Самосожжение
И вот я снова здесь. Я не дрожу от страха, как в первый раз. Не сомневаюсь в своих силах. Сейчас моя единственная задача – одолеть сильнейшего из бойцов. Того, кому никто не смеет бросать вызов. Никто, кроме меня.
Войдя внутрь здания, мы столкнулись с приветствием от некоторых текущих инструкторов. Их взгляд изменился. На меня смотрели не как на принцессу – на династию. Ту, за которой готовы следовать. За которую готовы отдать жизнь.
Я не задерживалась. Мой путь был выстроен так, как выстраивают траекторию полета пули. Направляясь прямо в тренировочный зал, я воспользовалась имеющейся информацией: известно, что именно там в это время Пэйс наблюдает за проведением спаррингов.
Войдя в широкий зал, я сразу заметила его – мужчину, который больше напоминал дикого зверя, чем человека. Единственного, кто до сих пор видел во мне лишь девчонку. И я здесь для того, чтобы это исправить.
Без колебаний направившись прямо к нему, я сдержанным кивком отвечала на приветствие окружающих. Лиам и Ник шли следом, словно тени.
– Добрый день, Томас, – уверенно обратилась я, остановившись напротив мужчины и протянув руку для рукопожатия.
– Юная госпожа, – сухо отозвался Пэйс, мельком взглянув на меня равнодушным взглядом. – Доброе. Слышал от председателя, что вы собираетесь нанести нам визит.
Моя протянутая рука повисла в пустоте, оставшись незамеченной. Я усмехнулась – все, как и всегда.
– Верно, я пришла сюда, чтобы выбрать пару телохранителей, – выдержав паузу, я продолжала ровным голосом. – Впрочем, это не главная цель моего визита. Вы должны признать меня, Томас. В конце концов, рано или поздно я обязательно займу положение Дона.
До сих пор неотрывно наблюдавший за поединком Томас перевел взгляд на меня, а затем громко рассмеялся. И, если до этого момента все присутствующие в зале были увлечены боями, то теперь их внимание моментально переключилось на нас. Атмосфера мгновенно накалилась. Особенно чувствовалось напряжение, исходящее от стоящих позади меня Лиама и Ника.
– Признать? – глаза Томаса, до сих пор выражавшие полнейшее равнодушие, теперь пылали гневом. Затем он ледяным тоном добавил. – Я никогда не признаю слабачку вроде тебя.
– Так ли я слаба? – вопрос прозвучал спокойно, но с вызовом.
– Можем проверить, – скрестив руки на груди, предложил Томас. – Выбирай любого из бойцов и выходи на ринг. Посмотрим, насколько тебя хватит.
– Могу выбрать любого? – поинтересовалась я.
– Что угодно для ее высочества, – едкая нотка насмешки звучала в его словах.
«Как я и предполагала».
– Тогда я выбираю вас, – решительно заявила я, упорно глядя в глаза собеседнику.
Все пространство зала замерло в ожидании. Стало тихо, как в склепе. Затишье перед бурей. Бои прекратились, каждый участник застыл на месте, привлеченный моим заявлением. Нет нужды оглядываться, чтобы представить выражения их лиц.
Томас Пэйс – не просто начальник охраны и фактический властелин этого богом забытого места. Подобная фигура существует лишь в ночных кошмарах. Разумный человек вряд ли рискнет выступить против него. Лишь одному из десяти смельчаков удастся пережить встречу с ним, да и то благодаря удачному стечению обстоятельств.
Но я не разумна.
Единственный способ заставить такого человека воспринять меня серьезно – говорить с ним на одном языке. Боль, кровь и смерть.
И чтобы меня услышали, мне нужно встать на один уровень с ним.
– Да ты умереть захотела, – мрачно прогремел голос Томаса Пэйса, откровенно демонстрируя своё недовольство и презрение.
– Выйдем на ринг и проверим, – твёрдо парировала я.
В моем голосе была решимость. Холодный расчет, нацеленный на победу. Тишина в зале возымела свою цену. Я же стояла неподвижно, как завершенная формула. Это была стратегия с заранее предусмотренным риском.
Ожидание принятия решение длилось минуту.
Он его примет. Не сможет отказаться. Это единственный шанс для этого человека сделать то, что он прокручивал в своей голове уже тысячи раз.
Все переменные были учтены.
И я оказалась права.
Глаза Томаса стали безумными. Как будто жадный до крови зверь смотрел на свою добычу, представляя, как живьем будет сдирать с нее шкуру.
– Серена, ты что творишь?! – взволнованно воскликнул Лиам, резко приблизившись ко мне и крепко сжимая мою руку. Отчаяние отражалось в его взгляде, а голос дрожал от беспокойства.
– Лиам Пэйс, закрой свою пасть, – негромким, но резким тоном приказал отец, бросив холодный взгляд на сына. Затем, обратив взор на меня, ухмыльнулся и продолжил. – Ну что ж, ваше высочество, прошу на ринг.
Участники предыдущего поединка незамедлительно покинули центральную зону, уступив место нам. Зал погрузился в глубокую тишину, нарушаемую лишь приглушенными вздохами собравшихся. Наверняка большинство из них подписали мне смертный приговор. Следуя за широкой фигурой противника, я сняла толстовку и заняла позицию напротив него. Голова кружилась, сердце бешено колотилось. Каждая клеточка тела пропитана мощным зарядом адреналина. Волнующие ощущения захватили меня целиком, парализуя страх и оставляя место лишь готовности действовать.
– Начинай, – холодным тоном отдал приказ.
Прикрыв на мгновение глаза, я глубоко вдохнула, сосредотачиваясь, а затем стремительно атаковала. Каждый шаг, каждое движение рассчитано с максимальной точностью. Хук. Апперкот. Джеб. Я наносила удары один за другим, но этого было недостаточно, чтобы задеть его. Он отражал каждый из них без особого труда, держа на лице злобную усмешку. Мои удары нацелены не на поражение. Я просчитывала. Делала их намерено слабыми. Пока это позволяет мне детально изучать технику его движений, анализировать слабые стороны и возможные уязвимости. Только тщательно изучив его у меня будет хотя бы малейший шанс на успех.
– И это все, на что ты способна? – насмешливым тоном поинтересовался Томас, сопровождая фразу громким хохотом.
Сделав шаг назад, я быстро вернулась в нападение, но теперь каждое мое движение стало точнее. Продуманнее. Осознавая расположение его слепых зон, я целенаправленно использовала их в атаке. Каждая деталь поведения Томаса оказалась открытой моему взору: поворот корпуса вправо, полупараллельный отход влево, уклон головы вправо… Используя полученные знания, я успела дважды достать его. Когда же я попыталась нанести решающий удар в область грудной клетки, быстрый контрудар поразил мой живот. Раздался характерный звук. Ребра треснули. Испытанная боль была невыносимой, но я продолжала стоять на прямых ногах. В глазах на миг помутнело.
– Делала такие нелепые выпады в начале, чтобы проанализировать мои движения, – качая головой, заметил Томас, сверля меня свирепыми, лишенными сочувствия глазами. – И даже после этого получила такой нелепый удар.
Не прошло и секунды, как Томас оказался вплотную ком мне, обрушившего град мощных ударов по наиболее чувствительным зонам. Приступ острой боли распространился по всему телу, заставляя защищаться всеми силами. Блокируя одни атаки, я пропускала другие. Один стремительный апперкот достиг цели, доставив ему сильный удар в нижнюю челюсть. Ответ последовал незамедлительно.
– Как ни старайся анализировать, в бою побеждает спонтанность, – спокойно комментируя происходящее, продолжал наносить точные удары. – Давай же, покажи на что ты способна. Так спешила умереть, но даже не удосужилась меня побаловать хорошим представлением. Хотя, избить ваше высочество сойдет за отличный подарок.
На протяжении всего поединка Томас Пэйс не прекращал опускать язвительные комментарии. Его слова были нацелены только на одно – унизить. Задеть за живое. Обрушивая на меня серию из семи последовательных ударов, я концентрировалась на единственном ответном выпадении, вложив в него все. Руки покрывались кровью, мышцы дрожали от напряжения. Тело настойчиво просило отдыха, но сознание отказывалось подчиняться. Завершив очередную череду атакующих маневров, я ощутила приближение Томаса.
– Слабо, – ледяным тоном бросил он, немедленно отправив сокрушительный удар в область грудной клетки.
Снова звук. Ребра сломаны.
Отлетев на расстояние метра, я рухнула на пол. Дышать становилось всё труднее. Из последних остатков энергии я поднялась снова. Шепот зрителей, наполняющих зал, едва пробивался сквозь туман сознания. Сквозь мутнеющее зрение я разглядела, что у зверя, возвышающегося надо мной, появилась капля крови в углу рта.
– Это еще не все, – прохрипела я, тяжело дыша, и бросилась обратно навстречу Томасу.
Выполнив отвлекающий маневр, я сумела сбить его с ног и прижать к полу. Однако стоило мне прыгнуть сверху для удара локтем, как он мгновенно сбросил меня вниз и нанес сокрушительный удар ногой прямо в солнечное сплетение. Острая боль вызвала приступ рвоты, смешанной с кровью. Я беспомощно опустилась на четвереньки, тщетно пытаясь подняться, но тело отказывалось подчиняться. Кашляя кровью, я всматривалась в землю перед собой, стараясь восстановить дыхание.
– Тебе больно? – усмехнулся Пэйс, присаживаясь рядом на корточки.
– Больно, – отвечаю честно, глядя ему в лицо.
– Недостаточно, – фыркнул Томас, криво улыбаясь. – Я не вижу твоих слез.
– И не увидите, – уверенно заявила я, выдерживая его взгляд.
Несмотря на мучительную боль, сознание оставалось ясным.
– Значит, остаётся лишь одно решение… Убить тебя, – спокойно заключил Томас, выпрямляясь во весь рост.
Томас замахнулся правой ногой для удара, однако я молниеносно схватила её обеими руками и, опершись на локти, нанесла резкий удар своей ногой ему в подбородок. Пэйс отступил на пару шагов, стер выступившую кровь и взглянул на меня ледяным взглядом.
– Потенциал у тебя есть. Но этого недостаточно.
Едва успев подняться, я почувствовала новый удар точно туда же, куда раньше. Сил почти не осталось, я осела на колени, одной рукой сжимая живот, другой упираясь в пол.
– Серена! – крики Лиама и Ника раздались совсем рядом. Краем глаза замечаю, как они спешат на ринг.
– Стоять на месте! – прокричала я, напрягая голосовые связки. Мой взгляд устремлен лишь на одного человека. – Даже не думайте вмешиваться. Этой мой бой. Только попробуйте сделать еще один шаг…
Дышать стало трудно. Каждая попытка встать заканчивалась неудачей. Лишь с третьего раза мне удалось принять вертикальное положение. Взглянув на Томаса, я заставила себя двигаться вперёд, преодолевая слабость и напряжение мышц.
– Принцесса с характером, – процедил Томас, выплевывая кровь и доставая складной нож из кармана брюк. Быстро раскрыв лезвие, он занял защитную позицию.
Подступив вплотную, я нанесла серию ударов – бровь, солнечное сплетение и пах. Стараясь избежать клинка, я защищалась и контратаковала, оставляя на нем следы новых повреждений. После очередной атаки, еле переводя дух, я отошла на шаг назад, а потом собрала остатки сил и опять атаковала. Новый выпад ножа встретил мой перехват руки, я развернула оружие против самого Томаса и резко провела лезвием по его лицу.
Я не успела рассмотреть нанесенную мной рану. Получив резкий удар в висок, земля поплыла перед глазами, и я рухнула на пол. Последние воспоминания – чьи-то приближающиеся голоса и неясная фигура, стоящая неподалеку.
А после я долгое время блуждала во тьме. Порой доносились отчаянные мольбы о помощи, но я словно сворачивалась клубочком, стремясь спрятаться от окружающего мира.
При следующей попытке открыть глаза над головой проступил хорошо знакомый потолок собственной комнаты. Всё тело ныло от боли. Повернув голову влево, я обнаружила подключенную к руке капельницу. Выше оказался мужчина, сидевший в кресле рядом с кроватью, вытянув одну ногу поверх другой и сосредоточенно наблюдая за движением зажигалки в пальцах. Ее характерные щелчки вызвали легкую улыбку.
– Ты никак не расстанешься со своей игрушкой, Рейк.
Глава 25. Рейк
Ежегодно в определённое время я покидаю страну и отправляюсь в Индонезию – место, где завершилась моя служба. В этот раз мой отъезд совпал с приездом юной мисс. Хотя, теперь она госпожа.
За пять лет, что мы не виделись, она могла потерять всю сноровку. Надо бы сразу вызвать ее на спарринг. Вот почему я прибыл на месяц раньше запланированного и первым делом отправился к председателю, сообщив о своём прибытии.
Услышанная новость буквально оглушила меня. Мелкая засранка вышла против Томаса и вот уже двое суток без сознания. Всегда ведь отличалась дерзостью, но рисковать жизнью, сталкиваясь с этим подобием человека – перебор даже для нее. Но это Серена – наверняка все рассчитала заранее. Но парочку крепких тумаков ей все-таки не помешает, чтобы впредь не доводила седого старика до бешенства.
Войдя в пристройку, я столкнулся с какой-то эксцентричной девицей. Та что-то непрерывно тараторила, но я, проигнорировав ее болтовню, прошел мимо и направился прямо в комнату засранки. Серена лежала под капельницей. Приблизившись, я поставил стул возле кровати и уселся. По состоянию ранений, учитывая прошедшие два дня, она уже должна очнуться.
Все ее тело покрывалось ушибами, конечности и грудная клетка аккуратно забинтованы. Кожа на костяшках рук повреждена – кулаки пошли в ход первыми. Лицо, напротив, выглядело совершенно невредимым.
Никто не смеет касаться внучки председателя, если она лично не выйдет на ринг. Этот ублюдок прекрасно понимал, что делал.
Наблюдая, не заметил, как наступило утро. Всю ночь рука крепко сжимала потертый механизм старой зажигалки. Уже собирался выйти перекурить, как внезапно уловил шорох, сопровождаемый глухим, слабым голосом.
– Ты никак не расстанешься со своей игрушкой, Рейк.
Взгляд Серены остановился на мне. Тусклые, лишенные блеска глаза, но на губах еле заметная улыбка. Видеть ее такой выводит из себя. И я уже давно знаю причину этого чувства.
– Сказала та, кто играет в русскую рулетку, – раздраженно бросаю ответ.
– Как жаль, – слабо улыбнулась Серена, подавляя смех. – Встретились впервые за пять лет, а ты уже сердишься.
– Почему же жаль?
– Ты не застал моего позора, – проговорила Серена с явным разочарованием в голосе.
Уверен, сейчас она испытывает стыд и унижение из-за своего поражения. Настолько строга к самой себе, что эта ее черта одновременно становится и ее преимуществом, и проклятием.
– Не о том думаешь. Лучше бы рассказала, как соскучилась по занятиям со своим учителем, – я ухмыльнулся.
Серена осторожно протянула руку. Почувствовав прикосновение, я аккуратно сомкнул пальцы вокруг ее ладони.
– Я рада, что ты рядом…
– Вот так-то и надо было говорить с самого начала, а не нести эту ересь про поражение, – улыбаюсь.
Выпрямившись, я поправил подушку под ее головой. Некоторое время царила тишина, нарушать которую никто из нас не спешил. Утешать не мое – больше привык решать проблемы силой либо алкоголем. Здесь пригодился бы совет Кириана. Он непременно нашел бы нужные слова. Ее отец был отзывчивым человеком. Я никогда не смогу занять его место, как бы не хотел.
– Председатель сильно взбесился? – прервала молчание Серена, но не дождалась ответа. – Наверное сильно. Только я вступила в должность как тут же оказалась недееспособной.
Я молчал. Председатель достиг предела милосердия. Безусловно, причиной послужило и фиаско Серены, но здесь сыграло роль другое: внучка оказалась избитой, а самый верный солдат остался без глаза.
Сообщать ей подробности сцены, свидетелем которой я стал, вероятно, излишне: председатель жестоко колошматил клюшкой Ника. По мнению главы семьи, именно он ответственен за произошедшее, поскольку не сумел удержать сестру, и потому понес справедливое наказание.
Для каждого из подопечных председатель имел собственные намерения, причем роль Серены предполагалась значительно значительнее, нежели предназначенная Нику. Это было понятно с самого начала, стоит только посмотреть на его отношение к ним обоим.
Про Лиама вообще молчу. Парень все это время находится в комнате пыток. Не знаю, кому именно принадлежала инициатива, председателю или же Пэйсу, но мальчишки получили свое. Их задача следить и останавливать Серену от рискованных действий, с чем они не справились. Устроили настоящий пиздец.
Уставший, встаю со своего места и достаю сигарету.
– Дашь и мне одну? – попросила Серена с ноткой надежды в голосе.
– Когда это наша малышка увлеклась сигаретами? – удивленно откликнулся я.
– Пробовала пару раз, пока училась. Так, иногда балуюсь, – пояснила Серена, приподнимаясь на кровати. Ее лицо тут же исказилось от боли.
– Вот как поправишься, тогда, так уж и быть, поделюсь с тобой одной, – подойдя, помог ей лечь удобнее, после чего снова устроился на стуле и закурил. – А пока отдыхай и думай о своем поведении.
– Бесчувственный, – недовольным шепотом буркнула Серена, вызывая у меня легкую усмешку.
Она снова замолчала, уставившись в потолок. Я тихо наблюдал за ней. Она уязвлена. Не знаю, на что конкретно она рассчитывала этим поединком с Пэйсом, но желаемого не получила.
– Как думаешь… Чтобы сказали родители, если бы увидели меня сейчас? – задумчиво спросила Серена.
– Назвали бы полной дурой, – спокойно произнес я. Понаблюдав какое-то время за потускневшим выражением лицом Серены, я продолжил. – Никогда не задумывалась о простой жизни, а не игрой в прятки с прошлым? Ты вообще думала о том, что будет после твоей мести? Я же неоднократно говорил, что исключительно ненавистью тебе не выжить.
Эти слова жестоки, но иного способа выразить мысль я не находил. Я до сих пор сильно привязываюсь к своим ученикам. Особенно к эти двоим.
Серена посмотрела на меня озадаченными глазами, а затем, прикрыв их, начала говорить. Голос был хриплым, но она всеми силами пыталась выдержать ровный тон.
– Я не могу, Рейк… Каждый раз, закрывая глаза, передо мной встает картина, где моя семья лежит в крови. Как я могу просто наслаждаться мнимым спокойствием, пока эти твари спокойно живут дальше? Однажды это может повториться. Я должна стать еще сильнее, чем сейчас. Блядь, я слегла в постели, а на Томасе, кроме разбитой губы и пары синяков ничего нет. Так не должно быть. Я должна больше стараться.
Она изо всех сил цепляется за свою маску. Даже сейчас отказывается пролить слезы. Вместо этого опять прикусывает до крови губу. Раньше я мог на нее кричать, пытаться унизить ее родителей, чтобы хоть как-то вывести на эмоции. Сейчас даже это бесполезно. Она как каменная стена. Отгородила себя от всего мира, чтобы не показывать слабость. Блядь, как же я надеюсь, что в ее жизни появится тот, кто сможет заставить проявить ее хоть какие-то чувства. Иначе мы ее просто потеряем.
Сейчас она уверена, что проиграла. Что ж, тебя ждет сюрприз. Своими действиями она возвысила себя настолько, что теперь все только и ждут ее возвращения.
Мне успели вкратце рассказать, что произошло. Все свидетели боя были в полном ауте. Никто из наших не выступает против Пэйса. Она же осмелилась. Продержалась двадцать три минуты. Нанесла удар. Она уже давно доказала, что готова стать лидером. Но два дня назад – вышла на новый уровень.
Говорить об этом ей сейчас нет смысла. Засранке будет полезно немного принизить свои возможности. Может, она больше не будет выкидывать такую херню.
– Никто не смотрит на то, что ты умеешь и что можешь. Все смотрят лишь на то, кто ты есть. И в тот момент, когда ты вышла против Пэйса, всем стало понятно, что ты не просто богатенькая наследница. Пойми только одну вещь. Если ты жива, и, если рядом есть люди, которые на твоей стороне – значит ты со всем справилась. Даже если ты проиграла сейчас, просто смирись со своим бессилием и беспомощностью. Ты не всегда сможешь побеждать. Тебе еще очень многое придется потерять, поэтому воспринимай этот проигрыш как первую ступень, – сказав это, я улыбнулся и добавил. – Не будь к себе слишком строгой.
Серена раздраженно фыркнула. Ну, хоть что-то.
Я улыбнулся и уже встал, чтобы направиться домой, но потом остановился.
– Следи внимательно за каждым действием Председателя. Мы для него всего лишь фигуры на шахматной доске, – спокойно предупредил я.
– Знаю, – негромко отозвалась Серена. – Но даже пешка способна закончить игру.
Оставив ответ без комментариев, ласково погладил ее по волосам и покинул помещение. До конца не понимаю причины, но председатель убежден, что Серена важна для Блоссомов. Именно поэтому в ту ночь она осталась жива. Пока не буду ни в чем уверен, лучше лишний раз не говорить ей о своих предположениях.
– Нужно домой…
Я глубоко вдохнул и вышел на свежий воздух. Но не успел уйти, как сразу натолкнулся на того, кого меньше всего хотел видеть.
– Вернулся? – Пэйс преградил путь.
Я посмотрел на него. Теперь вижу, чего именно добилась наша госпожа. Боже, да засранке прямо сейчас стоит передать бразды правления в руки. Изувеченный правый глаз скрывался под черной повязкой. Порез на всю правую сторону лица.
Браво, Серена.
– Как видишь, – говорю с нескрываемой усмешкой.
– Как там побитая принцесса? – голос Пэйса полон гнева.
Никогда не понимал его. Отличный боец, первоклассный наемник, но к людям относится, как к мусору. Единственный объект уважения – председатель. Как верный пес, следует за ним без раздумий. Остальные для него как мухи, слетевшиеся на дерьмо.
– А как сам-то? Не стыдно получить от принцессы? – с усмешкой спросил я, вспоминая, как Пэйс все это время обращался к Серене.
– Признаю, она меня удивила. Ее безумный взгляд во время боя меня даже позабавил. Такая с виду хрупкая, а бьет сильно, – он сморщился и почесал подбородок, задевая линию рубца.
– Не забывай, что я бывший спецназовец, – сделав шаг на встречу Пэйсу, произношу холодно. – Неужели думал, что моя ученица из слабых?
– Что ж, эта девка может на что-то и сгодиться, – сделав небольшую паузу, Пэйс ухмыльнулся. – Если еще раз ее хорошенько побить, может станет первоклассным убийцей. Для этого же и нужны побои – чтобы учить.
Уебок.
– А как там твой сын?
– Этот выблядок отбывает свое наказание за то, что осмелился поднять на меня голос, – холодно ответил Пэйс.
Я всегда знал, что он даже к родному сыну относится как к мусору. И все же, я надеялся, что в нем есть хоть капля от человека.
– И как только такой как ты мог кому-то подарить жизнь.
– Зато ты, я смотрю, уж очень привязался к этой девчонке, – Пэйс сделал шаг ко мне и хотел было положить мне руку на плечо, но, так и не сделал это. – Смотри, а то кто-то может нацелиться на нее.
– Не переживай ты так. Она сильная девочка, сможет постоять за себя. Даже тебя задело.
Пэйс промолчал в ответ. Я же, не испытывая желания продолжать общение, решительно развернулся и зашагал к своему автомобилю.
– Курочку что ли дома приготовить.
Глава 26. Серена
После ухода Рейка я продолжала лежать в постели, устремив взгляд в окно. Мысли блуждали. Я раскрылась больше, чем нужно. Показала свои страхи. Возможно, причиной стало воздействие морфина, однако расслабляться нельзя.
Всегда держать эмоции под контролем в последнее время тяжелее. Особенно сейчас, когда я начинаю партию, в которой на кону стоят жизни обитателей этого дома. Я гашу в себе желание оставить все позади и скрыться. Как я и сказала Рейку, я не смогу так поступить. Слишком много лет прожито в цепях. Привычно демонстрирую напускное равнодушие ко всему происходящему вокруг.
Аристотель как-то сказал: «Привычка – вторая натура».
Он был прав.
Пребывая в размышлениях, не заметила, как наступил вечер. Тут появилась Джулл и, заметив мое пробуждение, бросилась ко мне с объятиями. Опухшие глаза, осунувшееся лицо и мокрые ресницы. Она переживала. Это была моя вина. В груди больно кольнуло, когда она начала отчитывать меня за то, что я скрыла от нее свой план и рисковала жизнью. Но я отметаю это чувство. Джулл должна уже понять, что ждет нас впереди.
Успокоившись наконец, она поделилась последними новостями: Лиам уехал задание, а Ника, отправившегося накануне к председателю, с тех пор никто не видел. Могу лишь надеяться, что они оба еще живы.
Через час после ее прихода к нам зашел семейный врач. Как я предполагала: сломанные ребра, постельный режим и передвижение исключительно на костылях.
Это не помешало бы мне приступить к работе, если бы не небольшое осложнение в виде заботы Джулл.
– Даже не думай! Сегодня полный покой. Чтобы присматривать за тобой, проведу ночь здесь, – заявила она суровым голосом.
Хотя в действительности ее заботливость была трогательной.
Мы провели эту ночь вдвоем. Утром следующего дня я, опираясь на костыль, направилась к председателю. Однако меня не пропустили, ссылаясь на его нездоровье. Выражение лица Захари Зальцмана ясно дало понять истинную причину отказа: председатель дистанцировался. Впервые за все время.