Девы Кудры. Изгнанница

Несмотря на силу воли Девы, горло предательски все же издало приглушенный хриплый стон. Вода была настолько холодная, что для достоверности не хватало только тонкой ледяной корки на водяной поверхности.

Элли не боялась простудиться, заболеть. Ровным счетом было все равно, что с ней теперь станет. Она старалась не думать о Кадаре, потому что вспоминала о своем погибшем отце и сестрах. За сестер она не волновалась. Как она любит говорить: «сёстры – большие девочки. Разберутся».

Смрад будто целиком и дотла выжиг рвение жить. Дева Элли, которая всегда была жизнерадостна, всегда находила что-то положительное даже в кромешной темноте, напрочь потеряла всякий смысл к существованию. Ее не грело то, что Анмар, с которым было многое связано, не вызывал прежнего трепета и нежности. Но стоило сейчас о нем подумать, она резко черпнула еще воды и со злой силой плеснула себе на лицо, отрезвляя рассудок и изгоняя мысли о принце. Разум хоть и не принимал будущего с ним, сердце же отчаянно продолжало бороться и надеяться.

Элли взяла в руки свою палку и начала медленно поднимать и отпускать то в одной руке, то в другой. Каждое движение приносило боль. Через малое количество взмахов у принцессы появилась одышка. Но стиснув зубы, Дева продолжала эти движения.

Несмотря на досаду и обиду на судьбу, что одарила ее этими суровыми испытаниями и утратами, Элира, хоть и нехотя, но решила начать все сначала. Чтобы не чувствовать боль и неподъемность движений, мысленно уносилась на поля Дрерария, где провела юность. Вспоминала Шави и даже Наю.

Девы были равны перед Общиной. Все были разными по происхождению, но одинаковыми по духу и стремлениями к своим целям. Усердие и воля, что вырабатывали ученицы с годами, приносили обладательницам свои плоды. И это касалось не только Дев, но и любого человека, который понимал суть существования в этом бренном мире.

Элли продолжала поднимать и опускать палку, останавливаясь отдохнуть. Разумеется, отдыхала она больше, чем упражнялась. Сил не было даже просто стоять, не то что бы проделывать какие-либо движения. Элли не думала о времени. Но когда рассвет твердо приступил к обязанностям пробуждать все живое вокруг, она решила остановиться.

– Пока рассиживаешь, подвесь это на плечи, – Хам стоял на крыльце и держал в руках коромысло. Медленно подошел к Деве и сложил ей на плечи деревянное приспособление. От этого нетяжелого груза, тело принцессы обдало болью, но та лишь стиснула зубы и не сопротивлялась.

– Я хочу помыться, – просипела Элли, глядя на море, которое сегодня уже было более-менее спокойным, чем вчера.

– Устроим, – Хам медленно направился к крыльцу и исчез за дверью.

***

Принц на славу натаскал воды в баню, и вскоре печь с удовольствием выпустила дым, свидетельствуя о том, что к вечеру принцессе можно будет полноценно помыться.

От простых движений палками и некоторого времени нахождения коромысла на плечах, Элли обессилила окончательно и до вечера пролежала в постели. Хам, понимая, ее состояние, сам молча накормил Деву наваристым бульоном. Он видел непокорность в глазах Элли и досаду от того, что, несмотря на нежелание быть слабой, ей приходится прибегать к помощи посторонних. Он молчал, а она мысленно благодарила его за это. За четыре месяца пребывания у отшельника, Элира научилась понимать его, а он – ее. И его личное участие в кормлении принцессу вполне устраивало.

Весь день до вечера принц провел во дворе. Он занимал себя разными делами, лишь бы не появляться в лачуге. Он помнил о словах Девы. Посчитал, что сегодня исполнит ее приказ не разговаривать, не смотреть, не прикасаться. А что касается последующих дней: «чему быть, того не миновать», – подумал он и продолжил убирать навоз из загона под хрюканье назойливых поросят.

Элли хоть и лежала слабой и разбитой на койке, но грезила скорым посещением бани. Она очень обрадовалась, когда Хам заглянул к ней за ширму, которую успел восстановить и объявил, что баня готова. Ради такого случая, Элли сама встала, но добраться до заветного сооружения помог ей все же Хам. Он приготовил ей воды в большом количестве, оставил деревянный ковш и удалился. А Элли, избавившись от ненавистной для нее одежды, прислонилась к теплой стене и вдохнула горячий пар, насыщенный ароматами нежных трав.

Она пробыла там очень длительное время и не подозревала, что в предбаннике все это время сидел и охранял ее харонский принц. Он слушал, как плещется внутри бани вода, как после того, как окатывала себя водой принцесса, издавала выдохи.

Когда, он понял, что Дева хочет выйти, ловко переместился на крышу и наблюдал уже оттуда. Завернутая в холстину принцесса уселась на деревянную скамью и прислонилась к стене. Она прикрыла глаза и устало опрокинула голову, смакуя свежий вечерний воздух и приятное гудение по всему разгоряченному телу. Анмар жадно вглядывался в ее лицо сверху, опасаясь стать замеченным. Он осознавал свое бессилие не разглядывать ее. Одни Духи и сам принц знали, с каким трудом удерживал себя, чтобы не подойти и не прижать Деву в своих объятиях.

Элира, посидев, еще немного времени, вернулась в баню за чистой одеждой, что оставил для нее Хам, и Анмар также ловко приземлившись с крыши, удалился в дом предупредить о скором ее возвращении.

Мужчина встретил Элли на улице и помог добраться до койки, куда постелил чистые простыни. Заварил особую настойку с «Горьким корнем».

Вскоре Элли погрузилась в красочный и сказочный мир грез. На лице отражалось умиротворение и покой. Анмар присел рядом с ней, после того, как отшельник доложил, что она заснула. Он долго смотрел на ее милое лицо и сдерживался, чтобы не прикоснуться. Перестал дышать, чтобы ощутить ее дыхание. Втянул воздух и, накрыв покрывалом, направился к своим шкурам на полу.

Сегодня Анмар решил все же поспать. Вести от Хама об утренних тренировках Элли и об ее пробудившемся аппетите принца сильно порадовали. И теперь, устроившись на полу, он мысленно устремился за Элли в мир сладчайших грез, чтобы хотя бы во сне побыть с ней, поговорить или просто молча смотреть.

Глава 8. Королева Саяна.

Шло время. Элира уже полноценно могла встать с койки и пытаться делать какие-либо дела.

Теперь каждое ее утро начиналось с простых подъемов и опусканий палок и прогулок с коромыслом на плечах. Через пару дней, на коромысла уже подвешивали грузы в виде ведер, затем в ведра наливали воду. Потом увеличивали объем воды. И каждый день повышали нагрузку.

Через тринадцать дней, Элли стала бегать на рассвете и перед сном. С коромыслами и ведрами с водой она уже не просто прогуливалась, а приседала. С Анмаром она настойчиво не разговаривала, хотя тот позволял себе советовать во время тренировок, встревать в их беседу с Хамом, передавать инвентарь для упражнений. Иногда бегал позади нее особенно по вечерам, когда, по его мнению, Дева слишком поздно собиралась на запланированную пробежку. Элли лишь молчала и никак его настойчивость не комментировала…

Принцесса накрывала на стол, Хам и Анмар усаживались к обеду, когда в лачугу вошла красивая темноволосая Дева. Элли сразу же узнала в ней правительницу Тамацу – Саяну. Скрещенные палки за спиной кричали о выпуске королевы из кадарской Общины.

Ее волевой и гордый взгляд заставил Анмара даже встать со стула и прижать кулак к груди в знак приветствия. Лишь Хам продолжал сидеть спиной к выходу, не обращая внимания на титул человека, который посетил его лачугу.

– Не ромнии привели тебя в мой дом, Светлейшая королева Саяна, – доброжелательно произнес отшельник.

– Ты забыл? Твой дом расположен на земле моего королевства. Ромнии мне не указ, – улыбаясь, по-хозяйски прошла королева к столу и уселась на ближайшей табуретке. Сегодня она не выглядела горделивой особой, как на играх Великого Боя. За столом сидела уверенная в своих силах воительница, а не правительница.

– Мое почтение, королева, – поприветствовал Саяну санадатский принц.

– Принц Анмар, добро пожаловать в Тамацу, – продолжала улыбаться она. Элира промолчала.

– Очередная выжившая, – глядя на Элли, произнесла Саяна. – Благороднейшая принцесса Элира! Примите мои соболезнования. Король Икнадор останется в памяти, как один из достойнейших правителей Аврелия. Таких сейчас мало. Разве что король Савалар.

– Благодарю, королева Саяна, – Элли сопроводила слова наклоном головы, и продолжила накрывать на стол. – У нас сегодня славный обед. Присоединитесь? – предложила вдруг она.

– Пожалуй, не откажусь, – бодро отчеканила Саяна. Элира расставила на столе поднос с запечённой уткой, картофелем, свежими овощами и прелестным клюквенным напитком. – Пахнет изумительно! – втягивая запах горячего, выдала свое восхищение королева и незамедлительно принялась за его поглощение.

Хам будто и не замечал ее присутствие и также принялся обедать. Анмар последовал за ним. Элира отчуждено выделила себе небольшую порцию и тихо стала есть.

– Прекрасно! С утра хожу голодная. Благодарю, Дева Элира, – отобедав, выдала правительница. Элли снова промолчала, лишь кивнула и снова уткнулась в тарелку.

– Что тебя привело сюда, королева? – включился Хам.

– Уж не простая верховая прогулка, как ты понял. В виду последних событий, решила поделиться новыми вестями именно с вами, милые соседи, – начала Саяна. – Зарг погиб, его дочь – тоже. Королевой Северных земель объявили принцессу Награфа – Агату. Она была близкой и боевой подругой Жозелины. Советники Зарга препятствовать этому не стали. Принял данное решение общий Совет семи королевств. Король Глот объявил о проведении бала в Награфа в честь назначения его сестры. Будут созваны все представители высшей знати.

– Зачем ты это все рассказываешь? – вдруг оживилась Элира, бросив ложку в еще не опустевшую тарелку с едой. Голос прозвучал и грубо и грозно, что Хам и Анмар невольно обернулись в ее сторону. Элли вдруг отчетливо перебрала картины минувших событий: Жозель, смерть отца.… Эти воспоминания жалом вонзились в сердце и вызвали ненависть ко всему миру за несправедливость и озлобленность судьбы по отношению к ней.

– От того, что при общении с Агатой на Играх, я поняла, что эта Дева – искусная лгунья и сильнейший соперник. Не напрасно она решила стать королевой ледяного края, восстанавливать реформы которого будет крайне тяжело даже опытному правителю. Девушка умна и амбициозна, изрядно самолюбива и горда. Но речь даже не об этом. Хам, – обратилась она к отшельнику, – необходимо как-то уговорить правителя Тлена приехать на бал. Ходят неприятные слухи о том, что якобы Харро умер. И власть передана советникам. Если это подтвердится, король Кавритика – Артор и король Награфа – Глот пойдут войной на Тлен. Учитывая, что Агата – сестра Глота, то она станет еще одной сильной союзницей в этой войне.

– Я давно с ним не говорил. Кажется, около двухсот лет, если мне не изменяет память, – отшутился отшельник.

– Я понимаю. Но Хам, вопрос о войне и жизни народа всех семи королевств. В случае войны первоочередно пострадают обычные люди. Ты ведь это понимаешь?

– Чему быть, того не миновать, Саяна. Один я не способен предотвратить войну. Я лишь врачеватель и отшельник. Какой с меня спрос?

– Что касается тебя, принцесса Элира, то сейчас ты являешься наследницей трона Аврелия. Мое королевство всегда оставалось верным союзником и Аврелия, и Санадата. Я хочу знать, смогу ли я рассчитывать на твое содействие и помощь в случае волнений?

Элира молчала и в раздумьях смотрела перед собой.

– Мне пока нечего тебе ответить, Светлейшая королева, – так и не подняла взгляда принцесса.

– Санадат помнит о поддержке Тамацу в трудные для него времена. Вы всегда можете рассчитывать на нас, – присоединился Анмар.

– Благодарю, принц. Ну что ж, мне пора. Уверена, мы еще встретимся.

Саяна вышла из-за стола, и через мгновение двор наполнился звуками ржания барарского коня и топота мощных копыт по каменистой поверхности морского побережья. Королева уехала, а эти трое молча продолжали сидеть за столом.

– Стало быть, Харро бессмертен, как и ты, – констатировал принц.