В плену безудержных желаний

– Мне удалось убежать на следующей нашей остановке. Узлы были не сильно затянуты, и я смогла развязаться. Я боялась, что мальчишка может отправиться за мной в погоню, но я никогда его больше не видела…

Тори потерла запястья, вспоминая боль от песка, попавшего в натертую веревкой кожу.

– Через несколько часов я увидела какую-то машину. Двое иностранцев возвращались на побережье к своей яхте.

Иностранцы отнеслись к ней с сочувствием, но по каким-то причинам не захотели встречаться с властями. Возможно, тоже занимались контрабандой.

– Они направлялись к Мальдивам и взяли меня с собой. Как только мы туда добрались, я сразу же связалась с австралийским посольством. – Вы пересекли границу Зе-Альде и Ассары, – сказал Аш. – Мы делали запросы в соседние страны, пользуясь официальными каналами – долгий процесс с нулевым результатом. И только сейчас нашелся свидетель – водитель, который ездил на свадьбу к родственникам. Недавно он снова заехал в свою деревню и услышал, что тебя ищут. И тогда он вспомнил, что видел трех иностранцев, садящихся на яхту в укромной бухте.

Тори задумалась.

– И такая неопределенная информация помогла меня найти? Это невероятно! – Она едва могла представить себе ресурсы, которые потребовались бы для таких поисков.

– К счастью, яхта была особенной, поэтому ее удалось отследить. – Его губы дрогнули. – Если бы мы обменялись адресами и фамилиями, это, конечно, сэкономило бы немало времени.

Тори сглотнула. Несмотря на физическую близость, дальше имен они не продвинулись. Теперь это казалось несколько странным.

– Ну что ж, ты нашел меня. Я рада.

– Я тоже.

Тори вдруг ощутила неловкость под его пристальным взглядом. Ее бросило в жар.

Но в том, что заставило натянуться ее нервы, не было ничего сексуального. Она ничего не знала об этом мужчине, о его жизни, надеждах, ожиданиях… Как он отреагирует на то, что ей придется сказать ему? И нельзя ли этого избежать?

Тори облизала губы, пытаясь собраться с мыслями, но он опередил ее.

– Итак, Тори. Или мне следует называть тебя Викторией? – Он наклонился, буквально пригвоздив ее к стулу своим черным как ночь взглядом. – Ты собираешься мне сказать о моем сыне?

Глава 4

Если у Ашрафа и были какие-то сомнения, его ли это сын, то теперь их не осталось.

Кровь отлила от ее лица, сделав его бледным как полотно.

Агентство предоставило ему несколько фотографий – на одной из них Виктория Нилссон шла по улице, неся в нагрудном рюкзачке маленького темноволосого ребенка. Фотография была сделана издалека, и черты ребенка было трудно разглядеть.

Теперь он не сомневался. Это был его ребенок.

Еще одна порция адреналина хлынула в кровь. Ему пришлось собрать всю свою волю, чтобы остаться сидеть, а не вскочить со стула и не начать вышагивать по комнате.

Но Ашраф еще в детстве научился контролировать свои эмоции, даже если потом и сделал себе имя, поддавшись им. Нет, не так. Даже когда он становился героем скандала, его действия не были импульсивными. Все было рассчитано. Рассчитано на максимальный эффект, который этот скандал произведет на его отца.

Но теперь не время думать об отце и о том, что они всегда были на разных сторонах. Теперь он сам стал отцом.

– Я собиралась сказать тебе, Аш. Я просто… – Тори сделала неопределенный жест рукой.

Он ошибся, думая, что она намеренно скрывала от него ребенка.

Первое впечатление о ней оказалось верным. Тори была смелой и честной. Он восхищался этой женщиной и хотел верить, что ей удалось избежать плена. Тем не менее, когда он узнал о ребенке, в нем зародились сомнения. Почему она не сообщила ему?

Через что Тори пришлось пройти, когда она оказалась одна с ребенком? Без всякой поддержки со стороны семьи, насколько ему было известно. Но ее шок, когда она его увидела, не мог быть поддельным.

– Ты все еще не пришла в себя. Ты думала, что я погиб.

– Я действительно так думала.

– Я верю тебе.

Она, должно быть, что-то услышала в его голосе.

– Но?..

Ашраф пожал плечами.

– По роду своей деятельности я часто появляюсь в теленовостях. Мне казалось, что ты могла видеть меня. – Это была одна из причин, почему он боялся за нее – боялся, что она погибла или находится в такой ситуации, что не может с ним связаться.

– Правда? У тебя, должно быть, очень важная работа.

Когда он только пожал плечами, она рассмеялась.

– Мой отец – политик. После стольких лет, проведенных на принудительной диете из политических интриг и дебатов, я избегаю смотреть новости. Особенно новости из Зе-Альде.

Ашраф накрыл ладонью ее руки. И был рад, что они теплые. Она выглядела очень бледной, и он подумал, что ее может знобить.

– Кроме того, – продолжала Тори, – у молодых мам свои приоритеты.

Ребенок. Вот что было у нее в приоритете. Теперь и у него тоже.

– Расскажи мне о нем.

Она опустила глаза на его руку, лежащую поверх ее рук.

– Сын – самое важное в моей жизни.

– Как и в моей теперь.

Ее глаза вспыхнули. Что это было? Страх? Тори отвела взгляд в сторону и убрала руки из-под его ладони. Когда Тори снова заглянула в его блестящие глаза, ее сердце дрогнуло. Видела ли она у кого-нибудь такую напряженную сосредоточенность?

Да. В ту ночь, когда они с ним занимались любовью, найдя успокоение и комфорт в объятиях друг друга.

Потом она часто думала, как бы все могло сложиться, если бы его не убили. Эти мысли были ее секретным убежищем, когда ноша становилась слишком тяжела.

Теперь она обнаружила, что ее фантазии были реальными – слишком реальными, чтобы дать на этот вопрос однозначный ответ. Что он был не воплощением ее сна наяву, а человеком со своими желаниями и целями.

Прерывистый вздох замер у нее в легких, заставив отвести взгляд.

Аш сделал это с ней пятнадцать месяцев назад – украл ее дыхание и чувства. Теперь он сделал это еще раз.