В кольце твоих рук

Шейн знал, что это не так. Как только у него прошел первый испуг, он понял, что все это очень и очень важно.

Он не хотел притворяться ее парнем, чтобы выручить ее. Ему хотелось на самом деле стать ее парнем.

– Я приеду.

* * *

На следующий день Роза снова позвонила в дом старшего брата Шейна.

– Я передала ему твои слова, – сообщила его невестка. – Но он в Аризоне и…

– В Аризоне! – удивилась Роза. Она собиралась сказать, что Шейн может не приезжать, что она все обдумала и пришла к выводу, что не имеет права заставлять его. Она отчаянно хотела, чтобы он приехал, но по своей воле.

Теперь она убедилась, что, вопреки своему обещанию, Шейн не приедет.

– Он звонил мне вчера, – сказала она Дженни. – И вроде говорил, что сможет приехать. Я собиралась передать ему, что это не обязательно. Но если он в Аризоне… что ж, должно быть, я не так его поняла.

– Вряд ли, – возразила Дженни. – Раз уж он сказал, что приедет, значит, приедет. Шейн никогда не дает пустых обещаний.

– Но…

– Тебе он не нужен?

– Я… – Роза не сумела ответить «да» на этот вопрос. – Вы не могли бы передать ему, когда он позвонит?

– Я ему скажу, – пообещала Дженни.

Скорее всего, так она и поступила.

Но в пятницу, занимаясь приготовлением ужина на папиной кухне, Роза молилась о том, чтобы Шейн не получил ее сообщения. Она хотела, чтобы он был здесь.

Все же ей не верилось, что Шейн приедет. Если даже он и проделает весь этот путь до Монтаны, сначала он все равно заскочит на ранчо. И невестка передаст ему Розины слова. Шейн, небось, разозлится, что ему пришлось совершить такую дальнюю поездку впустую. Но затем он наверняка обрадуется, узнав, что Роза передумала, и что в гости можно не идти.

Это лучшее, что она могла сделать.

Она пыталась не думать о нем, застилая стол любимой маминой скатертью, доставая столовое серебро, подаренное родителям на свадьбу, и фарфоровый сервиз цвета слоновой кости, который папа купил для мамы на их десятую годовщину.

Роза решила не делать мамино фирменное жаркое с чесноком. Все равно как у мамы не получится.

Поэтому она выбрала испытанный рецепт – обычный американский ужин с индейкой. Если этот тип действительно семи пядей во лбу, как говорит папа, то у него хватит ума понять намек. Возможно, эта индейка с приправами, картофельным пюре, клюквенным соусом и запеканкой из зеленой фасоли покажется Дж. Р.Филлипсу такой традиционной, так откровенно напоминающей о доме и семейном благополучии, что это его отпугнет.

Роза не могла себе представить мужчину, достигшего брачного возраста, который не умчался бы сломя голову от любой незамужней женщины, попытавшейся накормить его таким ужином. Если только он и вправду не ищет себе жену.

Она все еще надеялась, что, вопреки отцовским заверениям, этот Дж. Р.Филлипс так же сторонится брака, как и она.

Но если это не так, что ж, она попытается отвадить его другим путем. Но вежливо, конечно.

Было бы намного легче, если бы она смогла предъявить им Шейна.

Вот и снова его вспомнила. Черт побери.

Роза выглянула в окно и увидела солнечных зайчиков, блеснувших на ветровом стекле въезжающей на лужайку машины. Очевидно, это ее отец с идеальным мужчиной под мышкой.

Она вытерла о фартук влажные ладони и вернулась на кухню.

Роза занялась последними приготовлениями. Встречать гостя она не пошла, но прислушивалась, ожидая звука хлопнувшей двери и отцовского голоса.

Вместо этого прозвенел звонок.

Тьфу ты! Роза не ожидала, что он отправит Дж. Р.Филлипса вперед.

Но, – думала она с надеждой, снимая фартук и вешая его на крючок у двери, – наверное, это к лучшему. Тогда она сможет дать Дж. Р.Филлипсу от ворот поворот до появления отца.

Изобразив самую радушную и гостеприимную улыбку, Роза открыла дверь.

На пороге стоял Шейн.

* * *

Дженни предупредила его, что можно не идти.

– Твоя Роза звонила, – заявила она, как только он въехал во двор прошлой ночью. – Попросила передать, что отменяет приглашение. – Она окинула его любопытным, оценивающим взглядом, явно желая узнать, кто такая эта Роза.

Шейн, не замечая ее интереса, сразу перешел к делу.

– Так говоришь, я ей не нужен?

– Этого я не говорила.

– Что же ты говорила? – вспылил Шейн.

– Только то, что она передала. Что идти не обязательно.

– Но я ведь не для того так долго ехал, чтобы теперь повернуть, – решительно заявил Шейн.

У Дженни глаза на лоб полезли.

– Должно быть, эта девушка – что-то особенное, – пробормотала она.

Шейн спокойно встретился с ней взглядом.

– Вот именно.

Итак, он пришел.

Пораньше. И в самом решительном настроении.

И когда Роза открыла дверь, Шейн испытал при виде нее такой прилив радости, что даже удивился, почему, во имя всего святого, избегал ее так долго.