Когда мы падаем

Я оглядела комнату, словно в насмешку томик «Гарри Поттера» на полке все еще притягивал взгляд. Точно знал, что происходит у меня внутри, пока вокруг кипит жизнь. Я будто застряла во сне, и это чувство с каждым днем усиливалось. Тело казалось неповоротливым и невероятно вялым, больше всего на свете мне хотелось никогда не вылезать из постели. Если бы не работа в музее, я так и лежала бы.

На столе рядом с кистями и красками стопкой лежали рисунки. Я здесь не убиралась с того дня, когда перенервничала, ожидая встречи с Чжэ Ёном. А теперь просто не было сил наконец заняться этим.

Я заползла на кровать и свернулась под еще с ночи смятым одеялом. Со вздохом натянула его на голову и закрыла глаза. Утешительная темнота тут же приняла меня в свои объятия.

Лив молчит, Мэл холодно пожимает плечами, Эрин далеко… Грудь сдавило, я едва могла дышать. Частенько по ночам или поздно вечером, когда уже темнело и сестры ложились спать, меня мучил вопрос: последние два месяца они и правда были?

Вдруг мне все приснилось?

После смерти родителей я долго убеждала себя, что это просто отвратительный ночной кошмар, и случались дни, когда я действительно себе верила. Но… время шло. А родители все не возвращались, как бы сильно мне ни хотелось наконец вырваться из этого ужасного сна.

Свесившись с кровати, я дотянулась до рюкзака, достала телефон и снова перекатилась на спину. Задумчиво полистала чаты. Сама не знаю, где нашла силы проигнорировать переписку с Чжэ Ёном. Я хотела удалить ее, но… если у меня не будет доказательств, однажды я поверю, что все это игра моего воображения. Так у меня остались хотя бы наши сообщения, которые непостижимым образом меня успокаивали. Успокаивали и не шли из головы. Меня сводила с ума глупая надежда: а вдруг он напишет. Я немедленно свернула мессенджер, схватила с прикроватной тумбочки ноутбук и открыла «Нетфликс» в надежде отвлечься на новый сериал. На секунду мне даже показалось, что это работает, но уже на второй серии сюжет начал от меня ускользать. Выключать я не стала, понадеялась, что шум голосов поможет мне уснуть.

На улице уже стемнело, когда до меня донесся хлопок входной двери. Мэл часто последнее время работает допоздна. Нередко мы с ней пересекаемся только утром, когда я, проснувшись спозаранку, выползаю на кухню налить себе стакан воды. А она с дымящейся чашкой кофе уже сидит за кухонным столом и отвечает на первые электронные письма. Настоящая загадка, как ей с таким недосыпом удается утром вставать и идти на работу. Я не знаю, как у нее дела, да и как спросить об этом – тоже не знаю. Между нами пропастью пролегло то, что я сбежала в Нью-Йорк, не сказав ей. И я боялась сделать первый шаг к наведению мостов.

В мою дверь постучали, и я подскочила в кровати.

– Да? – хрипло отозвалась я и откашлялась.

Дверь приоткрылась, Мэл посмотрела прямо на меня. В ее взгляде мелькнуло облегчение, или по крайней мере мне так показалось.

Я подтянула к себе ноги и уселась по-турецки.

– Что-то случилось? – спросила я.

Мгновение она колебалась, убрала с лица волосы.

– Просто хотела тебя проверить.

– Ты… последнее время часто это делаешь, – осторожно заметила я.

Вместо ответа она дернула плечом. Между нами повисло молчание, вина снова сдавила грудь. История с Нью-Йорком все изменила. Я толком не помню, что произошло после того, как старшая сестра застукала нас с Чжэ Ёном у меня в комнате. Зато мне врезалось в память, как он оставил меня. Его печальный взгляд, который разбил мне сердце. И как объятия Мэл сменили его руки. Она ничего не говорила, только обнимала меня, пока я в изнеможении не уснула.

На следующий день я попыталась с ней заговорить, но впервые в жизни между нами вдруг выросла стена. Я отчаянно пыталась пробиться сквозь нее, но, если Мэл сама не протянет мне руку, ничего не получится. И, как бы мне ни хотелось, боюсь, она к этому еще неготова.

– Ты ела? – спросила Мэл, прервав молчание.

Я махнула в сторону письменного стола, на котором стояла усыпанная крошками тарелка. Под сериал я сделала и нехотя сжевала бутерброд. Видимо, чувство голода тоже осталось по ту сторону стены.

Мэл проследила за моей рукой и снова перевела взгляд на меня.

– Я тоже себе сейчас что-нибудь соображу и спать. Завтра рано вставать.

Как отчаянно мне ни хотелось намекнуть ей на темнеющие день ото дня круги под глазами, я просто вздохнула:

– Хорошо.

И подождала, пока она закроет за собой дверь моей комнаты.

Разочарованно откинувшись на подушки, я натянула одеяло аж до подбородка. Ногами я безотчетно елозила по простыне: мне не терпелось согреться. Экран ноутбука погас, перейдя в спящий режим. Комнату освещал лишь уличный фонарь, стоящий прямо за моим окном. Я с облегчением заметила, что усталость медленно, но верно берет надо мной верх. Она наступает маленькими шажками, сначала наливаются тяжестью конечности, потом веки. Пока меня наконец не накрыло сном, а вместе с ним тоской по человеку, который с каждым днем будто все дальше.

Глава 2

Я: Угадай, где я сейчас!

Я сидела на скамейке с телефоном в руках и наслаждалась свежим бризом, сдувавшим волосы на лицо. Не прошло и минуты, как пришел ответ.

Эрин: В Китае?

Эрин: Нет, подожди.

Эрин: Во дворце шейха!

Я невольно расплылась в улыбке.

Я: О каком именно шейхе мы говорим?

Эрин: Шейхе Чикаго.

Я: Мы точно вместе учились? Или я просто болела, когда мистер Рейвенпорт рассказывал об истории чикагской династии?

Эрин: Пффф.

Эрин: Насколько я тебя знаю, ты сейчас витаешь в облаках и грезишь парнем из последней прочитанной книжки.

Я: …

Я: Туше.

Через несколько минут от нее прилетело еще одно сообщение. А пока я его ждала, мимо меня взад и вперед по пирсу прогуливались семьи. Один мальчуган споткнулся и чуть не уронил мороженое мне на брюки. К счастью, родители в последнюю секунду успели поймать свое чадо. Бросив на меня извиняющийся взгляд, они утащили сына прочь. Мгновение я смотрела им вслед, затем снова уткнулась в телефон.

Эрин: Ну ладно, где ты?

Вместо ответа я скинула ей фотку. Прямо передо мной до самого горизонта расстилалось озеро Мичиган. Сидя на одной из скамеек военно-морского пирса, я пыталась впитать в себя эту бесконечную гладь, и мое сердце замирало от счастья. Но каждый раз, как я бросала взгляд назад, на нависающие надо мной гигантские высотки, оно сжималось. Панорама Чикаго – нечто особенное. Несомненно. Наверное, даже прекрасное, если судить по снующим вокруг туристам, которые завороженно разглядывают стеклянные фасады. Но если я что и поняла на стыке этих двух миров, то именно насколько Чикаго шумный и большой город.

Раньше мы с Эрин, бывало, заезжали сюда на дегустацию хот-догов в многочисленных фургончиках, разбросанных по всему пирсу. Ее беззаботный смех всегда отгонял тяжелые мысли. И теперь мне казалось, что город стал еще больше и оглушительнее.

Эрин: О, дражайший военно-морской пирс…

Эрин: Как же я по тебе соскучилась.

Я: Никто не просил тебя его бросать.

Уже отправив сообщение, я прикусила губу. Слова тут же показались какими-то неправильными.

Эрин: Элла.

Эрин: Так не честно.