Создана быть твоей

Отбой. Все быстро и четко. Чтобы вдруг Дохлику не пришло в голову возражать. На самом деле правда на стороне Шерил. И на сто процентов можно утверждать, что заказчик оплатит и этот блок тоже. Просто… Просто Джин живёт как, как нужно жить на улицах Мега-Нью-Йорка, рвать свое когтями и зубами и беречь каждый кредит.

«Не наебешь, не проживёшь, дорогая», – печально прошелестел голос Лиззи.

Однажды, сжимая в руке банку драга, женщина поделилась с ней отвратительной, но непреложной в их обществе истиной. Честность –  коварная болезнь. Рано или поздно она доведет до могилы.

Стараясь не наступить на потёки крови, Шерил подошла ближе. Отцепив от пояса нож, осторожно срезала кусок пленки, закрывающий окно. Пусть уже поздно, но она сделает то, что должна была бы сделать умершая. Укрыть беззащитное тельце, первым жестом даря новорожденному защиту и капельку тепла.

Мутный полиэтилен лег на неподвижное тельце. Безымянное и брошенное на произвол судьбы в самом начале пути. Шерил быстро отвернулась и пошла прочь из комнаты.

От горечи подводило дыхание, и весь боевой настрой испарился, оставляя тяжёлую, как все звёзды, подавленность. Ребенок, наверное, плакал… Звал на помощь, в то время как его идиотка-мамаша отсчитывала последние секунды жизни. Неизвестно, что привело женщину на тонкое острие иглы, но это не повод тащить за собой другую жизнь.

В бесплатных клиниках стерилизацию мог сделать любой желающий. Но нет, нужно продолжать плодиться, а потом вытирать о собственных детей ноги, ломать их, вымещая на слабых собственное бессилие и несостоятельность.

А она бы ради своего ребенка  прошла  самый тернистый путь.

Так же как это сделала мама, пытаясь уберечь от участи инкубатора и постельной игрушки.

День растянулся в грязную серую кляксу. Она убирала, чистила, мыла, а перед глазами застыл накрытый обрывком полиэтилена младенец. И роскошь кабинета альфы. Шерил тихонько рычала, сжимая зубы. Сколько можно сделать, когда держишь мир на коротком поводке. Сплотившись,  альфы могли бы за несколько лет разгрести помойки трущоб. Но им интереснее воевать между собой. Все руководящие посты занимали эти… особи.

Искусственно усовершенствованные люди, они быстро выбрались из стен лаборатории и  рванули наверх, к блеску роскоши и власти. Исподволь захватывали бизнес, и, в конце концов, мир обзавелся элитной прослойкой сверх-людей, и разве что Президентское кресло пока занимал человек.

Все крупные компании находились во власти альф – вот где простор их интеллекту и амбициям. Заигравшись в Господа Бога, человек создал идеального монстра. Сильного, умного, расчётливого и опасного. Одним из таких был ее отец, а ко второму она сама полезла в когти.

Глупая мышка решила искать защиты у льва. С каждой секундой это выглядело все нелепее и страшней. Альфа мог… да что угодно! Просто нагнуть ее и отыметь, или отдать своим верным песикам. Или ещё хуже – понять, кто она такая.

Шерил нервно дернула перчатки, избавляясь, наконец, от надоевшей за день резины. Быстрее домой. Нужно заползти у душ и смыть с себя резкий запах хлорки и смерти. А потом забыться за планшетом, вырисовывая новый и как всегда никому не нужный эскиз. Ей надо перестать думать о Дарквуде. Лиззи права, альфа давно забыл о глупой девице и сейчас втрахивает в кровать особу, достойную его статуса.

С силой стукнув по замку последней двери, Шерил направилась вниз. Джин уже должна приехать. К черту все, пусть рассчитывает и они распрощаются. У машины толкались люди. Система тут простая: сколько сделал, столько получил.

– Джин, мне нужен расчет.

Ярко алые когти перестали стучать по сенсорному табло. Женщина обернулась к ней. Тяжёлый комок внутри стал больше в несколько раз. Шерил хорошо знала этот взгляд.

– Заказчик ещё не перевёл кредиты.

Слова звучали сухо. Джин щурилась, сжимая тонкие губы, а о твердость взгляда можно разбиться.

– Мне надо…

– Без вариантов.

Ощущение собственного бессилия было отвратительным. Хотелось орать и беситься, но тело не слушалось, и голос, как обычно, пропал. За что с ней так?! Шерил никогда не кидала ее с заказами, всегда вовремя и качественно выполняла работу. Да Джин сама говорила, что рада такой работнице.

– Мне не нужны проблемы с Блэйком, прости. Позже, Шерил.

Позже когда? Когда ее и Микки пустят по кругу? Выжмут из них все что можно, а потом вышвырнут на улицу, изнасилованных и избитых? Да, ей пригодятся кредиты. На врачей. Но при условии, что удастся не сдохнуть от кровопотери и не сойти с ума от случившегося.

И ничего не сделать. Всем плевать на ее проблемы, главное – не подставить свой зад. Отчаянные мольбы утонут в шуме и грязи Мега-Нью-Йорка, на улицах которого выживает сильнейший. А ей природой и человеком определено быть слабой.

По дороге назад Шерил бездумно разглядывала мелькавшие здания. Выскочить бы на дорогу и скрыться среди переплетений каменного лабиринта. Но дома мама и Микки. Бегство от проблем лишь временная мера, они догонят в любом случае и раскатают по асфальту настолько тонким слоем, что и собирать будет нечего.

– Деньги получишь дня через три, – бросила на прощанье Джин.

Неуклюжая попытка оправдаться. Не мы такие – жизнь. Бизнес Джин вряд ли был легален, во всяком случае, набор персонала с улицы говорил о многом. Блэйк мог сравнять ее с землёй. Или попользовать вместо Шерил.

Дверь за спиной хлопнула, и Шерил побрела обратно. Кислород плавно перекрывали. Их спасет только переезд в другой округ  – там наводят порядки другие банды, но без покупки разрешения на жительство их вышвырнет обратно первый же патруль.

Лифт подмигнул зелёным, и Шерил зашла внутрь. Надо все-таки поговорить с мамой. Может, они придумают ещё что-нибудь.

Грохот железных створок эхом отскочил от темных стен коридоров и застрял в ушах, пульсируя в такт набирающему обороты сердцу. Один взгляд на стоявшего напротив мужчину, и мгновенный паралич приковал ее к полу.

Криво ухмыльнувшись, незнакомец отлип от стены и лениво шевельнул дулом пистолета в сторону кухни.

– Блэйк уже заждался, крошка. Повеселимся.

Глава 4

Она не чувствовала ног, да и ничего другого тоже. Двигалась, как проржавевший насквозь робот – рывками и только лишь потому, что не двигаться не имеет прав. На кухне мама и Микки. А остальные дрожат по своим блокам, надеясь, что их не зацепит. Сюда никто не вызовет полицию. Не потому, что не могут или те не приедут  – приедут, конечно. Только к тому времени она успеет охрипнуть от криков и захлебнуться в  крови, разбавленной слезами. Блэйк умеет веселиться, Шерил слышала о его похождениях достаточно. И вряд ли сплетни были сильно преувеличены.

Горечь плескалась под горлом, и пустой желудок спазмировал, разгоняя по телу волны тошноты и слабости. Казалось, что холодный пот насквозь пропитал байку, и та противно липла к коже.

Определенно, маме стоило позвонить отцу. Возможно, у них остался бы шанс на жизнь, но теперь… От страха голова почти не соображала. Перед глазами мелькали то изъеденные временем стены корабля, которым они добирались до американского округа, то красивый и светлый блок, в котором их семья обитала ещё  год назад. Тогда все было хорошо. И пусть она в очередной раз не поступила, но мама работала и денег с натягом, но хватало… А теперь ее не спасут все кредиты мира. Если бета выбрал цель, он будет преследовать ее до конца. Как помешанный на охоте пёс, который охвачен только одним желанием  – догнать жертву и переломить ей хребет. Великие Звёзды, только бы Микки не тронули. Пусть ее.... Плевать! Но отпустили маму и сестру.

– А вот и Шер-р-рил, – прорычал Блэйк, едва она шагнула в помещение.

В ярком свете ламп он выглядел ещё отвратительней. Неестественно толстые мышцы натягивали расписанную ломаными татуировками кожу до треска. Казалось, ещё немного и та лопнет, как кожура перезревшего фрукта. Толстые пальцы лениво стучали по столешнице. Этот звук врезался прямо в мозг, и оседал внутри черными кляксами паники. Прихвостни рядом с ним крепко держали маму и Микки. Сердце замерло под горлом, а потом рухнуло в бездонную пропасть отчаянья и боли – это она натравила Блэйка на них. Нужно было дать ему там, в гостиничном люксе… Ну порвал бы на лоскуты, и вышвырнул за порог – пережила бы. Как-нибудь справилась с кошмаром насилия и сумела жить дальше. Но нет, струсила… Понадеялась на призрачную надежду сбежать. От беты! Наивная и бесстрашная идиотка…

– Отпусти их, Блэйк, –  губы ломали слова, как сухие ветки. Ее трясло от страха, и сознание тонуло в липкой трясине истерики. Ещё немного, и она сойдёт с ума… Чокнется, потому что вынести это невозможно! Бледное, заплаканное личико Микки и потемневшие, до фиолетового цвета, глаза матери. Ее самых любимых, самых родных…

– Конечно, отпущу, детка. Если как следует попросишь.

От гадких смешков затошнило ещё больше. Ублюдок развлекался, наслаждаясь чувством собственного превосходства. Он сильнее и скрутит их в бараний рог. Сделает все, что захочет, а потом повторит снова и снова. Потому что это весело – давить тех, кто слабее.

– Шерил…

– Заткнись, сука! – рявкнул Блэйк, и мама пошатнулась, как от удара. – Не попросишь ты, заставим рыженькую крошку, – опять оскалился, демонстрируя  клыки.

Микки всхлипнула, когда сжимавший ее плечо подонок, демонстративно распустил руки. Облапал бедра и грудь, прижимая к себе перепуганную девушку. Шерил подурнело. Тут четверо мужиков… Просить, очевидно, придется каждого… и не по одному разу…

Сглотнув вязкую слюну, она шагнула вперёд. Нужно взять себя в руки. И суметь пережить эту ночь. Все будет хорошо. Это… это просто кошмар. Распухший на стероидах, мерзко пахнущий кошмар. Сон закончится, и они уедут отсюда. Навсегда.

Светлые пластиковые столы мерещились блеклыми пятнами, и звук телека на стене скрипел ржавым железом. Нельзя думать о происходящем. Выродки могут запачкать тело, но никогда не доберутся до ее души. Просто не смогут, а все остальное можно очистить.

Но колени тряслись, и пол уплывал из-под ног. Лучше бы ее разложил на столе Альфа. Просто использовал, как угодно и вышвырнул, но оставил свой запах. Тогда у них бы появился крохотный шанс избежать внимания Блэйка… Пес не тронет ту, которую отметил Хозяин.

– Развлекаешься, Блэйк?

От неожиданности Шерил рванула в сторону. Инстинктивно отшатнулась от смердевшего беты и обернулась, разглядывая говорившего. Нет, это точно сон… На пороге кухни стояли близнецы – телохранители Дарквуда.