Библиографическая энциклопедия авторов

Ожили древние фавны,
И забурлило вино.

Вот в расписных занавесках
Ветер плетет кружева,
Вырвался в сад – и к невестам,
Кружится их голова!

В белом весеннем наряде
Яблонь летит хоровод,
И улыбается, глядя,
Сверху на них небосвод.

Так безудержно смеялся
Он до темнеющих слез;
Гром грохотал, разрастался,
Ливень могучий принес:

Пламя бушующих красок,
Молний сверкающий блеск,
Тайны чарующих плясок
И оглушительный треск!

Стихло мгновенно, внезапно
Буйство природы, и вмиг —
Ожили запахи дружно,
Слышен журчащий родник.

Песню – восторжен и светел —
Вновь под гитару пою,
Обнял за талию ветер
Вазу с цветами мою…

Мир полон жизнью пьянящей,
Пением трепетных птиц,
Где-то за далью манящей
Отблески майских зарниц…

ОСЕННИЙ ГРУСТНЫЙ ДОЖДЬ

Тягучий дождь, забытая газета,
И ягоды на мокнущем столе…
Стремительным стрижом мелькнуло лето,
Как яркое, шальное дефиле.

Пустые, сиротливые скамейки,
Хранящие телесное тепло,
И дождик, поливая, как из лейки,
Стучит в веранды старенькой окно.

И, пользуясь осенней суматохой,
Синички быстро ягоды клюют,
А яблони, качая головою,
Свои секреты, плача, берегут.

Забилась в свою будку собачонка,
Любой прохожий смело, не таясь,
Бери с собою утлую лодчонку,
И мимо «злой собаки», – не боясь!

Все залито струящейся водою,
И тут и там сбегают ручейки,
Мечтающие быстрой стать рекою,
Чтоб скрыться от печали и тоски.

Стук дробный, барабанный тяжких капель,
И флейта грустная холодного дождя,
И ветер – саксофон развёрстых хлябей,
И мокрая, продрогшая земля…

И мрачно на веранде кто-то курит,
Смотря на нудный, пожелтевший дождь,
А небо лик свой темно-серый хмурит,
Бессильное хоть чем-нибудь помочь…

УКРОЩЕНИЕ ПЕЧАЛИ

В уютный сумрак, кутаясь, как в шаль,
И зябко поводя плечами,
Бредёт неутолимая печаль
И горько головой качает.

В намереньи найти к кому прильнуть,
Кого объять безмерной, мрачной грустью
Среди лугов бескрайних держит путь,
К реке широкой вышла, к её устью.

Картина чудная открылась ей —
Идиллия пастушьей пасторали,
Возможно, здесь Ватто, Латур, Буше
Свои дубравы пышные писали.

Над зеркалом воды склонилась ива,
Заросший берег, тихий плеск волны,
И тень её изящно и игриво
Скользила средь безмолвной тишины.

И вдруг возник неуловимый звук,
Как колокольчик чистый, серебристый,
И юная девчонка вышла в круг,