Шагая по осколкам битых чувств

– Гуляли мы только вдвоем, но не долго.

– Почему?

Макс подошел к одному из тех парней, что сидели на спинке лавочки, и что-то ему сказал.

Лысый парень стал мотать головой в отказе. Тогда Макс рассмеялся ему в лицо и схватил его за куртку. Он бесцеремонно потянул его на себя и скинул парня на землю, а потом преспокойно сел на его место.

– Ему было скучно со мной, – честно ответила девушка и прислонилась к стене, перестав следить за Максом. – Я больше не люблю его, но мне стало интересно, чем он занимался, когда уходил от меня.

Так я и знала, все это было не просто так. Теперь она все узнала, и мы могли пойти домой.

Я посмотрела на детскую площадку в последний раз, но там не было ни Макса, ни того парня, которого он скинул со скамейки.

– Он исчез, – в панике я начала вертеться по кругу, боясь увидеть его рядом с нами.

Мария оттолкнулась от стены и посмотрела за угол, не увидев нашу цель, она запаниковала, как и не я.

– Только пять процентов того, что он пойдет именно в эту арку, – взволнованно сказала девушка и пошла на выход из арки с другой стороны детской площадки.

Мария остановилась в середине арки и встала в ступор, я сделала тоже самое, услышав голос парня.

– Ты порвал мою новую куртку и разлил мое пиво, – глухой голос к кому-то обратился.

Мы стояли не двигаясь, голос шел непонятно откуда, то ли оттуда откуда мы только что отошли, либо оттуда, куда мы направились.

Я сжала зубы, боясь издать хоть один звук.

Мария взяла меня за руку и очень медленно повела к стене. Мы вплотную прижались к ней, и надеялись, что слились с холодной стеной.

– Тебе принести жилетку поплакаться в нее? – это был Макс, это был точно он. Звонкий голос с вечной ноткой призрения к другим.

Я вдыхала через нос, а выдыхала через закрытые губы. Я думала, это поможет мне избавиться от страха. Макс увидит нас, и лишится сразу двух одноклассниц.

Последовал звук удара. Я закрыла рот ладонью и придушенно пискнула от неожиданности.

– Завтра на стадионе в шесть вечера, – чуть слышно произнес Макс и вошел в арку с тем, с кем, по-видимому, он беседовал.

На щеке Макса красовался синяк, а его собеседник как-то странно держался за живот. Но звук удара был только один…

Перед глазами всплыла картинка разговора Макса с парнем из параллели: «Бить надо туда, где не останется синяков. Тихо и ловко».

Я думала он выпендривается, говоря это, но сейчас я видела доказательства его слов.

Парень шел рядом с Максимом очень медленно, ему приходилось останавливаться, чтобы отдышаться.

Максим не смотрел вперед, он смотрел на того, кого недавно ударил и улыбался своей дикой улыбкой.

Как только Макс поднимет глаза, увидит двух одноклассниц, одну из которых он не оставляет в покое. Обе были прижаты к стене и дрожали от страха перед ним.

– Оп, – парень рядом с ним заметил нас и в тот же миг пришел в себя.

Максим поворачивает голову туда же, куда и первый парень.

– Привет, – выдавливает Мария из себя.

Макс не улыбается, не меняется в выражение лица, не останавливается, а продолжает идти, только уже не вперед, а на нас.

– И что вы тут делаете? – они встают перед нами и поочередно смотрят нам в лица.

Максим назначил ему стрелку на завтра, но продолжал идти с ним и сейчас стоять рядом с нами. Так принято у парней?

– Мы уже собирались уходить, – говорю я и хватаю Марию за руку.

Ноги сами срываются с места и начинают бежать. Мария чуть не падает от этой спешки, но удерживается на ногах и ровняется со мной.

– Стоять!

– Поднажми, давай, – мы уже не могли бежать, запыхались и едва держались на бегущих ногах.

Мы падаем на спину и вскрикиваем одновременно. Наши капюшоны в руках Максима. Он смотрит на наши лица сверху вниз.

От удара в спине, готова выплюнуть легкие, по виду Марии, она ощущала тоже самое.

Максим садится на корточки около наших лиц.

– Вы думаете, я не знал, что вы следите за мной? – спокойно промолвил он.

Начинаю подниматься и помогать Марии встать. Зачем я согласилась на все это?

За его спиной его компания, они быстро направляются к нам. Сердце тарабанит в груди, пульс ощущается в висках готовый разорвать кожу головы.

– Извини нас, – если он отпустит нас до того, как его компания дойдет до нас, то нам повезло. Но до нас им осталась шагов пятнадцать.

– Извинить? Но я не обижен на вас, – непринужденно пожимает плечами.

– Тогда мы пойдем? – спрашивает Мария, рассматривая наши капюшоны в его руках, но не рискуя вырвать их из его рук.

– Сначала познакомлю вас со своими друзьями, – когда на его лице опять появляется неприятная улыбка. Мы с Марией тотчас понимаем: мы в жопе.

Максим раскидывает руки в стороны и начинает громко, безумно смеяться.

Девять человек встают за ним. Они вдруг начинают завывать и бить себя по груди двумя руками.

Все это напоминает ужасный обряд.

Бежать смысла нет, все равно догонят. Остается только повиноваться?

Непостижимо страшно находиться рядом с дикарями. Я знала родителей Максима, его брата, но он был не из их мира. Он–маугли.