Последний защитник

Оба опять замолчали, и на этот раз пауза уже не была такой неловкой. Они стояли рядом, глядя на дождь и на входящих и выходящих людей. Кэтрин вдруг захотелось выложить Марвуду всю правду: рассказать историю, связанную с Элизабет Кромвель, и спросить у него совета. Она не могла довериться Хэксби, а уж тем более Бреннану.

Но Марвуд – совсем другое дело. Когда они впервые встретились полтора года назад во время Великого пожара, обстоятельства свели их на короткое время и сделали невольными союзниками в опасном деле, в котором был замешан покойный отец Кэт, известный цареубийца Томас Ловетт. После этого их пути пересекались еще дважды, они вместе пережили большие опасности и хранили секреты друг друга. Не то чтобы между ними возникла дружба, но явно установилось взаимное доверие.

Кэт знала, что Марвуд умеет держать язык за зубами. Кроме того, он часто бывал в Уайтхолле и, вероятно, был лучше ее осведомлен, как сейчас власть имущие относятся к семье Кромвеля. Ну и вдобавок, в самом худшем случае, если в поступках Элизабет был злой умысел, правительство могло бы зачесть в пользу Кэтрин то обстоятельство, что она спросила у Марвуда совета, как ей поступить.

Прежде чем молодая женщина решилась заговорить, он повернулся к ней и проговорил:

– Помните, как мы встретились в последний раз?

Кэт почувствовала, как краска залила ее лицо:

– Конечно.

– Я вам сказал тогда, что два человека хотят мне зла. Один высокий и очень худой, а второй его слуга – крупный, тучный. Оба носят шпаги. Господина зовут Вил, а слугу – Роджер Даррел.

– Да, знаю. Я видела их однажды на Лав-лейн. – Она закусила губу, вспоминать это было не слишком приятно.

– Это люди герцога Бекингема. И они следят за Арундел-хаусом.

– Зачем? – Едва задав этот вопрос, Кэт и сама догадалась. – Лорд Шрусбери?

– Да. Они желают мне зла. Если вы вдруг снова их увидите, напишите, пожалуйста, мне в Савой.

– Хорошо. А почему эти двое хотят вам навредить?

Марвуд пожал плечами:

– Потому что исполняют приказ своего хозяина.

Кэт удивленно посмотрела на него:

– Вы нанесли обиду герцогу Бекингему? Но как?

– Не имеет значения.

– У меня к вам тоже просьба.

– Говорите.

– Я встретила одну старую знакомую…

– Неужели это Марвуд?

Услышав голос мужа, Кэтрин резко обернулась, и ее внезапно обожгло необъяснимое чувство вины. Хэксби и Бреннан стояли в арке, ведущей в проход.

Марвуд уже шел к ним навстречу:

– Точно так, сэр. Какая приятная встреча! Как поживаете? Как ваше здоровье?

«Марвуд научился быть гладким, словно сливочное масло, – подумала Кэт. – Впрочем, он всегда быстро учился».

– Здоровье? Сказать по правде, сэр, могло бы быть и лучше, – ответил Хэксби. – Это все из-за сырости. Не выношу такую погоду. Надо поскорее возвращаться домой. – Он был настолько поглощен своими проблемами, что обращал внимание на других, только если они нарушали его покой. – Нам нужен наемный экипаж. Не отыщете мне такой? У вас получится гораздо лучше, чем у бедняги Бреннана.

Это прозвучало не слишком деликатно по отношению к помощнику, но было сущей правдой. Наемные экипажи в дождливую погоду нарасхват, в особенности на Стрэнде. Марвуд имел вид преуспевающего молодого джентльмена, тогда как Бреннан выглядел тем, кем он был: скромно одетый чертежник, который нечасто нанимает экипажи.

– Конечно, сэр, – любезно отозвался Марвуд; если он и удивился тому, в каком жалком состоянии пребывает Хэксби, то виду не подал. – Пойду на улицу, а вы присоединяйтесь, когда вам будет удобно.

И он ушел. Бреннан с кислым лицом смотрел ему вслед. Кэт взяла мужа под руку и медленно направилась в ту же сторону. Бреннан поддерживал Хэксби с другой стороны. Выйдя на улицу, они увидели Марвуда, который договаривался с возницей.

Он раздвинул для них занавески. Кэт встала на первую ступеньку.

– Не платите кучеру, – прошептал Марвуд, когда она садилась в карету. – Он уже получил плату и знает, куда ехать.

– Позвольте нам возместить расходы.

– Не сейчас.

Марвуд повернулся, чтобы помочь Бреннану посадить старика в экипаж. Он не стал дожидаться, когда они тронутся, а пошел прочь, на запад, в сторону Савоя или, возможно, Уайтхолла.

На обратном пути на Генриетта-стрит поток жалоб со стороны Хэксби не иссякал. Из-за множества транспорта они двигались медленно и часто останавливались. Но, по крайней мере, думала Кэт, он сидит. Было бы хуже, если бы пришлось стоять дольше или идти пешком.

Когда экипаж остановился у их дома на Генриетта-стрит, Бреннан сошел первым, чтобы предупредить привратника. Кэт с мужем медленно двинулись следом. Возница наблюдал за ними с козел, старательно изображая отсутствие интереса.

Бреннан с привратником помогли Хэксби войти в дом. Поднявшись на ступеньки крыльца, Кэт обернулась. Какой-то крупный мужчина шел по улице в том же направлении, что перед этим и они сами. Одет мужчина был небрежно. На боку висела тяжелая шпага. Ножны шпаги раскачивались из стороны в сторону и били прохожих по ногам.

На мгновение их глаза встретились. Незнакомец окинул ее взглядом с головы до ног, как это часто делают представители сильного пола: одновременно равнодушно, дерзко и пренебрежительно. А затем перешел на другую сторону улицы и вошел во двор собора Святого Павла.

Это был тот самый человек, которого Кэт видела несколько месяцев назад на Лав-лейн и который, по словам Марвуда, следил за Арундел-хаусом. В таком случае, вероятно, он видел их вместе на Стрэнде. И последовал за их экипажем, который из-за потока транспорта двигался так же медленно, как пища в кишечнике у господина Хэксби, пока наконец не добрался до Генриетта-стрит. И теперь этот тип знает, где они живут.

Но с какой стати Даррел следил за ними? И только когда Кэт поднималась по лестнице, на ум ей пришел очевидный ответ: да потому, что она разговаривала с Джеймсом Марвудом.

Остаток вторника ушел на приготовления к визиту Элизабет Кромвель, намеченному на следующее утро. Кэт со служанкой готовили гостиную, располагавшуюся этажом ниже чертежного бюро. Хэксби путался у них под ногами. Женщины мыли и скребли, вытирали пыль и наводили блеск. Они заказали печенье и леденцы, чтобы раздразнить аппетит госпожи Кромвель, и вино, чтобы усладить ее вкус. По настоянию Хэксби они даже на всякий случай заказали обед в соседней таверне.

– В конце концов, – заметил он, – гостья может соизволить пообедать с нами.

Наверное, если бы на Генриетта-стрит ожидали с визитом члена королевской семьи, старик и то бы так не волновался и не пребывал бы в таком возбуждении. Хотя, подумала Кэт, похоже, он именно так и расценивал ситуацию. Несмотря на показную верность монарху, ее муж искренне считал, что Кромвели достойны большего поклонения, чем Стюарты. Пожалуй, кое в чем он был прав: Оливер Кромвель правил Англией более твердой рукой, чем король Карл I, которому отрубили голову, и чем его сын Карл II, который теперь восседал на троне.

Когда Хэксби отправился наверх обсудить что-то с Бреннаном, Кэтрин написала Марвуду записку, где сообщила, что видела на улице Даррела, прислужника Бекингема. Она отправила записку в Савой с мальчишкой привратника. Она надеялась, что тот вернется из Инфермари-клоуз с ответом или, возможно, Марвуд даже сам придет. Если повезет, они смогут поговорить наедине, и она расскажет ему про Элизабет Кромвель.

Но, увы, мальчик сказал, что господина Марвуда дома не было и он отдал письмо слуге.

В ту ночь Хэксби спал более беспокойно, чем обычно. Кэт лежала рядом без сна и считала часы до рассвета. Когда наконец настало утро, они со служанкой помогли мужу одеться в его лучший костюм, тот самый, в котором он был на обеде в Хаттон-Гардене. После завтрака господин Хэксби удалился в свою личную каморку. Когда он вышел оттуда, у него в руках была потертая кожаная папка. Кэт усадила супруга в кресло в гостиной у огня.

– Поставь у камина еще кресло для госпожи Далтон, – велел он, – и для госпожи Кромвель тоже.

– Хорошо, сэр, – не стала спорить Кэтрин, – мы так и сделаем. Но сперва посидите, отдохните.

На удивление, он послушался. Но папку из рук не выпускал. Хэксби прижимал ее к себе, как ребенка. Даже когда старик задремал и из уголка рта у него потекла слюна, он крепко сжимал папку.