Герой – род мужской, число единственное

– А ты как? Что теперь для тебя важно в жизни?

Она смотрела мне в глаза и ждала ответ, который сходу я дать никак не мог. Ей удалось сформулировать свои слова очень каверзно. Вот если бы прозвучало нечто вроде: «Чем занимаешься?», я бы ещё попробовал рассказать о сути своего служения, а так…

Что теперь для меня важно?

Увы, я твёрдо мог ответить на этот вопрос, но знал, что Элдри не стоит слышать такое. Ведь я хотел не просто ощущать могущество потока смерти, а иметь полную власть над ним. Я хотел не служить, а самому отдавать приказы. Я хотел вырваться из тисков плена, чтобы саму стать палачом. И, как ни странно, силу огня этой жажды я мог сравнить только с несравненной глупостью. Подобная маниакальная тяга жила во мне только тогда, когда я бродягой странствовал в этом мире и как последний дегенерат зациклился на том, чтобы вырастить чужого ребёнка… Это было и огнём, и воздухом, и водой, и землёй. Тогда это было тем, что позволяло мне держаться на ногах. И, казалось бы, о чём я? Ведь совсем уж примитивно считать такое за смысл жизни столь великого существа как я, но оно действительно было им.

…Было им? Разве оно стало бессмысленным?

– Морьяр? Ты чего молчишь?

– Для меня по-прежнему важна ты. Важна также, как прежде, – понял я и затих, ошеломлённый своим осмыслением.

– Я тебя тоже люблю. Той же любовью.

Элдри мягко взяла меня за ладонь и поцеловала в щёку. Её тёплые губы и холодные руки заставили меня затаить дыхание. Не будь поцелуй столь коротким, я бы всё же сжал её пальчики, стараясь их отогреть, а там…

– Ты меня удивляешь, – постарался отшутиться я, чтобы сбросить наваждение, и немного отодвинулся от девушки. – Мне кажется вокруг тебя вьётся много куда как более достойных для любви кандидатур. Вон тот мужчина, с которым ты была, кстати. Он выглядит как самая настоящая мечта. Твой жених?

– Нет и не будет, – с холодным спокойствием произнесла она.

– Со стороны выглядело, что вам приятно общаться. В чём соль? Его титул не подходит?

– Подходит. Это же Йорснер, младший принц Ингшварда. Мы с ним действительно очень дружны и у нас много общих интересов. Сегодня он мне рассказывал о восстановлении Эрвиньи. Город уже не узнать. Стену завершили, а на главной площади возвели огромный монумент. Пристань тоже перестроили до порта… Судя по твоему лицу, тебе не интересно об этом слушать?

– Нет, не в этом дело. Мне была дорога Эрвинья, которой уже нет. Описываемая тобой похожа на некий новый город, так что лучше расскажи чего-нибудь про себя. Что мешает браку? Этот… как его там? Йосер? Он идиот и не хочет делать предложение, что ли?

– Он регулярно делает мне предложение, – звонко рассмеялась Элдри и вдруг стала предельно серьёзной. – Это я не соглашаюсь. И не соглашусь. Нет, Морьяр, не смотри так. Я жду только одного человека. Тебя. Я жду, когда ты за мной вернёшься.

– Вернусь за тобой?

– Ты мне обещал! – грозно повысила она голос. – Ты сказал, что если я достигну уровня, подходящего для междумирья, то ты возьмёшь меня с собой. И я тренируюсь. Каждый день. Каждую свободную минуту! Ну же, посмотри на меня! Посмотри мою ауру внимательнее.

– Я вижу. Ты всего в шаге от своего предела, но… выше головы тебе не прыгнуть.

– Тогда помоги мне, – она повернулась ко мне и зажала моё лицо в своих ладонях. – Ты же в магии умнее и способнее всех живущих, так помоги мне!

– Элдри…

Я взял её за ладони и опустил их, продолжая удерживать в своих руках. Сердце в моей груди при этом билось с бешеной скоростью. Последние фразы принесли мне жуткую боль. Я всего-то хотел увериться в том, что моя девочка счастлива, чтобы после спокойно заниматься своими делами, кажущимися мне более важными, чем она. А она… а она оказывается… страдала.

– Элдри, я снова служу Тьме. И пока я только её слуга, мне не взять тебя с собой, даже если у тебя всё же получится невозможное. И неужели, неужели ты забыла? Когда я вернулся к твоей матери, мне пришлось убить её.

– Я помню, Морьяр. Но я не поступлю так же, как моя мама. В отличие от неё я буду тебя ждать, потому что ты придёшь. Я не дам тебе уйти от меня. Меня ты не оставишь и не бросишь как её. И ты меня никогда. Слышишь, никогда и ни за что не убьёшь!

Надо же сколько уверенности.

Я напрягся, готовясь не дать моей девочке вновь поцеловать меня, но она и не намеревалась делать этого. Осталась сидеть так же, как и сидела, и мне ничего не оставалось, как повторять про себя её слова и осознавать, сколько в них истины. Да, Элдри я бы не смог причинить вред, какой бы приказ передо мной не стоял. И да, не мог я её оставить и бросить…

Треклятье, не мог я теперь от неё уйти! Я провёл без неё больше полувека по времени междумирья и ещё столько же прожить без неё вновь бы не смог!

Однако какое вместе с всеобъемлющей любовью во мне царило и не меньшее по силе отчаяние.

Мне то виделись прекрасные сцены возможного совместного будущего, то их жестоко прерывали видения смерти. Элдри была обычной смертной и не более. Сумей она даже самостоятельно достигнуть междумирья, хватило бы ей сил остаться такой, какая она сейчас? Нет. Я точно знал, что нет. Не хватило бы! Мои мысли хаотично метались в поисках возможного выхода и, наконец, я крепко-накрепко прижал девушку к себе, как если бы возле нас стоял кто-то, готовый отнять её у меня. Он, собственно, и стоял. Вездесущий рок незримо нависал над нами, давил и насмехался над моим бессовестным желанием властвовать не только над своей судьбой. Он ведал, как повергнуть в прах вознамерившегося бросить вызов основам мироздания, но тогда я видел не эту корчащуюся от смеха незримую и великую силу, а глаза Элдри. Я смотрел в них, утопая, а потому не сдержался и поцеловал девушку в губы. Сам.

Увы, оставаясь тем, кто есть, я мог лишь наблюдать за тем, как моя девочка медленно угасает в этом дрянном мирке. Нет, настало время идти вперёд! Достигнув желаемого, я получу шанс осуществить невозможное!

Жар поцелуя взрастил во мне новую тягу к достижению моих бессовестных амбиций. Я по-прежнему боялся, но уже понимал, что не могу остаться бездеятельным ни на миг. Моя причина для этого исчезла. Глупо терпеть, если в жизни Элдри так и не возникло счастья. А ещё… ещё так захотелось осуществить немыслимое – стать больше, чем богом. Каково бы это было познать истинную силу и власть? Каково это пройти весь этот путь с моей девочкой от начала до конца? Насколько желанно!

– Ты сохранила мой плащ?

– Ох, ты опять о своих вещах. Вечно о них беспокоишься.

– Так сохранила?

– Конечно, ты же так любил его.

– А содержимое его карманов?

– Я тогда забрала из Рейграда все твои шмотки, не переживай, – рассмеялась она и сказала. – Могу вернуть их себе, если хочешь. Давай поднимемся в мои покои? Я храню их там.

– Если ты дашь согласие и координаты, то можно использовать телепортацию. Не хочу тратить время на собирание сотен любопытных глаз.

– Хорошо.

Мгновением позже я поймал импульс с координатами и осуществил наш перенос в округлую комнату с большими высокими окнами. Лепнина и фреска на потолке делали обстановку богатой. Мебель тоже выглядела по-королевски изящно. Носки моих сапог утонули в пушистом ковре, положенным на дорогой лакированный паркет. Однако ощущение, что я попал в комнату безумной ведьмы, от этих деталей не исчезло. Несколько стеллажей были заставлены различными банками, чашками и склянками с чудовищными на вид ингредиентами. В остальных шкафах кое-как умещались свитки и толстые фолианты. Место камина было переоборудовано, чтобы смог разместиться котёл, а на стенах вместо картин висели чучела голов различной нечисти.

– Вон туда садись, – указала Элдри на кресло. – Сейчас принесу.

Она скрылась в смежной комнате. Я же, переложив череп с сидения на стол (где сидел понурый медвежонок Катрин), послушно присел и принялся осматривать ближайшие ко мне предметы. Взгляд сразу наткнулся на недописанную мной книгу об упрощении классических усилителей. Я усмехнулся, поднялся, взял её в руки и начал перелистывать. Страницы оказались уже затёрты, видимо, Элдри часто её читала. А затем, интереса ради, открыл тетрадь с конца. Было видно, что один лист оттуда вырван. И подумав, что тропа для кощунства уже протоптана, я вырвал ещё одну страницу. Затем подсел к столу, макнул перо в чернильницу и воссоздал заклинание Владмара, да ещё и переиначил его под тьму. Эх, столько лет я ломал голову, стараясь его вспомнить, а тут… озарило!

– Вот. Принесла.

Я посмотрел на Элдри. Выглядела королева теперь совсем не по-королевски. За спиной у неё висел наплечный мешок, а в руках она держала комканый плащ и меч.

– Да что ж ты всегда неряха-то такая? – тут же возмутился я, выхватывая любимую вещицу, и начал рассматривать на свет мятую ткань. – Не постирала, не погладила, не заштопала… Ты точно меня ждала?

– Зато меч в порядке. Я его на днях вообще на тренировку брала.

– Зачем тебе мечом махать? – Элдри неопределённо пожала плечами. – Ладно. Это твои увлечения. Оставь меч себе.

– Да?

Гномий меч мне точно был уже не нужен. У меня давно имелся иной клинок – и намного лучше того, с которым я изначально прибыл в этот мир. Жизнь в Стае научила меня правильно выбирать оружие. Но вот плащ… Сколько дорог я в нём исходил!

«А сколько из них пронёс его в заплечном мешке!», – поправило меня собственное ехидство.

Я усмехнулся прозвучавшему в моей голове комментарию и ощутил любопытство. Мне вдруг стало интересно, смогут ли мой плащ починить в междумирье? Сапоги, увы, пришлось выкинуть, но портных-то я ещё не пытал. Может задать им новую сверхсложную задачку?