мысли, что они ничего не потеряют, если пренебрегут на время обоими претендентами и займутся своими частными делами.

– Я слышал, кастелян Ладлоу, Жос де Динан, не очень-то надежен, – промолвил Кадфаэль. – Ходят слухи, что, хотя король Стефан пожаловал ему Лейси и доверил замок в Ладлоу, он посматривает в сторону императрицы Матильды. Насколько мне известно, он мог бы уже отойти от Стефана, если бы король не находился поблизости и не смотрел за ним в оба.