Адские хроники. Каинова печать

– Тогда перестань скулить и знай – если не научишься думать, перед тем как действовать, то следующий урок преподнесёт тебе твой новый отец. И Его высочайшее всевластие Ши’Алуэл не будет столь милосерден, как я.

– Я сын Дхаргона! – позволил себе с оттенком вызова пискнуть демонёнок.

За это он получил ещё одну оплеуху не меньшей силы. После чего графиня поднялась и решительным шагом вознамерилась уйти прочь из комнаты, однако её остановил голос.

– Мама, так теперь Ал’Берит станет мне самым настоящим братом? – с необычайной серьёзностью спросила Ашенат.

– Да, – только и ответила она, прежде чем покинула детскую.

Демонёнок старался отрешиться от боли, чтобы сосредоточиться на управлении клетками своего организма. В этом направлении он действовал очень умело для своего возраста, но для быстрого результата ему катастрофически не хватало внутренних сил. Его могущество вообще было чрезвычайно мало в сравнении с тем, чем обладало прочее семейство. Возможно, столетия будущих лет внесли бы свои коррективы, но то, что другие Высшие имели от рождения, ему пришлось бы старательно взращивать в себе.

– Держи, – протянула Ашенат простенький апотропей[1] в виде лапы чортанка, из-за которого и началась драка.

[1] Апотропей – предмет, чаще всего выполненный в виде животного или части животного и предназначенный для определённых магических воздействий. Обычно является оберегом.

Ал’Берит ничего не ответил и не взял свою вещь, а обиженно отвернулся в другую сторону и продолжил малоэффективные самостоятельные попытки воссоединить костную ткань. Его сестра некоторое время бездеятельно стояла возле него, а затем решительно обняла, вливая в тело брата собственные силы. Она не занималась лечением, а лишь «подкормила» старания. Это походило на то, как если бы демонёнок пытался ковать холодный металл, а затем стальной лист загорелся алым цветом и наконец-то начал принимать нужную форму.

– И зачем ты вмешалась? – насупившись, спросил он, когда закончил с лечением.

– Если папе и маме всё равно на тебя, то мне нет. Ты мой братик и я всегда буду тебя защищать.

Ашенат обняла его ещё крепче.

– А если тебя не будет рядом?

От заданного вопроса маленькая демонесса на миг задумалась, а затем, вскрыв металлический апотропей, произвела манипуляцию, что была бы способна удивить многих Высших, если бы тем довелось увидеть процесс. Однако конечный результат ненамного отличался от исходного по восприятию. Не доведись Ал’Бериту наблюдать за тем, что делает сестра, то он бы посчитал, что его вещь осталась неизменённой.

– Держи, – самодовольно протянула ему Ашенат обновлённый апотропей и весело усмехнулась. – Подаришь тому, кто обидит. Ха, никто ведь не ждёт смерти от чортанка!

Да, таковы были события дня, когда Его высочайшее всевластие Ши’Алуэл, занимающий в те времена нынешний пост Его высокопревосходительства Дзэпара, совершил свою самую большую ошибку. Несомненно, ему доставляло истинное удовольствие даже предвкушение издевательств над первенцем жены, раз ради них он решил потупиться с гордостью. Вступая в права унизительного отцовства, его сердце грели мысли о предстоящих пасынку вечных муках. Конечно, принятие в герцогский род позволило бы недостойному бастарду стать обладателем низшего титула – виконта, но герцог, как и его жена, легко предвидел, что настоящие аристократы никогда не признают Ал’Берита до конца «своим». А простые обыватели отныне начали бы видеть в нём всего лишь выскочку, не знающего своего истинного места среди низов. Презираемому всеми ему предстояло стать кем-то хуже изгоя.

… Но вышло иначе.

Разве можно не считаться с ним?

Глава 4

Повелитель свысока оглядел внутреннее убранство Башни Совета. Одна половина этого круглого по периметру строения монолитной стеной уходила от основания к теряющейся в высоте вершине, а другая зияла, словно червоточинами, арочными многоярусными балконами. Их занимали участники собрания, личность которых скрывали силовые ширмы, искажающие внешность и голоса. Подобные совещания всегда проходили инкогнито и потому ему оставалось лишь наслаждаться собственной открытостью. Сам Ал’Берит восседал на самом нижнем уровне за скромным столом и продолжал, как Хранитель летописей, привычно вписывать в свиток ход процесса. Виконта ничто не скрывало от взглядов. И таким исключением, кроме него, являлись только Заррахтаг и Агхторет – великие герцоги и Адские советники. Наиболее приближенные к Князю лица.

– По этому предложению я тоже выражаю возражение, – будучи наместником Аджитанта, виконт имел право голоса. – Людей следует выводить из стазиса в ранее оговоренный срок и не раньше.

– Вы говорите так, будто не видите убытки.

– Приведите более веские доводы. Вложение ресурсов в предстоящую прибыль нерентабельно.

Нет-нет, ему требуется время. В другой ситуации Ал’Берит поддержал бы затею ускоренного возобновления производства кристаллов душ. В конце концов, это на его территории находятся ныне простаивающие Лавовые озёра. Но говорить о таком сейчас? Нет. Полученный в результате доход сложно принять за интерес Ада, ради которого стоит оставить без внимания собственные намерения.

– И с каких это пор поступления, превышающие расходы, стали считаться нерентабельными?

– Не забывайте, что подобное требует согласования с Раем. Переговоры займут около семи дюжин дней и даже дольше, – веско заметил наместник в ответ на скептическое замечание и продолжил вести протокол.

Другой голос возразил:

– Вы называете чрезмерно долгий срок.

Говоря по чести, Ал’Берит назвал верхние пределы усреднённого, но он с хорошо разыгранным удивлением осведомился:

– Разве?

– Ангелы заинтересованы в кристаллах.

– Так же, как в собственной гордости.

– В таком случае, быть может, Вашему превосходительству стоит заняться этими переговорами лично? – вкрадчиво поинтересовался кто-то иной и последующие слова навели Ал’Берита на мысль, что говорит Ахрисса. – В книгах людей говорится о том, что Бог создал мир за семь дней. Можно сказать, что вы повторили сей подвиг, за это же время покончив с устремлениями Рая заменить человечество.

– И до сих пор остаётся тайной, что заставило вас действовать с подобным напором, – тут же прокомментировал кто-то другой.

– Требую не выходить за границы обозначенной темы совещания, – подал грозный голос Агхторет.

Замечание советника дало Ал'Бериту спокойно завершить движение пера и, едва он сделал последний росчерк, то сразу озвучил ответ на ранее внесённое предложение.

– До начала обсуждения кандидатуры для ведения переговоров, прежде всего следует прийти к заключению об их необходимости. И по этой причине я вынужден акцентировать ваше внимание на уже прозвучавшем здесь факте – получение положительного решения займёт около семи дюжин дней. Кроме того…

Виконт говорил и делал вид, что равнодушен к пристальным взглядам советников. Несмотря на произносимые им актуальные причины оставить всё как есть, не только они почувствовали его личную заинтересованность в поднятом вопросе. Более рьяно, чем следовало, он отстаивал свою точку зрения. И после того, как Заррахтаг произнёс: «Предложение отклонено», после того как Ал’Берит вышел из Башни Совета, не было ничего удивительного в том, что, прежде чем покинуть Ледяной Замок, наместник Аджитанта столкнулся со своим сеньором.

– Сегодня я был вновь удивлён вами, – мрачно произнёс герцог. – Два дня назад вы дали мне чёткое понимание, что ни коем образом не намерены вставать на сторону оппонентов.

– Я посчитал, что за последнее время произошло достаточно событий, которые в силу моего влияния на них нарушили свой ход. Нечто должно продолжать идти своим чередом. Несоблюдение естественности может привести к разрушению, более ранний вывод из стазиса, как я уже озвучил, способен запустить череду крайне нежелательных последствий. Человеческая психика чрезмерно хрупка.

– Несомненно, по людям вы уже становитесь экспертом, – позволил себе едко заметить Дзэпар и куда как более сурово добавил. – И всё же я предпочитаю, чтобы ваше увлечение не затрагивало интересы моих земель.

– Я рассматриваю человечество только как ресурс, Ваше высокопревосходительство.

– В этом у меня нет сомнений. Увлечением для вас служит одна единственная особь.

– Позволю напомнить, что с момента назначения госпожи Пелагеи моим заместителем, интересы ваших земель не только не пострадали, но и выиграли. Безымянные Копи ещё долго могли бы оставаться безызвестными, – голосом лишённым эмоций сообщил наместник Аджитанта, но его собеседник в ответ недовольно скривился и даже сердито воскликнул:

– Ал’Берит, вы не убедите меня, что актуальность человека на её посту обусловлена чем-либо, кроме вашего личного желания!

– Подобной цели я перед собой не ставлю.

– В таком случае мне любопытно, почему мы продолжаем обсуждать персону этой женщины?

Все три головы Дзэпара требовательно смотрели на стоящего перед ним демона.

– Потому что я желаю вашей протекции в сохранении должности за нею. Госпожа Пелагея временно не в состоянии выполнять свои обязанности, Ваше высокопревосходительство, но не в моих стремлениях менять заместителя.

– За сегодня вам удалось неприятно удивить меня дважды, – хмуро заключил герцог, который ни за что иное, как за откровенную наглость, подобное прошение посчитать не мог. И потому его последующие слова сочились ядом и раздражением. – Быть может, мне следует поступить аналогично? Я могу напомнить вам, что несмотря на человеческое происхождение госпожа Пелагея, благодаря вашим же стараниям, числится служащей третьего ранга. Её намеренное устранение достаточно просто обозначить как противодействие власти Князя.