Темные воды

Даг тут же отметил про себя сходство матери и дочери. Карен была такой же высокой, как и Эмили, с такими же рыжеватыми вьющимися волосами и холодной синевой глаз. В отличии от матери, ее нельзя было назвать красавицей в классическом понимании, но во всем облике девушки сквозило благородство. Одета она была в белый теннисный костюм, на плече висел бежевый чехол с ракеткой.

Карен опустилась в кресло, стоявшего по соседству с тем, в котором сидела ее мать, а чехол поставила у ног. Миссис Уайлд неодобрительно посмотрела на дочь и поджав губы принялась теребить висевший на шее жемчуг.

«Да, конечно, дорогая, позже еще поговорим!» – Карен отложила мобильник и протянула шерифу руку. Дага удивило ее уверенное, взрослое рукопожатие.

– Здравствуйте, шериф!

– Здравствуй, Карен!

– Простите, что задержалась – неотложные дела. Вы хотели со мной поговорить?

Даг пристально посмотрел на девушку. Она врала ему глядя в глаза, после того, как мгновение назад демонстративно щебетала при нем по телефону, и при этом в ее взгляде не читалось и тени смущения.

– Да, я хотел задать тебе несколько вопросов об Элизабет Майерс и подробностях того вечера, когда ее обнаружили мертвой.

– Конечно, шериф, постараюсь вам помочь.

– Что ж, тогда приступим. В вечер убийства тут была вечеринка, не так ли?

– Да, все верно, я отмечала свое двадцатилетие.

– Сколько человек пришли на праздник?

– Около двадцати… двадцать два, если быть точной.

Даг внес запись в заранее приготовленный блокнот и спросил:

– Ты сможешь дать мне список гостей?

– Да, без проблем, могу выслать его вам на электронную почту или в мессенджер.

– На почту будет удобнее. – Даг вытащил из кармана пиджака визитку и протянул ее Карен. – Во сколько пришла Элизабет Майерс?

– В районе половины седьмого.

– Как тебе показалось, во время вечеринки, она вела себя как обычно, ты не заметила ничего странного?

– Заметила, она была намного тише обычного.

– Она казалась подавленной или может быть напуганной? Джон Парсонс сказал, что в последнее время Элизабет испытывала тревожность.

Взгляд Карен сделался задумчивым:

– Да, вы знаете, в последнее время Лиз действительно казалась какой-то нервной. Она ведь потому так рано и ушла. Не хотела слишком поздно возвращаться через мост.

– Через мост? Она прямо так и сказала? – спросил Даг, нахмурившись.

– Ну, да. Недавно она мне кое-что рассказала про этот мост… кое-что очень странное.

– Что именно? Не могла бы ты поподробнее припомнить тот разговор.

– За пару дней до дня рождения, Лиз позвонила мне. Было уже довольно поздно, около одиннадцати вечера. Я удивилась, потому что обычно она так поздно не звонит. Голос у нее был взволнованный, но ничего особенного она не сказала. Мы поболтали минут сорок о том о сем, обсудили предстоящую вечеринку и за разговором она как будто немного успокоилась. Мне захотелось спать и я стала прощаться, но Лиз попросила еще немного с ней поговорить. Это показалось мне странным, я решила, что она что-то не договаривает и потребовала объяснить, что стряслось. Лиз рассказала.

В тот вечер она возвращалась домой после смены в «пышках» и когда шла по мосту, услышала, как кто-то позвал ее по имени. Она обернулась, но никого не увидела. Тогда Лиз пошла дальше, но кто-то снова произнес ее имя и на этот раз она отчетливо расслышала, что звук донесся снизу, из-под моста, в том самом месте, где она в тот момент находилась. Она страшно перепугалась и со всех ног побежала домой. Так как у миссис Майерс в тот день была вечерняя смена в супермаркете, вернувшись домой Лиз сразу позвонила мне, чтобы не так страшно было коротать время до прихода ее мамы. Тогда-то Лиз и сказала, что больше ни за что не пойдет через этот мост одна, по крайней мере, ночью.

– А этот голос, который она слышала. Элизабет случайно не упомянула, он был мужской или женский? Возможно, он показался ей знакомым?

– Нет, сказала только, что это был шепот, – Карен смущенно улыбнулась и добавила: как будто даже назвала его потусторонним.

– Но если она так сильно боялась, после этой истории, почему никто с твоей вечеринки не проводил ее до дома?

Карен передернула плечами:

– В разгар вечеринки Лиз подошла ко мне и сказала, что ей пора домой. Я попросила ее подождать еще хотя бы часик, позже я отправила бы с ней кого-то из ребят, но она заупрямилась, заявила, что ей во что бы то ни стало надо уйти сейчас же. Тогда меня это сильно задело, ведь это был мой день рождения, а Лиз пыталась перевести все внимание на себя. Естественно, никому не хотелось пропускать самое интересное, поэтому ей пришлось идти одной. Я тогда не видела в этом ничего страшного, было еще не поздно, идти недалеко, кроме того, она позвонила своей маме перед выходом. Мне и в голову не могло прийти, что все так закончится. Сказать по правде, я думаю, если бы она тогда задержалась подольше, возможно, все вышло бы иначе.

Карен покачала головой и добавила:

– Возможно, я была так спокойна, потому что не особо верила в ту ее историю с голосами. Я сама ходила через этот мост миллион раз, в том числе и по вечерам, но ни разу ничего такого не слышала.

– По-твоему, она могла это выдумать?

– Да нет же, наверное, просто нервы сказались. По крайней мере, так я тогда подумала.

– Если в историю с мостом ты не поверила, то с чем связывала ее нервозность?

– В последнее время ее жизнь сильно изменилась и не в лучшую сторону. Школа, где она была лучшей ученицей и всеобщей любимицей, закончилась. Я в прошлом году поступила в колледж, дома теперь бываю только на каникулах. Лиз же осталась здесь насовсем, устроилась официанткой в «пышках», и это при ее то оценках! Думаю, она чувствовала себя потерянной. Как я ни старалась ее убедить, Лиз напрочь отказывалась подавать документы в колледж. Думаю, отчасти в этом виноват Джон Парсонс. Сам он умом никогда не блистал, только и умел, что носиться с мячом по полю, да и то, недостаточно хорошо для того, чтобы получить место в колледже. Может, в школе он чего-то еще и стоил, но губить ради него свое будущее… – Карен помолчала немного, подбирая нужные слова, а затем произнесла: – Некоторым людям просто не достает амбиций.

– Карен Оливия Уайлд! – Впервые в разговор вмешалась мать девушки. Строго посмотрев на дочь, она покачала головой.

Карен закатила глаза и только пожала плечами.

– Что ж, давай вернемся к событиям того вечера. На вечеринке Элизабет с кем-нибудь разговаривала? Или может быть кто-то из гостей уделял ей особое внимание?

– Да нет. Она почти весь вечер просидела одна, ни с кем особо не общалась. Тогда меня это рассердило – зачем вообще приходить на праздник, если тебе все это не нужно.

– Понятно. А в течении часа, после того как Элизабет ушла, кто-нибудь покидал дом? Мог кто-то из присутствовавших последовать за ней?

– Насколько я помню, нет. Народу было много, наверняка не скажу, но я по крайней мере не заметила, чтобы кто-то выходил. В принципе это можно проверить по камерам.

– У вас есть камеры видеонаблюдения? Где они расположены? – спросил Даг, оживившись. Наконец-то хоть какая-то зацепка!

– Всего две, над парадным входом и над черным. – отозвалась мать девушки.

– Могу я получить эти записи?

– Разумеется, шериф. Я прослежу чтобы их доставили к вам в офис. – ответила миссис Уайлд.

– Это очень любезно с вашей стороны.