Ненужные

Неожиданно Дэн произнёс :

– Мэгги, не выходи из ванной, чтобы не случилось. – и отключился.

Я позвонила в полицию, спешно объясняя им всё, что происходит. Женщина на проводе пообещала, что их люди будут через пол часа на месте. Я не могла так долго ждать. Я усадила Дерека и сказала ему:

– Как только я уйду, закрой дверь, слышишь меня?

Малыш долго смотрел на меня и кивнул. Я тихо открыла одну дверь, вторую. Обернувшись, я увидела, как закрылась за мной дверь и щелчок. Тихий, но щелчок. Пути обратно нет. Я не знаю, как и что делать, но мне необходимо убедиться, что всё хорошо с Дэном.

Тихо ступая по мягком ковру, я увидела, что вещи разбросаны, повсюду царапины и вмятины, особенно в дверях. Странно, что из ванной не было слышно всего, что здесь происходило. Дойдя до гостиной, я увидела Дэна, который говорил с кем-то, кого не было видно. Но зато мне было хорошо видно, как какой-то парень нацелил на Дэна винтовку. Моё сердце сжалось и я бросилась, чтобы спасти Дэна, ведь прицел был на его сердце. Я не знаю, откуда у меня столько сил. Но всё, что я помню, это боль, ужасную боль в области живота. Безумный дикий вопль и грохот. Потом тьма.

Странный мне снился сон. Дэн, весь окровавленный громко рычал. Или плакал? Ещё мне снился лес. Пыльные арены, нестерпимо жгучее солнце и привкус горечи на губах. Картинки были реальными, а боль ощутимой. Мне не терпелось покинуть это забвение. Ещё ужасно хотелось пить, а боль бродила всему телу. Я и не заметила, как пришла в себя.

Слишком яркий свет ослепил меня. Не хотелось открывать глаза и я лежала, чувствуя, как болит всё тело. Неожиданно, как издалека, я услышала крик :

– Мэгги! Очнись пожалуйста!

Голос родной и безумно любимый. Я помнила лишь тревогу за Дэна и я прошептала :

– Надеюсь, что ты жив. – и резко распахнула глаза.

Рядом сидела Мэри и я завопила :

– Дэн! Где он? Он жив? – я плакала, а Мэри удивлённо смотрела на меня.

В комнату вошёл Дэн и, передав Мэри Дерека, попросил оставить нас наедине.

Я, ведома желанием обнять его, рванула к нему и тот аккуратно уложил меня обратно. Я понимала, что безумно люблю его и что никогда не позволила бы ему умереть.

– Ты странно себя ведёшь, Мэгги, успокойся.

Я моргнула от его неожиданно холодных слов. Сердце словно надорвалось от боли и страха.

– Когда я увидела, что тот мужчина стрелял в тебя, я не могла позволить ему это. Я люблю тебя, Дэн. И люблю тебя давно, сразу как увидела.

Взгляд мужчины заледенел и моё сердце упало.

– Я не хочу делать тебе больно, но Мэгги. Я люблю Мэри, а ты мне как дочь.

Я вздохнула и отвернулась от него, по щекам текли слёзы отчаяния. Я так боялась этих слов и рано или поздно это произошло бы.

– Ты повела себя очень храбро и спасла брата – я знала, какое сейчас у Дэна выражение лица и знала, насколько холодны его красивые голубые глаза.

Я не хотела портить его отношения с Мэри и медленно, с улыбкой произнесла :

– Ладно, Дэн, извини за мои слова.

Мужчина вздохнул и сел рядом со мной.

– Ты могла умереть, Мэгги. Со мной бы ничего не произошло, поверь.

– Но он целился прямо в сердце! Это убило бы тебя! – возмутилась я.

– Мэгги, я давно должен был сказать тебе. Я не совсем человек и с каждым годом становлюсь тем, кем является моя мать.

– И кто же ты? – спросила я с опаской.

– Как бы это не было смешно, но я наполовину вампир. Мне уже больше, чем сто лет и врагов я нажил достаточно, чтобы опасаться за свою семью. В тот момент, я был не готов к подобному и ты пострадала. Прости меня за то, что лгал столько лет.

– Мэри знает?

Мой вопрос заставил Дэна нахмуриться, но он всё же ответил.

– Да, Мэгги, она знает об этом.

Мои последние надежды на его хоть какие-то ответные чувства испарились с тихой болью. Я молча отвернулась от него и разрыдалась, как только он ушёл.

День за днём тянулись, как один. Моя тихая, прикрытия депрессия не замечена была никем. Я хотела исчезнуть, испариться. Мои чувства были уничтожены и спрятаны очень глубоко. Что хуже безответной любви? А что может быть хуже безответной и к тому же невозможной любви? Я ушла с головой в учёбу, получая награды за ум и прочие достижения, однако это ни капли не грело больную душу.

У меня не было подруг и знакомых. Каждый день я либо читала, либо занималась спортом на ближайшей спортивной площадке.

По выходным, как обычно, я сидела с Дереком. Я искренне любила его и, как могла, заботилась о нём.

Дэн не попадался мне на глаза и ушёл с головой в работу, как и Мэри. Вскоре с Дереком занималась учёбой лишь я, а родители вечно торчали на работе. Малыш рос на моих глазах и становился тем ещё проказником и задирой. Я смотрела на него и думала о Дэне. Интересно, он таким же был в детстве?

Однажды я сидела с Дереком. Учила его читать и почувствовала на себе чей-то взгляд. Обернувшись, я увидела Дэна. Он изумлённо смотрел на меня, а когда понял, что слишком шокирует меня, молча ушёл. Я смотрела на место, где он только что стоял, как Дерек вдруг потянул меня за рукав.

– Мэгги, помоги, как вот это прочитать?

Я спокойно объяснила ему, как нужно делать и что, а сама пошла вслед за Дэном. Тот сидел в своём кабинете и смотрел на мою с ним фотографию, сделанную сразу после того, как он привёл меня к себе в дом.

Я там была с двумя милыми хвостиками и розовом потёртом платьице. А он смотрел на меня и улыбался.

Я тяжело вздохнула и Дэн поднял глаза. В них плескалось столько боли.

– Зачем ты так поступаешь со мной, Мэгги?

Я вздрогнула от отчаяния в его голосе и поняла, насколько сложно ему играть это безразличие.

– Дэн… – я подошла к нему и крепко обняла.

Всё было ясно без слов, да и слов не нужно было, чтобы понять то, что происходило.

Находясь в ловушке собственных чувств, мы стойко переносили их всё это время. Но даже наших сил было не так много.

Я решила уехать в другую страну получать высшее образование и, как того не хотел Дэн, как только мне исполнилось восемнадцать я покинула дом.

ГЛАВА 7