Моя маленькая ложь

Она сжала челюсти с такой силы, что был слышен скрип зубов.

– Я знаю, как это работает. Позволю тебе что-то один раз, ты будешь просить и второй.

– Что плохого, что я хочу узнать о тебе?

Господи! Я сама уже не понимаю, что несу. Зачем мне узнавать о ней? Я её ненавижу.

– Ты никогда не узнаешь обо мне. Ты моя пленница, и я тебе не подружка. Запомни! Ты взаперти, а я снаружи.

Она захлопнула железную дверь и повернула ключ.

– А ты запомни, что я НИКОГДА не сдамся и выйду отсюда! Слышишь?!

Я знаю, чего я хочу. Я думала, мы сможем найти общий язык, думала, что она не такая уродина в душе. Все это блеф. Инспектор играет, дожидается, действует. И я тоже буду действовать. Я узнаю, кто ты такая и почему, так тебе нужна.

Я убью тебя, кем бы ты ни была!

Восьмой день

Я переехала в эту страну в семнадцать лет. Не сказать, что я была в восторге, но у меня просто не было выбора.

Мама вышла замуж за американца и мы последовали за ним. Моя мать, отлично знала язык и проблем с чем-либо у неё не возникало. У меня же, наоборот. Я закончила школу ещё в России, (мама дождалась этого момента), поэтому, впереди меня ждало неизвестное будущее. Через три года, мама получила гражданство США, а я, все ещё стремилась к этой цели. Конечно, я нашла местных друзей, которые учили меня и знакомили с культурой и жизнью Америки. Честно сказать, я не была примерным ребёнком, но далеко за пределы своих возможностей, я не шагала. И благодаря, обучению и моему желанию, в первую очередь, ещё через три года (после гражданства мамы), я наконец-то получила гражданство США. И вот, мне уже двадцать три года и хочется чего-то нормального в этой жизни.

Я получила водительские права, нашла работу и через какое-то время съехала от мамы. Всегда и во всем, я полагалась только на себя. Ни один партнёр не мог того, что могла я. Поэтому, они не могли со мной и неизбежно исчезали.

Не сказать, что я была уродиной, парни заглядывались на меня, но также, могли и плюнуть в лицо. В жизни, я никого не любила, и так было легче. Так проще жить и нечего терять.

Именно, после случая в банке, когда я чуть не умерла от свистящих надо мной пуль, мой путь был предрешен. Я хотела избавляться от таких ублюдков, которые стреляют в ребёнка и забирают то, что им не принадлежит.

Я поступила в полицейскую академию штата Калифорния. И через восемнадцать месяцев, закончила с отличием. А затем стала офицером полиции. Там я и познакомилась с шефом полиции Клэйтоном Пейдж. Статный мужчина, который помогал мне во всем. Иногда, я мечтала, чтобы он был моим отцом, но у него уже была дочь. Через какое-то время, я начала подниматься по карьерной лестнице, закрывала одни дела, открывала другие. И через пять лет (слишком быстро, для моих коллег), я стала инспектором. Они думали, что я трахалась с шефом, пока никто не видел, и так быстро смогла превзойти всех. Но людям свойственно ошибаться и они это делали постоянно.

Каждое новое задание, каждое дело, мне давалось легко, моя интуиция и сила не подводили меня.

Лишь один раз, я оступилась. Лишь один раз, доверилась не тем и подставила свою спину. Вот откуда на моей спине шрамы, вот почему, я изменилась, вот почему, я делаю то, что должна. Но Камилла Пейдж о многом никогда не узнает. По крайне мере, пока не придёт время.

Но, я могу сделать для неё лишь одно. Ответить на её вопрос.

– Просыпайся, – яркий свет полностью направлен на неё. Еда не тронута. Она держит свое слово, интересно, как долго ещё, смогла бы. – Это следы от пуль. Меня ранили на задании. Я доверилась не тем.

– Жаль, что не убили.

Она не спит, хотя бы, что-то. Желает мне смерти. Уже отлично.

– Меня долго держали в заложниках.

– Но все же, ты жива.

Девчонка продолжает лежать, даже не оборачивается.

– Жива, наверное, – она не отвечает. – Ты так и будешь молчать?

– Зачем ты мне это рассказала?

Действительно. Хороший вопрос. Зачем, Сильман?

– Ты должна есть, это твой рацион, – первый раз в жизни, я сказала то, что не должна была. – Думала, что мы все-таки сможем поладить.

Она вдруг поднялась и плавными шагами добралась до решётки. Её рука схватила мою и крепко сжала.

– Уже поздно, инспектор.

Она хладнокровно вцепилась зубами в мою руку и прокусила кожу.