Пожар желания пылает.
Вы не свободны – горе мне.
Как долго длинными ночами,
Мой разум тяжко хладным был.
Мои глаза покойно стыли,
Никто покой мне не томил.
Но вот вы в жизни появились,
Небрежный головы поклон,
И взгляд холодно-серебристый,
Он отобрал души покой.
Теперь сгораю я в печали.
Желанье тело мне томит.
Вдыхать твоё очарование,
Любить – любить, тебя – любить.
Но это лишь одни мечтания,
Души печальные следы,
Я не могу вам высказать желания,
ВЫ не свободны – горе мне.
Дню поэзии…
Как часто вдруг бывало,
Я замечал, что душу мне
Стихи поэтов согревают.
Но часто также, думал я,
Прочтя и перечтя стихи,
Что их они под градусом,
Довольно крепком, и писали.
Сегодня, в день поэзии,
Советую друзья,
Поднять бокал и выпить за поэтов.
Затем взять в руки и перо,
И начертать все нужные слова,
Что греют душу и поэта.
Ну! Что? По маленькой ещё.
И за стихи, что рвутся из души!
Полёта дивное мгновенье
Давно во сне я не летаю,
Как не летаю и в мечтах.
Но часто что-то вспоминаю,
Как я летал в прошедших снах.
Бывало гонятся за мною,
И я бегу, бегу, бегу.
И вдруг желание большое,
И я лечу, лечу, лечу.
Полёта дивное мгновенье,
То вниз нырну, то в верх взлечу,
И от избытка наслажденья,
Я тут кричу, кричу, кричу.
И просыпаюсь к сожаленью,
И долго снова не усну,
Всё переживаю те мгновенья,
Когда рождённый ползать,
Я хоть во сне,
Подобно ласточке лечу.
Весна нас мартом не коснулась
А за окном весна бушует.
Но я пока ещё в зиме.
Любимый кот,
Клубком свернувшись,
Глаз открывает в тишине.
Весна нас мартом не коснулась.
Печаль любви ещё в пути.
И мы вдвоём в тепле родимом,
Всё длим и длим покой зимы.
В моей душе надежда есть
Ушла за кромку льда луна.
Моя любовь уж не нужна.
В ночи тягучей и пустой,
Я остаюсь один с собой.
Что не хватало ей со мной,
Такой красивой и смешной.
Когда и где, и почему,
Я упустил свою луну.
Она ответ мне не дала.
Взяла и молча вся ушла.
И свет померк тут для меня,
Куда ушла моя луна.
Пустой и мрачный мир вокруг.
И солнца диск довольно тускл.
Зачем ушла, куда ушла,
Моя прекрасная луна.
Любил её за светлый лик,
Что так в ночи чудно белит.
И серебристый свет лица,