Жизнь после

Когда солнце едва показалось за горизонтом, бросая свои первые лучи на холмистую местность, Джульетта уже сидела на кухне, распивая крепкий чай.

– Ты почти не спала, – проговорил Бенджамин, потягиваясь.

– Мне уже не терпится вернуться домой. – На лице женщины мелькнула таинственная улыбка.

– Домой? Разве у кочевников есть дом? – удивлённо поинтересовался Сэмюель.

– И не один. Пятьсот лет назад кочевники действительно странствовали по миру, не имея прибежища, но очень быстро груз накопленных ценностей, вынудил нас основать обитель, где мы бы смогли хранить все найденные нами сокровища и заодно организовать место жительства для тех, кому со временем стало сложно передвигаться. Самый первый и старый – Архном – величественный град, полный загадок и тайн. Об этом месте ходят множество легенд – одна безумнее другой.

– Мы отправимся туда?

– Нет, ближе всего к нам находится Эрмитей – туда и ляжет наш путь.

– А сколько всего поселений у кочевников?

– Мы не называем их поселениями. – Черты лица Джульетты стали серьёзными. – Обитель или град – других вариантов нет. Всего их три: Архном, Эрмитей и Хаусвайт.

Взгляд Сэмюеля переместился на отца.

– И ты всё это знал?

– Он много чего знает, – с ухмылкой на лице, проговорила Джульетта.

– Почему ты мне ничего не рассказал?

Бенджамин поднял голову и встретился взглядом с сыном, на его лице отразилось сожаление, смешанное с чувством долга.

– Мои рассказы только бы усилили твою тягу к знаниям. Я знал, что они много для тебя значат, и не мог себе позволить подарить тебе надежду, а после заставить жить такой скучной жизнью.

– Но ты же попросил свою сестру забрать меня с собой? – На лице Сэмюеля отразилось недоумение.

– Она здесь оказалась случайно.

– Я находилась неподалёку и решила навестить братца. Но теперь нам пора отправиться в путь, – проговорила Джульетта, поднимаясь на ноги.

– Уже? – Всё это время Маргарита стояла в стороне, дрожащими пальцами перебирая край шали. Её лицо в полумраке казалось бледнее обычного, а мешки под глазами за ночь стали ещё больше. – А как же завтрак?

– С полным желудком идти тяжелее.

– Может быть, я вам еды в дорогу приготовлю? Подождите немного.

Маргарита протянула руку в сторону сына, второй прижимая шаль к груди. В её глазах читалась тревога. Ей было сложно поверить в то, что её мальчик покидает родной дом, и что вряд ли она когда-нибудь увидит его снова.

В ответ Бенджамин ласково обнял свою жену, прошептав еле слышное:

– Всё будет хорошо.

– Я буду ждать тебя на улице, – обращаясь к Сэмюелю, проговорила Джульетта, после чего покинула кухню.

– Может быть, ты всё-таки останешься? – На глазах Маргариты проступили слёзы.

– Милая, ему нужно идти, – приобнимая жену за плечи, проговорил Бенджамин.

– Не волнуйся за меня.

Сэмюель коротко обнял мать, посмотрел в глаза отцу и покинул дом, прихватив с собой лишь небольшой рюкзак, набитый одеждой. Когда-то с этим же рюкзаком отец пришёл в поселение радиоходцев и остался здесь навсегда, полюбив мать. А теперь Сэмюель забрал его как единственную память о доме.

Джульетта не отличалась своей сговорчивостью. Она оказалась прямолинейным и целеустремлённым человеком, что тяжело переносил отклонения от намеченного плана. И когда Сэмюель в очередной раз попросил её остановиться, чтобы отдохнуть, она ответила ему с раздражением:

– Кочевник должен быть выносливым – перевала не будет.

– Могла бы проявить понимание, – язвительно отозвался юноша.

Тяжело вздохнув, Джульетта остановилась и пристально посмотрела на племянника.

– У тебя слишком мало времени, чтобы всему научиться. Поэтому придётся осваивать всё быстро и с первого раза. Пойми, дети кочевников с раннего возраста учатся читать, писать, занимаются изучением наук и языков. С двенадцати лет они уже могут принимать участие в походах и к твоим годам являются полноценными членами нашего общества. Если хочешь стать одним из нас – тебе нужно научиться быть целеустремлённым. – Она стала загибать пальцы на руках. – Любознательным. Обучаемым. Иметь своё мнение и отстаивать его. А ещё тебе нужно иметь большое рвение к тому, что мы делаем – больше, чем у тех, кого ты встретишь на своём пути. Тогда ты сможешь стать одним из нас.

– Я справлюсь, – отозвался Сэмюель, приподняв подборок.

– Я ни капли не сомневаюсь.

После этих слов Джульетта достала из кармана старый, металлический компас, стекло которого было лопнуто по центру, и протянула его племяннику.

– Эрмитей находится на северо-западе. Куда ты пойдёшь?

Взгляд Сэмюеля опустился на стрелку, что едва заметно дёргалась.

– Туда, – указывая пальцем, ответил юноша.

– Тогда пошли.

К концу дня Сэмюель чувствовал гудящую боль в ногах, из-за которой немело всё, что находилось ниже пояса. В какой-то момент юноша стал сомневаться в наличии нижних конечностей, ему стало казаться, что их распотрошили и набили сеном. Именно поэтому они отказывались подчиняться ему, когда он пытался ими управлять.

– Я больше не могу идти, – проговорил Сэмюель, спотыкаясь в очередной раз о собственные ноги.

– Нам осталось ещё немного, – не поднимая взгляда, проговорила Джульетта.

Когда стали сгущаться сумерки, на горизонте появились полуразрушенные здания. Сэмюель замер, с жадностью рассматривая картину, представшую перед ним. Он впервые за свою жизнь видел заброшенное поселение, что давно поросло зеленью. Растительность медленно разрушала остатки старого мира. Дома были покрыты лозой, а тропы заросли травой и деревьями.

– Это и есть Эрмитей?

В ответ Джульетта громко рассмеялась.

– Нет, это всего лишь заброшенный город старой цивилизации. А до Эрмитея нам идти ещё двадцать дней.

– Сколько? – Глаза Сэмюеля расширились от удивления.

В ответ на его реакцию, Джульетта лишь ухмыльнулась, после чего продолжила свой путь.