Доминика

– Никто не узнает, мы никому не скажем.

– Тогда вставайте и смотрите, чтобы ребенок не заорал.

– Он у меня спокойный, не переживай. Без дела не орет.

– Тебе лучше знать. Вставайте.

Максимилиан

У меня не укладывалось в голове, как женщина может отказаться от своего ребёнка. Именно поэтому я наговорил кучу гадостей Доминике. Стоило себя сдержать, я видел, что мои слова причиняли ей боль, но не мог остановиться.

Просто тот образ, который я хранил в душе, образ ангела, нежного, доброго и невинного, никак не состыковывался с образом Доминики теперешней – расчётливой, циничной, способной убить своего еще не родившегося ребёнка или родить, а после отдать чужим людям. Я засомневался: а правильно ли я думал об этой девушке. Возможно, я ошибался и принимал желаемое за действительное.

Теперь еще и Малой пристал со своими вопросами: что случилось и тому подобное.

– Слушай, отвали. Мне сейчас надо самому побыть, есть, о чем подумать.

– Тебя в кабинете ждут.

– Кто? Это не подождёт пару часов?

– Нет.

Спустились на первый этаж, заходим в мой кабинет, а там… Кеша сидит с серьёзным лицом. Вот и отлично! С ним бы я хотел «поговорить». Подлетаю к нему и со всей силы бью по лицу.

– Ты должен был прийти ко мне в первую очередь! Ты понимаешь?! Ты! Ты – мой брат! Мой брат, черт тебя дери! Почему ты не сказал, что у меня родился сын?! Я не понимаю тебя!

Кеша от силы удара упал на пол, а Валентин схватил меня сзади за руки, удерживая от драки.

– Что же, я заслужил. Согласен, должен был тебе сказать.

– Согласен он! Да она хотела отдать ребенка! Ты понимаешь?!? И тогда мы бы его уже никогда не нашли! Моего ребенка отдать! Моего сына!

– Она бы не отдала! Я верил в это! Она не такая бесчувственная, чтобы отказаться от своего дитя!

– Малой отпусти меня уже! Остыл я, – все это время Валька силился меня удержать и только после моих слов отпустил. Стоило ему расслабиться, я быстро подошёл к Кеше и еще раз ударил его.

– Верил он! А что мне твоя вера?! Я сына мог потерять!

– Хватит, Макс, – снова схватив меня за руки, крикнул Валя, – перестань вести себя как какая-то истеричка! Что ты взъелся! «Могла отдать, могла отдать». Не отдала же!!! – а затем, толкнув меня вперёд, добавил: – Вспомни, как сам себя вел после ее отъезда! Намного хуже! К тому же ты знал всю ситуацию, а она думала, что ты ее предал и бросил! И не следует винить Нику в таких помыслах, Лайма сказала, что та как зомби ходила у ее бабушки в Латвии. Целыми днями молчала, только с бабушкой и разговаривала, и то из вежливости. Воспитание не позволяло игнорировать людей, пустивших к себе в дом. И ревела каждую ночь. Старалась, чтобы ее не слышали другие, но подругу-то не проведешь! Каждый раз подслушивала за дверью, но не решалась войти. Так что не надо ее винить во всем. Твоя вина тоже в этом есть. И она намного больше!

– И что ты хотел, чтобы я тебе сказал? – вытерев лицо от крови своей футболкой, вмешался в разговор Кеша. – Ты о ней ни разу не спросил! Ни разу! Хоть бы намекнул, что вспоминаешь ее! Что вообще думаешь о ней! Что жалеешь о разрыве ваших отношений! Так нет же! Мы гордые! А она при каждой нашей встрече говорила, просила молчать, понимая, что не нужна тебе, и навряд ли ты будешь рад еще и ребёнку от нее!

– Но я рад!

– Но она-то этого не знала! Как и мы! Понимаешь?!

– Блин, бред какой-то, – я уже ничего не понимал. Да, я был не прав. Мне следовало свои действия согласовать с парнями. Но черт! Мне было перед ними стыдно, что я так лоханулся. Да еще и влюбился, а потом потерял! Никогда не думал, что это чувство во мне вообще появится.

– Что происходит? – в кабинет ворвался отец. – Вас слышно на весь дом, – воскликнул он, осмотрев Кешу и его разбитую губу. Батя явно был недоволен мной. Он всегда учил нас сдерживать свои порывы, все обдумывать и только после этого действовать.

– У Ники ребёнок от Макса. Сначала она хотела сделать аборт, затем оставила ребёнка, но решила отдать его на воспитание другим людям. Макс бесится по этому поводу. После родов она снова передумала, оставила ребенка при себе и вместе с подругой его растила. А Кеша все это знал и молчал. Помогал им, но Максу, да и мне, ничего не говорил. За что и получил.

Валя всегда отличался от нас тем, что все говорил «в лоб». Без прелюдий, без подготовки. Но всегда был честен. Ему наша афера далась очень тяжело. Притворяться, лгать он ненавидел больше всего. А тут еще сдружился на этой работе с Доминикой, и поэтому ему было трудно вдвойне: приходилось лгать своему «новому другу», как он ее называл.

Новость о внуке для отца явно была неожиданной. Он некоторое время молчал, обдумывал.

– Макс, что тебя не устраивает? Как я понял, тебе эта девушка нравится. Ктомуже у вас общий ребенок, что упрощает положение. Она хотела уехать, но теперь у тебя есть все основания ее удержать. Так в чем проблема?

– Я… отец, я не знаю. То, что она собиралась избавиться от ребёнка, никак не укладывается у меня в голове. Я не понимаю этого. Возможно, я ошибался на ее счёт. Возможно, она не такая, какой я ее представлял все это время.

– Сын, как я понял из рассказанного ранее, ты бросил девушку.

– Да, но ребенка бросить…

– Не перебивай. Во-первых, ты ее бросил. Во-вторых, что если это была ее защитная реакция? Гормоны сильно шалят у беременных. Ваша мама все три свои беременности меня мучила, как могла. Ни с того ни с сего могла зареветь, то от счастья, что ждет малыша, то от страха: а вдруг что-то случиться. Да, вообще, много чего было. Сейчас это смешно вспоминать, но тогда я с трудом выносил жизнь. К концу срока, я больше нее ждал родов. Что бы этот «ад» наконец закончился. Ну, а в-третьих, не бросила же. Значит, ты в ней вовсе не ошибся. Девушка она хорошая, добрая, искренняя. На тебя из-за денег не вешается, не лицемерит. В общем, мне она тоже нравится. И если ты хочешь быть счастлив, то не будь дураком, во второй раз не упускай ее.

То, что сказал отец, заставило меня усомниться в правильности своих обвинений… Да и слова Валентина задели. Надо все обдумать.

– Значит так, – продолжил отец,– сейчас, Валя, сходи к Доминике. Позови ее. Хочу с ней потолковать. А ты, Макс, очень хорошо все взвесь и присоединяйся к нашему разговору. А пока я решу вопрос насчет внука. Будешь ты с девушкой или нет – дело твоё, но внука терять я не намерен.

Глава 27

Ирка открыла дверь и встала как вкопанная. Я сразу даже не поняла почему. На пороге стоял Валентин.

– Думаю, сбежать вы успеете в следующий раз, а сейчас, пожалуйста, Ника, спустись вниз. Отец хотел с тобой поговорить.

– О чем ты, Валя? Мы вовсе не собирались…

– Хватит, Ира! Я все слышал! Мне все равно, с тобой будет разбираться Кеша. А ты, – обратился он к Лайме, – будь добра зайти обратно в комнату. Ника, – напомнил он мне, – тебя ждут внизу. Поторопись, пожалуйста. Ира, а ты освободи мою комнату.

Лицо обычно добродушного Валентина сейчас не выражало ничего, кроме раздражения. Наверное, что-то произошло в кабинете, что его так взбесило.

Да, не вышло уехать. Жаль. Но ничего, насильно меня тут не будут держать, тем более что и Аристарх Витальевич знает. Он рациональный человек, я уверена.

– Ладно, иду. Юлик пойдёт со мной. Думаю, ему тоже пора познакомиться с дедушкой. Да, малыш? Я скоро, Лайма, дождись меня, пожалуйста.

– Куда же я без тебя, подруга. Дождусь.

Держа на руках сына, я спустилась вниз.

В дверях кабинета столкнулась с Кешей. Его губа и бровь были рассечены, и оттуда шла кровь. Теперь понятно раздражение Вали. Тут произошла драка.

– Кеша, извини, это из-за меня тебя так Макс…

– Ты ни при чем. Не переживай. Как дела, Юлик? Не бойся, малыш, с дядей все в порядке, – трогая ручку ребёнка и стараясь улыбаться, сказал Кеша. – Ну ладно, пойду наверх, приведу себя в порядок. Вас там отец ждёт, – указал на кабинет.

– Да, Валя мне передал. Ну ладно, ни пуха мне ни пера.