Черные лабиринты. Книга 1

Мужчина отодвинул ложку, посмотрел на навязчивую собеседницу из-подо лба.

– Слушай, – тихо проговорил он вкрадчивым, немного раздраженным голосом, – оглянись, здесь столько бравых мужчин жаждет твоего внимания, чего цепляешься ко мне?

– Ты мне понравился, – просто ответила девушка и даже не слукавила: он и правда на внешность был ничего такой. Не смазливенький, конечно, но и не отталкивающий.

Его глаза снова нашли два висящих кольца на её шее.

– А ты мне – нет, – грубо сказал он, сделал над собой усилия, отвел взгляд и опять принялся есть.

– Это нормально, так бывает. Очарование внешностью приходит зачастую после более тесного дружеского общения, – невозмутимо ответила она.

– Ты всегда такая прилипчивая, или я для тебя чем-то выделяюсь? – поинтересовался он и устало выдохнул, понимая, что спокойно поужинать ему сегодня не дадут.

– Скажешь, как тебя зовут, отвечу, – улыбка, что была до этого милой, стала хитрой, вторя выражению глаз, которые озорно засверкали, дерзко рассматривая его.

Её резкая перемена от наивности и глупости до коварства и самоуверенности вызвали у него растерянность, от этого настоящее имя вырвалось раньше, чем он успел подумать:

– Келлен.

– Так и знала, что тебя не Даин зовут, – не скрывая победных ноток, сказала Туён.

– Даин имя моего дома, – разозлился мужчина, то ли на себя за глупый промах, то ли на неё за бесцеремонность.

– Ты мне понравился, – сказала после небольшой паузы девушка.

– Что? – не понял он.

– Ну ты спрашивал, чего прицепилась. Так вот, ты мне понравился, – Туён вернула голосу очарование простоты и наивности.

– Думаю, твой муж не одобрит таких речей, – Келлен выразительно посмотрел на её кольца.

– А, это, – спохватилась девушка, – во-первых, не муж, а парень, а во-вторых, мне нужен здесь друг, и я решила, что это будешь ты. Кстати, а как тебя друзья называют?

– У меня нет друзей, – грубо отрезал мужчина.

– Так не бывает, – нахмурилась она, рассматривая его, пытаясь понять, шутит он или нет. Келлен криво усмехнулся. Девушка впервые смутилась. Неужели серьезно? – Но раньше же были? – мужчина презрительно фыркнул, выказывая своё отношение к её словам. – Ладно, – не сдавалась она. – Я могу тебя звать Кел…

Он переменился в лице, во взгляде на секунду промелькнула боль, а потом он сощурил зло глаза, смотря на Туён с угрозой, и процедил сквозь зубы:

– Меня зовут Даин, и никак иначе. Мне не нужны друзья. Если не хочешь неприятностей, больше не говори со мной. Поняла?

Опасность исходила от него. Сердце Туён быстро застучало, улавливая настроение противника, готовя тело для боя, призывая защищаться. Сдаваться было не в её правилах, но устраивать перепалку на глазах у всех не собиралась, поэтому просто кивнула, изобразив на лице очаровательную улыбку.

Было видно, что он всячески старается подавить свой гнев, но выходило плохо. Ложка с грохотом опустилась на поднос, а сам Келлен рывком поднялся и понес тарелки обратно. Туён хоть и было неуютно от всеобщего внимания, но плечи она расслабила и накинула на лицо самое беззаботное выражение лица, принялась увлеченно есть.

Когда её несостоявшийся «друг» пошел на выход, девушка глянула на удаляющуюся фигуру, невольно заскользила взглядом по широким плечам, стройным ногам, по ягодицам, что были так аппетитно обтянуты штанами… Туён прикусила нижнюю губу и издала короткий смешок. Ну почему вредные, гадкие парни так часто бывают хороши собой? Или это так природа пытается уравновесить Вселенную? Ведь если на красоту наложить идеальный характер, то это ж будет конец всему женскому роду. Чудо достанется кому-то одному, а остальные умрут от горя неразделенной любви…

Туён покачала головой, поражаясь сама себе. Открыто рассматривает мужчину и думает о нем в непривычном для неё контексте. Странно, но при этом почему-то весело. Позитивное настроение вернулось, прогоняя осадок от недавнего неприятного инцидента. Размазня, которая лежала на тарелке и служила едой, показалась не такой уже и мерзкой. Собственно, кулинарных изысков девушка и не ожидала увидеть: воины-повара крайне редкое сочетание. Или плохой воин и хороший повар, или наоборот. Но в империи плохих воинов не бывает… долго не живут… поэтому придется в крепости есть плохую еду.

Возле нее приземлился молодой человек, довольно приятной наружности и неприлично накаченным телом.

Короткая стрижка с приподнятой и убранной немного назад челкой, серьга в ухе, одежда без рукавов, демонстрирующая хорошо сбитые тренированные руки, густо украшенные татуировками. Широкая цепь на мощной шее. Гвардеец. Однозначно. Танэри более скромны в облике. Да и татуировка на шее говорила об этом же. Танэри запрещены татуировки и другие отличительные элементы на видимых из-под униформы частях тела.

Дерзость и уверенность излучал подсевший к ней мужчина. Такие, как он, прут напролом, пока не достигнут желаемого. Именно этого и планировала избежать Туён, подсаживаясь к следопыту.

– Привет, красоточка, скучаешь? – голос был грубоватым, с легкой хрипотцой, по которой, Туён была уверена, сходили с ума многие дамы.

Девушка подняла одну бровь и криво усмехнулась. Ну началось…

– Похоже, что я скучаю?!

– Ты не на того обратила внимание, – проигнорировал её вопрос мужчина, развернулся к ней всем корпусом, перекидывая одну ногу через скамью. Сексуальная улыбка заиграла на полных губах, его карие глаза засветились интересом. – Даин не годится тебе в пару. Есть гораздо более привлекательные для тебя партии.

– Дай угадаю, – иронично сказала Туён. – Ты, например…

Он подался вперед, прошептал, обволакивая чувственным голосом:

– Именно! Я смогу о тебе позаботиться, малышка! Позволь папочке быть нужным…

Одно только слово «малышка» вызывало у неё всплеск агрессии, а в сочетание с заботой и вовсе подняло из глубин волну ненависти, ослепляя, лишая рассудка. Пришла в себя Туён от возмущенного крика гвардейца:

– Чокнутая дура!!!

Её рука с силой, до побеления костяшек, сжимала рукоять своего кинжала, который довольно глубоко вошел в скамью в сантиметре от мужского достоинства незадачливого ухажера. Как сделала это – не помнила… Туён испугалась, но не того, что сделала, а своего кратковременного отсутствия контроля. Так не должно быть… Прошлое в прошлом… Она уже выросла…

От шока первым пришел в себя «ухажер» и замахнулся, собираясь ударить по её лицу. Наверное, Туён успела бы отреагировать, но… Натаниэль опередил. Тонкие пальцы эльфа сжали руку обидчика, отводя, а потом Наэль резко отпустил и толкнул мужчину в плечо, заваливая на стол.

– Ах ты проклятый остроухий выродок! – взревел азур и вскочил на ноги, выбираясь из-за стола, а затем бросился на эльфа.

Несколько стремительных выпадов в свою сторону Натаниэль легко, словно играючи, миновал, сам нападать не спешил. Человек стремился прижать противника, но эльф не давал такой возможности, уворачивался. Этот танец битвы мог продолжаться долго, но в какой-то момент азур изловчился и ухватил Натаниэля за волосы, резко дернул на себя, второй рукой нанес сокрушительный удар в челюсть, затем собирался повторить свой трюк, но был сбит с ног врезавшимся в него Джихо. Шанса подняться танэри ему не дал, бил жестоко и самозабвенно.

– Джихо! Прекрати! – крикнул ему Натаниэль. – Ты убьешь его!

– Значит, одним уродом станет меньше! – прорычал Джихо и снова нанес удар по уже окровавленному лицу противника. Сил сопротивляться у гвардейца не осталось.

– Тебя казнят! – пытался его образумить друг. – Джи! Пожалуйста, – тише попросил он, в голосе прорезались умоляющие нотки.

Это подействовало. Джихо слез со своего поверженного противника, тяжело дыша от всё ещё одолевавшей его ярости, а затем подошел к другу.

– Ты как? – обеспокоенно спросил Джихо, осматривая лицо эльфа.

– Жить буду. Да и сам виноват, решил покрасоваться и оставил волосы свободными, – иронично усмехнулся Натаниэль, – нужно было косу заплести.

– Нужно было дать этой дуре самой решить проблему, которую она себе создала! – вспылил Джихо, указывая на шокированную девушку пальцем. – Она – танэри! Её учили много лет! Его рука не успела бы долететь, мужик остался бы без яиц раньше, чем кулак достиг её лица!

– В первую очередь, она – женщина, – спокойно возразил эльф.

У Джихо было на лице написано всё, что он думает про его высказывание.