Идеальные извращенцы

Кроме того, в клубе никого нельзя было удивить публичными аукционами, на которых каждую неделю продавались новенькие и опытные нижние, практикой публичных игр и облав, в ходе которых с нижними играли случайные домы, публичным обучением новичков, свингом, демонстрацией голого тела и многими другими практиками, которые невозможно было отыскать даже на крупных порносайтах.

– У меня есть пара идей, но вам может сначала не понравиться. Поэтому вы должны дать обещание, что будете следовать моим указаниям, даже если вам они сначала не придутся по вкусу, – не спеша произнес Дав, когда все обдумал.

Макс и Ник переглянулись и одновременно просверлили взглядами – такими похожими, что он даже улыбнулся. Если и было что-то, что верхние никогда не хотели пробовать – так это подчинение. Даже очень опытному и хорошо знакомому другому верхнему.

– Должен сразу предупредить, что у нас с Ником не хватит времени для глубокого изучения бондажных практик, – сухо предупредил Макс, мгновенно припомнив главное увлечение и специализацию Дава.

– По твоему, моя фантазия настолько оскудела? – еле заметно улыбнувшись, ответил тот. – Поверьте, я понимаю разницу между своими и вашими интересами. А также между приватными и групповыми играми.

– Да, извини, – быстро сказал Макс. – Я не имел в виду ничего плохого. Так ты скажешь нам, что пришло тебе в голову?

Вместо ответа Дав молча перевел взгляд на Ника:

– Первое, что мне пришло в голову – это ты с Марго в главной роли. Это будет нормально для вас?

– Почему так? – спросил Ник медленно, невольно подстраиваясь под тягучую манеру Дава общаться – с паузами на раздумья перед тем, как сказать что-либо, с очень медленным темпом самой речи. Это тоже было новым для них – два главных дома в клубе были во многом разными, но их объединяла эмоциональность и экспрессивность.

– Мы же говорим о приватной свинг-вечеринке, верно? – осведомился Дав вместо ответа, и оба его собеседника быстро кивнули, сгорая от нетерпения услышать о его идеях. Но он снова надолго замолчал.

– Все верно, – не выдержал Ник, поторапливая его, и Дав улыбнулся, на этот раз посмотрев прямо в глаза убийственно спокойным взглядом:

– Весь клуб пускает слюни по твоей нижней. Чтобы встряхнуть и заинтересовать гостей, нужно дать всем избранным верхним с ней поиграть.

То, что отразилось в этот момент на лице Ника, заставило Макса спешно прятать улыбку и вмешиваться в беседу:

– Если мы согласимся на это, – сказал он. – То эта игра должна захватывать всех гостей, чтобы они не скучали – нижних тоже надо как-то задействовать. Кроме того, мы хотели бы видеть еще одну сцену в твоем исполнении— что-то вроде инициации в нашем клубе. С нашей стороны будет несколько пожеланий.

– Не вижу проблем, – мягко ответил Дав, обменявшись понимающими взглядами с Максом.

Оба они думали сейчас об одном и том же – своеобразном экзамене, который Дав проходил несколько лет назад, как и все мастера в клубе. Вышла потрясающая публичная сцена с отзывчивой красивой нижней девушкой, концовка которой зашкаливала по откровенности. Забавно, что через столько лет никто уже не помнил, как звали девушку – но все, кто видел сцену, отлично запомнили мастерство Дава и его умение захватывать эмоции и своей партнерши, и публики вокруг.

– Расскажешь нам, в чем суть игры? – спросил Ник, уже справившийся с первым приступом ревности. Но его ноздри подрагивали и взгляд откровенно сверлил Давида, поскольку этот дом не намеревался скрывать, насколько идея не пришлась ему по вкусу.

– Мне нужно еще пару дней на обдумывание, – беззаботно отозвался Дав. – Кроме того, я хотел бы обменяться идеями одновременно.

– Как же приятно, что мы можем полностью доверять друг другу, – ровным голосом прокомментировал Ник.

– Должен ли я напомнить, что вы сами меня позвали? – таким же прохладным тоном осведомился Дав, и Макс тут же примирительно вклинился между ними, положив одну руку на предплечье Ника, а другую – на стойку бара, рядом с ладонью Давида:

– Я думаю, мы договорились. Встретимся здесь же во вторник, а теперь я поехал домой к моей нижней и сыну. Кстати, не скажешь, от кого ты узнал про наш приватный маленький клуб? – будто невзначай осведомился он у Дава, посмотрев тому в лицо.

– Конечно, нет, – сказал Дав, внимательно посмотрев Максу в глаза, а затем перевел взгляд на его руку рядом со своей. – Не скажу.

Пожелав обоим хорошего воскресенья, Макс беззаботно вышел из клуба. В его крови впервые за много недель играл адреналин, фантазия пробудилась, и это было той самой целью, которой он хотел достичь. А Ник, садясь в собственный автомобиль, не мог отделаться от какого-то тревожного предчувствия. Впрочем, приятное предвкушение тоже было, и понять, которое из чувств сильнее, пока не удавалось.

Давид же прямо из клуба отправился в соседнее кафе и взял большую чашку кофе, а потом попросил у официантки ручку и лист бумаги, чтобы быстро покрыть его символами и значками, понятными лишь ему одному. Так ему всегда легче думалось – когда он визуализировал людей.

И сейчас перед ним на листе были не крючки и закорючки, а десять хорошо знакомых человек, за которыми до этого дня он часто просто наблюдал со стороны: лучший доминант клуба Макс и его тонкая многогранная нижняя Лиза, главный садист Ник и его рабыня Марго, вечный полицейский Миша и нежная простушка Таня, бывшая верхняя Ирина, а также самые гибкие и андрогинные – Дима и Лори. Для верхнего Иры, не посещающего клуб, Дав выбрал знак вопроса. Еще один, с другой стороны, поставил для нижней, которую пригласят в пару ему самому.

Во вторник первым пришел Ник, кипящий от нетерпения – хоть и заметить это мог лишь Макс и то лишь потому, что очень хорошо знал его. За прошедшие дни они обсудили несколько вариантов игры и пару партнерш, которые могли подойти Даву. И пришли в конце концов к одному, почти идеальному, сценарию, который изложили на бумаге и распечатали по договоренности с ним.

Как и в прошлый раз Дав пришел вовремя, минута в минуту – также с двумя листами, которые молча вручил Максу и Нику, едва поздоровавшись. Каждый из трех мужчин углубился в чтение, и на какое-то время воцарилась полная тишина, пока Ник первым не процедил:

– Ты гребаный сукин сын.

– Приму это как комплимент, – сдержанно ответил Давид, криво улыбаясь и все еще продолжая чтение.

– А мне нравится, – спокойно заметил Макс, дочитав свой лист. – Бесит, но… значит, что-то в этом есть.

Его взгляд на Ника неожиданно произвел легкий успокаивающий эффект, и они молча обменялись своими листами, снова углубившись в чтение.

Дочитав, Ник судорожно вздохнул. Дав придумал для него и Макса две совершенно разные адреналиновые игры в одной общей.

Ему – переговоры с террористами. Суть игры в том, что Марго остается наедине со всеми домами узкого клуба, и каждый из них по очереди будет получать ее на двадцать минут. В то же самое время Ник останется в другом помещении с нижними, каждая из которых получит право просить его о чем-то. В обмен на исполнение их желаний он сможет просить у доминантов не делать что-то с Марго или действовать помягче. Либо выбрать те практики, которые хочет, смирившись с тем, что с его нижней будут делать что угодно. Но окончательное решение, в любом случае, остается за «террористами».

В листе Макса задание было очень коротким: по ходу игры с Марго он будет последним и должен будет любым способом заставить ее громко умолять о чем угодно – например, о пощаде или об оргазме, тогда Ник не получит права коснуться Лизы. Если с мольбами и публичной капитуляцией гордой и стойкой рабыни не выйдет, то Ник получает Лизу на полчаса без каких-либо условий.

Задание, которое они придумали для Дава, тоже была непростым, особенно учитывая, что на вечеринке он встретится с нижней – котом в мешке, но он так и не показал никакой реакции, закончив чтение.

– Я согласен, если вы согласны, – глухо сказал Дав, отложив лист с непроницаемым лицом.

– Знал, что ты оценишь, – улыбнулся Макс и перевел взгляд на Ника.

Ник, глядя на него, думал, возможно, о том, о чем и Макс. Прежде они никогда не вступали в такую жестокую конкуренцию. Обмениваясь партнершами раньше, они соглашались на равные условия, но эта игра не предполагала вин-вина. Один из них жестоко проиграет, а нижние могут быть сильно обозлены за такие сюрпризы – ведь ясно, что главным условием была их полная неосведомленность до самой вечеринки.

Был и еще один очевидный подводный камень, о котором мог не знать Дав: Марго побаивалась Макса и могла запаниковать во время игры, вплоть до стоп-слова. Ему нелегко будет получить от нее раскрепощенную эмоциональную игру. Или… очень легко, если он сможет ее успокоить, и легкий страх сыграет ему на руку. Никто из них не знал, как среагирует Марго и что придется сделать Максу в конце – в этом-то и был главный сюрприз вечеринки.

С Лизой все тоже было не так просто: Макс позволял ей играть с Ником, но не для кого не было секретом, что и ревновал. Ему нелегко будет высидеть целый час внизу, развлекая гостей, в то время как все и каждый будут знать, что она наверху с Ником. Осознание того, что на кону, сделает его игру с Марго особенно адреналиновой и сложной… и, возможно, жестокой.

Но правда была в том, что им обоим нравился риск и адреналин. И очень нравилось, когда перепуганная нижняя умоляет… чья именно нижняя будет сладко умолять и плакать в конце, даже не так важно. А тогда, если что, можно и пощадить немного – они ведь верхние и не обязаны быть жестокими до конца.

– Я согласен, – первым сказал Ник.

Макс молча посмотрел на него, потом на Дава, и еле заметно кивнул.

Глава 2

Приглашение

Молча выслушав предложение Макса и все условия, которые он назвал, Мария лишь пару секунд помолчала, а потом дважды быстро кивнула так, что ее выкрашенные в пепельный вьющиеся пряди запрыгали по плечам:

– Да, я согласна. Спасибо, Макс. Для меня это большая честь!

– Что ж, тогда сделай, о чем я просил. Бери бумагу и пиши.

Макс вышел из кабинета, а Мария, впервые оставшись в нем одна, сжала ручку в мгновенно вспотевшей ладони. Она и правда была закончить психотерапию, и Макс это знал, поэтому и предложил ей то, что никак не совместимо с продолжением сессий в его кабинете. Теперь у нее появился небольшой шанс на бдсм-сессию с ним в клубе… и это будет гораздо интереснее.

Осталось только сдать небольшой письменный экзамен.