Ад на все времена

– Господи, помилуй нас грешников, – взмолилась мать, глядя на небеса сквозь окно.

К моему облегчению, отец просто молча посмотрел на нас, взял деньги со стола и ушел.

– О, как же у меня болит спина, – простонал я. Мама обняла меня, и мы вместе начали горько плакать.

Она нежно потерла мою спину и сказала:

– Рамеш, не сердись на своего отца. Он пьян, и не понимает, что делает. Он просто никак не может найти свой путь к Богу.

Она поцеловала меня в лоб и глубоко вздохнула:

– Надеюсь, он найдет путь к Богу, пока еще не будет слишком поздно, – прошептала она.

Мои глаза расширились, и я нахмурился. Мне было не понятно, почему она пыталась оправдать поведение отца.

– Мама, не защищай его, он сам виноват, – сказал я, глядя ей прямо в глаза.

Она уныло посмотрела на меня:

– Пампушка, иногда люди ошибаются, а потом страдают от последствий. И эти последствия отражаются также и на нас.

– Мам, но я не хочу, чтобы отец снова тебя обижал. Пожалуйста, давай уедем от него куда-нибудь далеко-далеко, – упрашивал я.

– Рамеш, тебе легко говорить, но не все так просто. Куда, например, мы можем уехать, малыш? – спросила она.

Теперь я видел, как с ее губ капает кровь, поэтому я выбрался из ее объятий, чтобы встать и достать салфетку со стола. Медленно, стараясь не усугублять боль в спине, я снова опустился на колени рядом с ней. Потом я вытер кровь с ее губ и обернул салфетку вокруг ее порезанного пальца. Она слегка улыбнулась и забрала салфетку из моих рук, взяла мое лицо в свои ладони и подняла мою голову. Мама взглянула мне в глаза обеспокоенным взглядом.

– Сынок, пожалуйста, пообещай мне всего лишь три вещи, – умоляюще попросила она. – Во-первых, что ты никогда не будешь пить, во-вторых, что ты никогда не поднимешь руку на женщину. И, в-третьих, самое главное – пообещай, что будешь следовать Божьей воле и идти по праведному пути.

Я смотрел на нее, чувствуя себя несчастным от мысли, что она думала, будто я когда-нибудь последую его примеру.

– Мам, я никогда не стану таким, как отец, – сказал я, чувствуя ее боль. Мне никак не хотелось быть похожим на него.

Она обняла меня, и несколько минут мы просто сидели молча на полу. Потом мы встали, и она отправила меня спать. С наступлением ночи мама все еще подметала с пола осколки.

На следующий день, во Вторник Карнавала, моего пьяного отца сбила машина прямо на моих глазах.

Неподалеку от дома он выпивал со своими друзьями у обочины дороги и наблюдал за проходящим мимо маскарадным шествием. Я видел в окно его голую спину. На нем были потрепанные шорты, а на лице – маска. Ряженые мужчины и женщины маршировали по центру дороги. Кто-то пил пиво, а кто-то танцевал или прыгал. На женщинах были красочные костюмы, похожие на купальники из перьев, головные уборы их также были украшены перьями. Некоторые мужчины шли с голым торсом в тесных цветных шортах и кроссовках. Постоянно играла громкая музыка. Каждый раз, когда женщина проходила мимо отца, он плелся следом за ней и трепал по попке.

Среди всех участников маскарада я заметил одного странного человека. Он был одет в костюм, который делал его похожим на какого-то волосатого темно-коричневого зверя. Вместо обуви у него на ногах были копыта. На руках у него были перчатки, которые напоминали длинные когти. Вдруг он обернулся и посмотрел прямо в мое окно. Я быстро спрятался за занавеской, мое сердце бешено забилось от испуга. Набравшись храбрости, я снова выглянул, чтобы еще раз посмотреть на него.

Его маска была похожа на какое-то отвратительное существо. У него были красные глаза и длинные острые зубы. На голове красовались рога. В руке он держал цепь, присоединенную к шее ползущего рядом, словно животное, ряженого человека. Звероподобного участника окружал дым.

В довершении всего я утратил остатки храбрости. Нервно сглотнув, я почувствовал, как по коже ползают мурашки, и задернул занавеску. Спрятаться казалось мне самой хорошей идеей, поэтому я побежал в спальню и оставался там, пока музыка не затихла. Много позже, когда музыка перестала играть, я медленно подошел к окну и выглянул на улицу.

Там было пусто. Я вздохнул с облегчением и вышел поиграть во двор. Но мое счастье длилось недолго – пока отец не вернулся домой. Шатаясь, он подошел ко мне, от него разило спиртным.

–Эй, пацан, что ты там делаешь? – спросил он.

–Играю, – ответил я.

Он хмыкнул в ответ и вошел в дом. Через несколько минут он вернулся с деньгами в руках.

– Оставайся тут. Я иду за пивом, – сказал он и оставил меня одного во дворе, направившись в соседний паб.

Переходя дорогу, он обернулся и скорчил обезьянью рожицу, чтобы рассмешить меня. Отец оттопырил уши и высунул язык, что заставило меня рассмеяться.

Внезапно я заметил темную тень позади него. Послышался шепот, и я изо всех сил напрягся, чтобы расслышать слова. Человекоподобная тень отошла от отца и уставилась на меня злыми красными глазами. Я попытался закричать и убежать, но вместо этого стоял как парализованный, а мои ноги, казалось, стали цементными от страха. Отец не замечал ничего необычного и продолжал вести себя как дурак. Злобные глаза сияли, тень поморщилась.

«Рамеш, мы забираем твоего отца», – прошептал голос.

Я открыл рот, чтобы ответить, крикнуть, предупредить отца. Но не мог ни пошевелиться, ни издать какой-то звук.

Стоя безмолвно, внутри себя я кричал:

«Нет! Оставьте его в покое!»

Откуда ни возьмись появился черный автомобиль, который мчался прямо на моего отца. Он ударил его с такой силой, что тело взлетело в воздух. Пролетев несколько футов[5 - 1 фут = 30.48 сантиметров.], тело отца упало на асфальт с тошнотворным хрустом. К моему ужасу следующая машина проехала прямо по голове, разбив его лицо. Я слышал, как трещали его кости. Мой несчастный отец умер мгновенно, а сбившие его машины умчались без остановки. Глядя на раздавленную голову отца и его растекшуюся кровь, я, наконец, почувствовал, как ожили мои конечности. Я рванул к нему быстро, как мог.

– Отец!

Я подбежал к нему, и меня чуть не вырвало от вида крови и раздавленного лица. Глаза отца лопнули, кровь сочилась из глазниц, ушей, носа и рта.

«О, Господи, его скальп просто разорван!»

Я опустился на колени, стараясь не смотреть ему в лицо, и встряхнул его руками.

– Папа, пожалуйста, вставай. Хватит притворяться! Вставай! – умолял я его в слезах.

Достав из кармана платок, я вытер сочащуюся изо рта кровь. Подняв глаза в поисках помощи, я закричал: «Пожалуйста, помогите мне, кто-нибудь!»

Наши соседи начали выходить из домов. Женщины отворачивались и заводили детей назад в дом.

– Кто-нибудь, позвоните в полицию и скорую помощь! Там на дороге человек! – крикнул сосед Рэй, подбегая ко мне.

Я снова посмотрел на отца. Мне не хотелось верить в то, что он был мертв. Я положил голову ему на грудь и горько заплакал.

– Папа, встань, пожалуйста! – кричал я. – Ты не можешь оставить меня! Прости меня! Пожалуйста, прости меня!

Кто-то нежно коснулся моего плеча. Это был Рэй.

– Рамеш, сынок, пойдем со мной. Я отведу тебя домой.

Я покачал головой, не глядя на него. Мне было сложно отвести взгляд от мертвого отца.

– Нет, я никуда не пойду, пока мой отец не встанет, – заявил я.

Рэй обнял меня за талию и заставил встать. Затем он взял меня за руку и оттащил от отца.