Куриный бульон для души. Выход есть! 101 история о том, как преодолеть любые трудности

Храбрость – это не отсутствие страха, а скорее осознание того, что есть более важные вещи.

    Амброуз Редмун

Моя жизнь была прекрасна. Мы с мужем были женаты 12 лет, оба интенсивно строили карьеру и растили двоих маленьких детей, в которых души не чаяли. Но все изменилось в один миг ранним утром 11 сентября 1993 года.

Впервые за все время, что мы были женаты, муж уехал в командировку и не ночевал дома. Вечером я сводила пятилетнего сына и семилетнюю дочь на ужин и концерт для детей. После этого мы вернулись домой и к десяти вечера уже крепко спали. Рано утром меня разбудил звук шагов в коридоре. Открыв глаза, я увидела, что в мою комнату входит мужчина в маске. Незваный гость связал мне руки, разрезал ножом одежду, приставил к голове пистолет и изнасиловал. Он оставил меня в живых, дети даже не проснулись.

За несколько минут невообразимый ужас сменился сначала страстным желанием выжить, а затем невероятной благодарностью. Дни, когда дары жизни можно было воспринимать как должное, остались позади. В больнице мне назначили лечение оцарапанной роговицы глаза, запротоколировали порезы на запястьях и с помощью специального набора для жертв изнасилования раздобыли ДНК нападавшего. Происходящее казалось мне дурным сном, но я тем не менее была благодарна за то, что выжила и что моих детей никто не тронул. У нас все будет хорошо. Моя вера в Бога была сильна, муж был рядом, семья и друзья оказали мне чудесную поддержку, я постепенно начала приходить в себя и уже через несколько недель после пережитого вернулась на работу. Но я даже не подозревала, что худшее еще впереди.

В последовавшие недели и месяцы я попала в мир, о котором ничего раньше не знала. Быстро выяснилось, что на жертв сексуального нападения ложится клеймо позора – и даже те, кто поклялся служить и защищать, не смогли проигнорировать его в ходе расследования происшествия. Издевательства полицейских, занимавшихся моим делом, причинили мне больше боли, чем само изнасилование. Кто-то сообщил лейтенанту слух, точнее подлую ложь, которая изменила ход следствия. Некто, не знавший ничего ни обо мне, ни об обстоятельствах нападения, сказал, что я выдумала историю об изнасиловании, чтобы скрыть супружескую измену. И вместо того чтобы проверить этот слух с помощью стандартного, проверенного полицейского протокола, офицер решил эмоционально сломать меня, угрожая арестом и лишением всего, что мне дорого, если я не признаюсь во лжи. Я с самого начала рассказывала только правду о том ужасном событии, но мои слова подвергли сомнению. Меня обвинили в произошедшем. Мне было страшно, стыдно, горько и противно.

Благодаря упорству и поддержке невероятной команды юристов, мы добились передачи дела другим следователям, которые мне поверили. Они подарили мне – и всей моей семье – бесценный дар надежды. Это невероятно, но через 11 лет преступника смогли найти по совпадению в базе ДНК. Он вел двойную жизнь. Для окружающих был счастливым мужем и отцом троих детей, регулярно посещавшим церковь. А еще он был хорошим другом моего супруга еще с детского сада. Это предательство и по сей день причиняет мужу невыносимые страдания. Но хуже всего оказалось то, что того человека не смогли арестовать за изнасилование, поскольку срок давности дела уже истек.

Тот трудный опыт поставил на моем пути препятствия, которые раньше я даже не могла себе представить. Но он же заставил меня сражаться за справедливость. Из жертвы я превратилась в борца и выжившую.

Этот опыт пробудил во мне страсть к борьбе за осмысленные и долгосрочные перемены. Конечно, бывали и тяжелые дни, когда мне казалось, что я больше не могу сражаться. Тогда я напоминала себе, что каждые две минуты в нашей стране на кого-то совершают нападение с сексуальными мотивами и большинство жертв очень молоды – младше 24 лет. С этим нужно было что-то делать. Чем больше я узнавала о том, как общество относится к изнасилованиям и как редко жертвы этого преступления обращаются в полицию, тем сильнее становилось мое желание бороться.

В 2007 году я основала благотворительную организацию под названием «Больше не Джейн Доу[3 - «Джейн Доу» – в англоязычных источниках распространенный псевдоним для людей, чье имя неизвестно или намеренно скрывается.]» и приняла очень важное решение: я публично выступлю на государственном телевидении и стану олицетворять собой всех жертв преступлений сексуального характера. И во всех смыслах перестану быть неизвестной жертвой, «Джейн Доу». Я надеялась этим поступком хотя бы частично смыть пятно позора, которое помешало расследованию моего дела. Мне хотелось объяснить людям, что жертвы сексуальных преступников не заслуживают дискриминации, ведь на их месте может оказаться любой человек: ваша подруга, родственница или соседка. В том, чтобы быть жертвой, нет ничего стыдного. И это случилось: в ходе двухчасовой передачи в прайм-тайм на телеканале Dateline NBC я перестала быть «Джейн Доу». И тогда же я представила миру свое детише – «Больше не Джейн Доу».

Чтобы развивать свою организацию, я обратилась за помощью к самым прекрасным и умным специалистам. Я хотела информировать и просвещать как тех, кто пережил сексуальное насилие, так и общество в целом. В том же году я успешно выступила за поправку в законе, из-за которого с человека, напавшего на меня, сняли обвинения в сексуальном насилии. Мой случай послужил толчком к созданию губернаторского билля в штате Коннектикут, отменившего сроки давности в делах о сексуальном насилии, если в них представлены образцы ДНК.

Сегодня «Больше не Джейн Доу» составляет образовательные программы для студентов колледжей, полицейских и других специалистов оперативного реагирования, а также для общественных организаций. Мы предлагаем курсы и поддержку пережившим нападение, участвуем в общественных кампаниях и проводим уроки самозащиты для женщин всех возрастов. У нас есть штатные сотрудники и сотни волонтеров, разделяющих мою страсть. Вместе мы учим общество менять свое отношение к жертвам сексуальных атак. Больше никакого стыда. Больше никаких обвинений. Больше никакого страха.

Сейчас я благодарна за то, что то трагическое событие подтолкнуло меня на прекрасный путь, ставший делом всей моей жизни. Я осмелилась на большую мечту, последовала за своим моральным компасом и предоставила Богу делать все остальное. В соавторстве с М. Уильямом Фелпсом мы рассказали миру мою историю в книге «Больше не Джейн Доу», которая вышла в свет в 2012 году. Я делюсь бесценным даром надежды на страницах этой книги, а также через улыбки, слова поддержки и добрые дела сотен людей, разделяющих мое призвание. Глядя на то, как жертвы обретают уверенность, голос и в конце концов превращаются в сильных выживших, я испытываю благоговение, которое помогает мне пережить даже самые трудные дни. «Больше не Джейн Доу» становится сильнее и многочисленнее, и наш коллективный голос крепнет. То, что начиналось с шепота, когда я едва могла говорить, теперь стало могучим ревом.

Жизнь под угрозой

Обратите внимание на красоту вокруг: на природу, искусство, людей. Сбавьте скорость, сделайте глубокий вдох и улыбнитесь. Мир прекрасен.

    Джонатан Локвуд Хьюи

Оглушительный грохот спасательного вертолета прорезал спокойный весенний воздух. Машина приняла нужное положение, снизилась и зависла над холмом в Сан-Диего, пока спасательная бригада спускалась по веревочной лестнице на землю. За время своей работы новостным репортером я наблюдала эту сцену множество раз. Но сейчас все было иначе. В этот раз спасатели прибыли за мной! По воздуху меня отправили до машины «Скорой помощи». Так начался один из самых тяжелых этапов в моей жизни, хотя ничто этого не предвещало.

В тот день мы отправилась на хайкинг[4 - Хайкинг (от англ. hike) – непродолжительная пешая прогулка или поход выходного дня, причем обязательно по маркированному и хорошо подготовленному маршруту.] по моей любимой тропе. Было на ней одно место, которое я всегда старалась преодолеть побыстрее. Тропа там довольно сильно сужается, и на ней есть небольшой участок с довольно высокой и густой травой. Я его побаивалась, потому что никогда не знаешь, что может поджидать тебя в зарослях. Пробираясь там в этот раз, я услышала характерный треск. Словно антилопа, убегающая от гепарда, я развернулась и помчалась оттуда к своему товарищу по хайкингу, Джею Пи, который шел немного позади меня.

– Я слышала гремучую змею, – выпалила я.

Он тревожно посмотрел на мою окровавленную лодыжку.

– Я вызову 911, – ответил Джей Пи.

– Не надо, я в порядке, просто поцарапалась о ветку, – сказала я, недовольная тем, что он меня так пугает.

– Ну ладно.

И Джей Пи убрал свой мобильный телефон.

А между тем лодыжка болела: казалось, словно в ногу молотком забивают шипы. Несмотря на то что я услышала змею, почему-то я даже не предположила, что она могла меня укусить. Но вскоре я поняла, что ошибалась: я почувствовала, как руки и пальцы немеют.

– Вызывай спасателей, – сказала я дрожащим голосом.

Пока мы ждали прибытия вертолета, Джей Пи по телефону объяснял, где мы находимся.

– Следи, чтобы грудная клетка была выше места укуса и не паникуй, – повторил друг указания телефонного оператора.

Не паникуй? Я чувствовала, как внутренности опухают, каждый следующий вдох давался тяжелее предыдущего. Я закрыла глаза и подумала о своих детях. Одному было 24, он учился в колледже, а второй, 12-летний, жил со мной. Не паникуй? А вдруг я умру?!

От ужаса мне хотелось рыдать. Но я старалась держать себя в руках, поэтому присела и стала следить за дыханием. Глубокий вдох. Выдох.

Постепенно у меня начало сводить живот. Язык опух. Яд распространился по всему телу.

– Ну, где они? Почему так долго? Скоро приедут? – спрашивала я каждые пару минут.

Двадцать минут спустя наконец раздался звук вертолета. Джей Пи и два других хайкера махали руками, чтобы пилот нас увидел. С высоты вертолета не так-то просто разглядеть крошечных человечков на холмистой местности.

Не прошло и десяти минут, как я уже находилась в машине «Скорой помощи».

– Доктор, со мной все будет нормально? – спросила я.

– Пока не знаю, – ответил он.

Не на такой ответ я надеялась. Это был единственный раз в жизни, когда мне хотелось, чтобы мне соврали. Но вскоре мне сделали укол, и я перестала чувствовать что-либо, включая страх.

В госпитале меня отвезли в реанимацию. Место вокруг укуса сильно почернело. Ногти посинели. Мышцы непроизвольно дергались. Горло и язык очень сильно распухли. Врачи говорили, что у меня сильная интоксикация.

– Первая ночь была самой тяжелой, – позже поделился со мной Джей Пи. – Нам сказали, если ты продержишься ночь, то, скорее всего, выживешь. Когда я тебя увидел, у тебя в горле были трубки, а над тобой хлопотали четверо врачей.

В моей больничной карточке было так и написано «Тяжелое состояние, жизнь под угрозой».

Моя мама собрала группу людей, чтобы за меня помолиться. Джей Пи всем разослал электронные письма с просьбой о том же.

Когда пришла в себя, я лишь повторяла как мантру: «Господи, пусть этот кошмар прекратится».

Я так надеялась, что все закончится хорошо. Но пока я ждала луч надежды, нога все сильнее чернела. Я была парализована и беспомощна.

Яд распространился по всему телу, из-за чего я вся отекла. И потяжелела из-за этого почти на 30 килограммов! Кожа на животе, бедрах и в паху стала очень тугой и жесткой, как сапог.

Бока и ребра были в синяках. Ступню покрывали волдыри. У меня была анемия, и мне понадобилось несколько раз переливать кровь. И даже семь дней спустя мне все еще кололи противоядие. Кто бы мог подумать, что одна змея может наделать столько бед?

– Я так испугалась, когда увидела тебя в реанимации. Ты была вся желтая! – позже сказала мне подруга.

Младший сынишка как мог поддерживал меня. Он принес мне в больницу три бейсбольных мяча, с которыми выбил гранд-слэм[5 - Гранд-слэм – самое главное действие атакующей команды в бейсболе (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%B5%D0%B9%D1%81%D0%B1%D0%BE%D0%BB). Дает команде четыре очка и является единственным способом набрать четыре очка за один розыгрыш.] и два хоум-рана[6 - Хоум-ран – один из самых популярных моментов, наиболее зрелищный среди любителей бейсбола].

– Мне придется завести в палате шкаф для трофеев, если меня отсюда скоро не выпустят, – в шутку говорила я медсестре.

После 15 дней и 28 доз противоядия меня наконец отправили домой. Но и на этом все не закончилось: на физическое восстановление ушло еще очень много времени.

Жизнь может поменяться за считаные секунды. В тот день я могла умереть и никогда больше не увидеть своих детей. И я поняла, как важны хорошие отношения со своими родными и близкими.