Между «привет» и «прощай»

– Эта Фейт.

– Ты все слышал? – Нахмурившись, я бросил мяч обратно.

– Мне нравится слушать. – Калео с легкостью поймал мяч и кинул его обратно.

– Твоя правда. А с чего ты решил, что она храбрая?

– Ну, она не испугалась, когда вертолет поднял ее в воздух. Мне бы стало страшно.

– Да, она отлично справилась, – согласился я.

– Я же говорю – храбрая, – пожал плечами Калео. – Жаль только, что поранилась. Помнишь, я как-то ободрал коленку?

Уже почти стемнело, и мне удалось скрыть улыбку. Я уже сбился со счета, сколько ссадин и царапин на коленках заработал племянник.

– Помню. – Я бросил ему мяч, Калео вернул его мне.

– Мне тогда еще нужно было ехать на экскурсию в каньон Ваймеа, – продолжил племянник.

– К чему ты клонишь?

– Было бы отстойно, если бы я ее пропустил.

– Я бы просто свозил тебя через недельку.

– Но Фейт некому свозить через недельку. Она не увидит каньон, да и все остальное.

Похоже, племянник был умен не по годам. Впрочем, он и раньше делал выводы, не свойственные семилетнему ребенку.

– И как мне, по-твоему, быть?

Калео ухмыльнулся, в полумраке сумерек блеснули белые зубы.

– Провези ее по острову на пожарной машине!

– Не сомневаюсь, ты и сам не прочь прокатиться, – рассмеялся я.

– А можно?

– Опять? Я в прошлом месяце два раза брал тебя с собой.

– Да мне всегда будет мало, дядя Эш. – Калео закатил глаза.

Поймав его последний бросок, я стянул перчатку и вместе с мячом положил на землю.

– Пойдем домой. Уже слишком темно и с трудом можно что-то разглядеть.

Калео подошел ближе, я обнял его за плечи и через двор, заросший густой травой, повел в дом.

Бунгало брата высилось на утесе, утопая в зелени острова. Внизу простирался Тихий океан, черный, безбрежный, под бесконечным, усыпанным звездами небом.

– Тебе нужно поехать к Фейт, – проговорил Калео.

– И ты туда же? – напрягся я. – Почему все лезут в мои дела?

– Но разве ты не хочешь жениться?

– Не-а. Я не из тех, кто женится. А что?

– Ну, чем скорее ты найдешь жену, тем скорее заведешь ребенка, и тогда мне будет с кем поиграть. К тому же… – Он пристально посмотрел на меня. – Ты ведь не становишься моложе.

– Попроси своих умных родителей подарить тебе братика или сестренку, – усмехнулся я.

– Младшего брата?

– Или сестричку.

– Я бы с удовольствием. – Калео тяжело вздохнул. – Но дети стоят дорого.

– И где, черт возьми, ты это услышал?

– От мамы. Они говорили с папой, что дела идут не блестяще.

– Не блестяще? – Я резко остановился.

– Я не должен был говорить! – Он поспешно закрыл рукой рот.

– Но почему?

– Папа сказал, что ты захочешь все исправить с помощью нью-йоркских денег.

С губ сорвалось проклятие.

Брат всегда был заядлым фотографом. В восемнадцать лет, когда Морган окончил среднюю школу, я подарил ему поездку на Гавайи, и он влюбился в пейзажи Кауаи, а после в Налани Сориано и ни разу не пожалел об этом. При моем скромном содействии вместе с женой они открыли небольшую фотостудию в Принсвилле, «Памятный остров».

Калео потянул меня за руку. Милый и чуткий, он очень походил на отца, но казался более серьезным и даже чуточку важным.

– Прошу, не выдавай меня, дядя Эш.

– Конечно, – пообещал я сквозь зубы и влетел в дом, готовый прижать брата к стенке, как только племянник ляжет спать.

Однако столкнулся с Налани, сунувшей мне в руки завернутый в фольгу пирог – ее знаменитый, с лаймом, судя по запаху.

– Отнеси ей, – попросила невестка.

– Кому… – непонимающе начал я, а после закатил глаза. – Черт, ты серьезно, Нал?

– Ты же знаешь, в духе «алоха» нужно дать ей нечто, рожденное на острове.