Ужас клана. Акт I

Все это началось. Все то, что мы так боялись, началось волнение народа. Они забросили молитвы, храмы, посвящение своей жизни служениями Антароту, и вместо этого хотели только одного – правды. Но народ оказался не таким глупым, как некоторым хотелось бы думать, когда пытались что-либо навязать людям. Они поняли, что Магниуса не выдают насильно, ибо он что-то узнал о Богах, и так говорят все.

Прошло три дня после встречи с Тэйратом, прежде чем до меня донеслась информация, что Меккар восстал. Народ, в том числе и приверженцы всех известных Кланов, окружили Храм Антарота зная что духовного лидера держат там. Они требуют его появления. Скоро чаша будет переполнена.

Сейчас ни о какой учёбе или работе не могло быть и речи. Мой город тоже стал рабом всех волнений, и были случаи, когда от меня лично граждане требовали ответа, а мои ответы о том, что я ничего не знаю, их не успокоили. Сейчас можно сделать один вывод, что вся Гикия не проводя четкой грани, разделилась на два больших лагеря, на тех кто продолжает почитать свою веру и верить в лучшее, не принимая никаких действий, и не слушая всё что говорят Оракулы, и на тех кто желает видеть Магниуса, единого человека по чьему слову они буду жить дальше. Я отношу себя к первым, и могу представить, что те, кто одолен фанатизмом, возьмутся за оружие по воле Магниуса. О боги, я молю вас, не допустите этого…

Сегодня было холодно. Пар изо рта становился гуще. С неба падал слабый снег, покрывая тонким белым слоем земную гладь. Напряженная суета не давала всем покоя. Количество стражи повсюду увеличилось в разы. Фари, по моей просьбе, всегда ходил полностью в боевой экипировке, не спуская руки с меча, и у меня был при себе кинжал. Я опасался не зря, ибо расползающееся неверие не обошло мой дворец, где главным атрибутом служению Лидеру была вера, которой надо было придерживаться, беря пример только с меня. Увы, я стал часто замечать странные взгляды, и не раз ко мне подходили с вопросами, надеясь, что я дам ответ на все происходящее. Но я молчал, что не давало, конечно же, результатов. И сейчас количество таких неверных увеличилось.

Я направлялся к небольшому святилищу, где все также стояло изваяние Антарота, где молился не менее пяти раз за день, читая разные молитвы и не спуская длани с выреза на печати. И во время молитвы я постоянно думал, представлял и планировал. Мне было стыдно осознавать, что мною овладел страх, ибо стану ответственным за все человеческие жизни, которые мне надо будет защитить и уберечь от глупой смерти. Религиозная война! Слова Тэйрат-Диеса как песнь пророка врезалась в мое сознание. Нет ничего хуже, когда твои же друзья и родные поднимут оружие не за справедливость и свободу, а за Богов, которых никогда не видели, это ли не сущий кошмар? Самое паршивое, что в этой войне придется стать на одну из сторон, и как истинно верующий человек, осознающий грань веры и реализма в отличие от большинства, я буду защищать свои интересы и всех кто согласен со мной. Но я не собираюсь никого убивать, не сейчас, не в этой жизни. Будучи юным, стоя перед выбором между Кланом Воинов и Хранителей, я выбрал второй только лишь из-за клятвы. Оружие я возьму, буду защищаться, и возможно кого-то раню, но это будет моим пределом. Я не отниму жизнь человека. Глупая клятва, но, тем не менее, она должна соблюдаться.

Как же быть? Я уже перед глазами видел, как началась война, как брат пойдет на брата, сын на мать, отец на дочь, а все ради чего? Что мне делать, если моих близких одолеет подобное неверие? Я буду оберегать своих дочерей до последнего вздоха, благо они все в сборе в моем дворце. Они на меня надеются и верят. Чтобы не угнетать их неизвестностью, я собрал их всех и раскрыл всю правду, дабы они понимали, что вскоре произойдет. Им было сложно поверить, что настали времена перемен, а главное, очень сложно побороть свой страх, уже надолго засевший в их душах как паук в гнезде и свивший сети. А у меня оставалась надежда, слабая, крохотная почти растоптанная ужасом, наивно заставляющая меня отрекаться от правды, которую я знаю.

Молюсь я о прощении! Перчатки не могли больше сдерживать холод печати, куда я вложил свою длань. Холод доставлял неумолимую боль, а я молился, страшась услышать звон упавшего меча, как знак страшных перемен. Но когда мои молитвы прекратили иметь особый смысл, я подался тому же слабому неверию. Представил себя как простого человека, стоящего на колене перед неотесанным камнем. Этим камнем мы олицетворяем великое божество, но на самом деле, это не так, все обман, сладкая ложь. И может быть, Магниус был прав, никого нет под нами, семьи Антарота не существует, никогда ее и не было, как не было и Сигивилла. А вся наша вера хороший инструмент управления людьми.

Я сильно потряс головой. О чем же я думаю – глупец! Мой тяжелый вздох ознаменовал капитуляцию моей надежды, что верила в лучшее. Пора прекратить доверять интуиции и поверить во все, что случилось со мной. Большое желание уйти из клана и быть обычным человеком, стали отцом тех чувств, что не давали мне верить во все начинающиеся беды, и понимание того, что Клан, процветающий за мое тридцатилетнее правление, будет изменен. Всеми силами мне стоит осознать печальную истину, что настал тот ужас всех Кланов, витающий все это время как сама смерть.

Моя рука отдернулась от плиты, я больше не мог молиться, слишком больно. Выйдя на улицу меня окутало дуновение прохладного ветра. Закрывая глаза от прохлады, я услышал, как открываются врата на территории дворца. На резвом коне прибыл гонец, чьи доспехи были изрисованы знаками Правителей.

– Стоять! – кричали стражи, не пропуская дальше двух метров от врат гонца.

– У меня срочное послание для вашего Лидера.

В это время я как раз появился у стражников, и они убрали оружие.

– Что у тебя? – сурово спросил я, подойдя к ближе.

Он слез с коня и поклонился.

– Мой повелитель Зиро-Гул собирает всех лидеров в Меккаре.

Все стало ясно, император собирает всех нас, чтобы мы были в курсе того что произойдет дальше.

– Что сейчас там творится? – спросил я у гонца, возможно у него есть новости.

– Все также, город парализован, Воины всеми силами пытаются не допустить бунта, хотя он в каком-то смысле уже идет, – он еще раз поклонился, и забрался на коня, – собрание у храма Антарота.

Как будто на данном этапе нашей спокойной жизни закончилась определенная глава. Я был уверен, сегодня будет поставлена точка, и станет, наконец, известно какова наша участь.

Меня всего колотило от ненависти к Магниусу, ибо во многом от его слов зависит наша дальнейшая судьба. Он так сильно завладел доверием народа, что любое его слово будет воспринято как неопровержимый факт. Что же будет, если он все-таки выскажет свои мысли о нереальности Сигивилла? Наверное, его приближенные, готовые выпустить глупца из клетки верят в лучшее. Я вспомнил о том письме, что давеча мне дал Тэйрат, когда я гостил у него. Если же они действительно воспользовались пытками, чтобы под страхом боли заставить Магниуса говорить нужные слова, то возможно мы увидим эффект. Но все, я больше не могу рассуждать или догадываться, пора отправиться и увидеть все своими глазами. Поставить ту долгожданную точку в этой истории.

Словно гром среди ясного неба, весть о моем быстром отбытии прошлась по всему дворцу. Это означало лишь одно для простых обывателей, что Лидеры, наконец, что-то решили. Фари уже при всем вооружении быстро получил приказ готовить мою личную гвардию, вооружить всех до зубов, и ждать меня у главного входа.

Как у любого уважающего себя человека умеющего владеть мечом, у меня были свои доспехи, выплавленные на заказ много лет назад из особой стали. Черные, с серыми окантовками и минариловыми вставками с изображением ворона на груди, они были размещены на особом постаменте в подземелье моего дворца. Я о них вспомнил только что, но это не значит, что собирался их надевать. Нет, я даже оружие с собой не возьму, ибо буду в окружении своих лучших воинов. И переоделся я в скромную одежду, в меховой теплый наряд из темных тканей. Накинул капюшон, надел новые перчатки и теплые сапоги. Я спустился, все-таки прихватив пояс с кинжалом.

Двадцать всадников скрывали свои лица под шлемами, закрыв забрала. У половины из них в руках были гордые стяги с воронами, держащие в клювах свитки. Другая половина гвардия вооружилась пиками. У каждого были мечи и щиты, свисающие с бронированных коней. Фари уже был здесь, на сей раз одетый в более крепкие латы и шлем. Меня ждал тёмный конь и, оседлав его, я и остальные без промедления двинулись.

Мы мчались на всей скорости. Некогда было осматривать упадок вокруг. Университеты пустовали, а немногие школы продолжали свои занятия, от которых не было сейчас большого толку и надобности. Нас провожали волнующие взгляды всех мимо идущих людей. Они понимали, что мой выход из дворца и столь торопливое отбытие с вооруженной гвардией означает нечто серьезное.

По пути, по слегка заметенным снегом дорогам, я думал над тем, как мы стали уязвимы, отдав все привилегии Оракулам. Нас подвела и структура кланов, и их законы по которым выгнать взашей сумасшедшего Магниуса не представляется возможным, а все по простой причине, он наш духовный лидер. Ему верили все, и я в том числе. Все годы его правления он был примером для всех нас в служении Богу, но в последнее время он давал сильные огрехи в своей работе, ссылаясь на старческую усталость и нежелание больше править. Похоже, не одного меня одолевать надоедливость всей тяжелой рутины, как плата за столь высокие привилегии.

Следует рассказать о Меккаре подробнее, ибо нельзя упустить из внимания такой красивый город. Впрочем, красивым он был только издалека. Храмовые улицы, обставленные статуями разных божеств из семейства Антарота, и дороги, обстроенные мраморными зданиями и домами, сейчас были усыпаны мусором, выбитыми стеклами, осыпавшимся камнем со строений. Кое-где были сломанные клинки и валялись подковы. И все это распределилось по всему городу, будто здесь шла настоящая битва. Посреди Меккара возвышалось большое цилиндрическое строение, старое, испещрённое множествами трещинами. На крыше возвышался величественный шпиль. Это и был тот самый Храм Антарота, где главный вход в виде больших врат располагался на площади, куда вела большая лестница. При всем этом обзоре домов, рыночных площадей, дворцовых кварталов, не упоминался только один факт, это тьма людей заполонивший каждый свободный участок на подступах к храму. Повсюду сильный людской галдеж, наполненный неподдельным волнением. Кроме простых обывателей, среди которых были не просто люди, а члены всех кланов, как и моего, присутствовала и большая армия. На той высокой площади, куда вела исполинская лестница были видны множества фигур в широких балахонах и робах, они окружали большой постамент, где обычно стоял Магниус-Лонг, читая молитву и даря благословление всем присутствующим. На самих ступенях не было никого, сам храм не был забит людьми, ибо Воины разместили мощные баррикады, не подпуская никого за пределы кордона, а сами солдаты образовали живое кольцо. Их ножны не пустовали, глаза наполнялись как повышенным вниманием, так и страхом из-за неизвестности.

Действительно, здесь не хватало никакого мужества, чтобы равнодушно смотреть на толпу, рвущуюся к храму. Что касается нашего прибытия, то люди сразу же расступались перед моими всадниками, повелевая над толпой и призывая уступить мне дорогу. По импровизированному коридору из людей мы достигли высоких баррикад в виде древесных колов, мощных заслонов из железа и стали, и самих Воинов. Завидев наше знамя и суровых рыцарей в тяжелых латах, Воины открыли импровизированные ворота, позволив пройти. Всадники остались с солдатами, а я с Фари быстро проскакали всю лестницу, позабыв про все традиции восхождения, и оказались на высокой площади у подножья Святой цитадели, откуда как на ладони была видна макушка города.

Мы спешились, оставив у края площади лошадей. Я осмотрел площадь: тут было много Оракулов, они толпились, что-то напряженно обсуждая, но помимо них было и много возвышающихся над толпой стягов, представляющие разные Кланы. Все были уже здесь, четыре Лидера столпились у огромных врат в окружении приближенных Магниуса-Лонга.

Собственно, все четыре персоны уставились в направлении врат, что-то рьяно обсуждая, не умолкали и слуги Магниуса. Они оглянулись, когда я подошел к ним и поклонился. Тэйрат-Диес стоял рядом с Миул-Хором возле Оракулов, а Хризо-Нур о чем-то жестко спорил с императором.

– …нет Хризо, я еще в здравом уме, и могу отдавать себе отчет! – кричал на Копателя Зиро.

– Ты называешь это здравым умом? Глупец, из-за тебя мы все погибнем здесь, – отвечал оппонент. Хризо внезапно обратился ко мне, – Мор-Сул, ты слышал? Этот человек называет себя здравомыслящим! Это с тем учетом, что он хочет сейчас же выпустить сквернослова из пещер.

– На самом деле мы его выпустили три дня назад, – вмешался в разговор круглолицый, низкий, моего возраста мужчина, укутанный в теплую робу. Я его не заметил, ибо он прятался за широкой спиной Тэйрата, который явился сегодня в боевых доспехах и с оружием, – сейчас он под стражей в одной из комнат храма.

Бурная реакция появилась только у Копателя:

– Что? Так значит, ты Зиро-Гул решил отдать приказ о его освобождении, даже не посоветовавшись с нами? Какой толк от всех законов, объединяющих кланы, если ты не соблюдаешь их?

– Сбавь тон Хризо, довожу до твоего сведения – я его не освобождал.

Брови Копателя поднялись от удивления.

– Это правда, – сказал все тот же Оракул посмевший вмешаться в наш разговор, – освобождение Магниуса произошло по нашей инициативе.

– А ты кто такой? – бесцеремонно спросил Тэйрат.

– Это Дар-Арани, – пояснил Зиро, припустив злость, – в некотором смысле, Лидер Оракулов сейчас он.

– А вам право решать за всех никто не давал тем более! – рявкнул Хризо на Оракула.

Я больше не мог. Едва появившись тут, мне уже было трудно терпеть этого парня.

– Что ты разорался на всех? – выступил я вперед. Во мне заиграла некая злость, смешанная с ненавистью к данной неуместной ситуации, – кто ты такой, чтобы осуждать их действия? Вместо того чтобы во всем разобраться ты лезешь куда не просят.

Явно не ожидая от меня таких слов в свой адрес Хризо попятился назад окидывая недоверием с ног до головы.

– Можно подумать Хранители способны внести хоть какую лепту в этот бардак, – быстро собрался он с мыслями.

– Нет, не могут! – сделал я еще шаг вперед, – именно поэтому я стою тихо и не пытаюсь что-либо доказать.

– Если ты, или все вы собираетесь и дальше так молчать, говорить буду только я. И я скажу, – Хризо ткнул пальцем на Оракула, – они готовы сейчас же разрушить все наши устои и вылить насилие на наши улицы, выпустив этого приспешника зла! Он виновен во всех сегодняшних событиях, и вы готовы смотреть на все это даже не моргнув глазом!

– Можно подумать ты такой Святой! – закричал всегда тихий Строитель Миул-Хор, тем самым прервав возгласы Копателя, – тоже мне праведник нашелся, решаешь здесь что-то. Это ты во всем виноват!

– Я? – указал пальцем на себя Хризо, сделав безумно удивленное лицо.

– А кто своей новостью заставил Магниуса стать безумцем? – продолжил Миул.

– Новость о разорении моего клана достигла бы его ушей все равно, рано или поздно. Он…