Грязный бизнес

Тоцци посмотрел на Гиббонса.

– Платить будете вы? – спросил Гиббонс.

Лоррейн пришла в ужас, но Лесли рассмеялась легким мелодичным смехом. И только.

– Ну, если я приглашаю, то полагаю, что и платить буду я. Что скажешь, Майкл?

Тоцци пожал плечами.

– Да… конечно, а почему бы и нет?

– А как ты, Лоррейн? Присоединишься к нам?

– Ну… это было бы здорово.

Она бросала сердитые взгляды на Гиббонса, пытаясь убедить его вести себя приличнее.

Гиббонс опять нахлобучил свою шляпу.

– Пожалуй, я тоже составлю вам компанию. Будет неправильно, если вы и Тоцци встретитесь без официального наблюдения. Нужно, чтобы кто-нибудь смог засвидетельствовать, что вы не обсуждали процесс, если вдруг вас вздумают обвинить в несоблюдении правил.

Лоррейн скрестила руки.

– Стоит ли утруждать себя, Гиббонс?

– Да уж ладно. – Он искоса посмотрел на нее.

Лесли улыбнулась счастливой парочке.

– Тогда я жду вас всех в холле суда завтра в полдень. Это устраивает тебя, Майкл?

– Да… конечно, прекрасно.

– Хорошо. До завтра.

Женщины обнялись, расцеловались. Затем Лесли проскользнула мимо Гиббонса, поймала взгляд Тоцци и, прежде чем исчезнуть в коридоре, улыбнулась ему. Вскоре звук ее шагов раздавался уже на лестничной клетке. Все молчали, пока не хлопнула парадная дверь. После этого Гиббонс взглянул на своего напарника:

– Как ты думаешь, что все это значит? – Тоцци пожал плечами. – Прелюдия к даче взятки? Небольшой денежный стимул, чтобы вызвать частичную забывчивость?

– Да прекратите вы. – Лоррейн уперла руки в бока. – Боже мой, вы всех считаете преступниками. Вы ужасно подозрительны. Да я знала эту девочку, когда она была еще младенцем.

– Ты никак не можешь понять, Лоррейн. – Тоцци скрестил руки на груди. – Плохие ребята – это наша работа.

– Наша единственная работа. – На лице Гиббонса появилась крокодилья улыбка.

– К черту вас обоих. – Лоррейн вернулась на кухню. – Ничего себе рождественское настроеньице.

Гиббонс последовал за ней.

– Ты знаешь, я всегда думал, что Скрудж был на правильном пути, пока эти чертовы привидения не скрутили его.

Лоррейн мрачно произнесла:

– Мой муж – литературовед.

– Спроси его, не знает ли он Йетса? – не удержался Тоцци.

– Кого? – сощурился Гиббонс.

Лоррейн стиснула зубы и нехорошо посмотрела на Тоцци из-за стаканчика кофе.

– Хватит этой чепухи, – сказал Гиббонс. – Бери свое пальто, Тоцци, Иверс хочет нас видеть, pronto.[3 - Быстро (ит.).]

Лоррейн по-кошачьи сложила руки на столе.

– А я-то надеялась, что мы все вместе пойдем куда-нибудь пообедать.

Гиббонс покачал головой.

– Мне очень жаль, но в последние минуты что-то произошло. Мы срочно понадобились.

Лоррейн убрала руки со стола и надулась.

Гиббонс сел рядом с ней, оперся локтями о стол и придвинулся поближе.

– Извини, но там действительно что-то срочное.

Тоцци несколько удивил такой примирительный тон Гиббонса. Очевидно, заговорила та самая его начинка.

– Что за важное дело, Гиб?

– Винсент Джордано. Придется с ним понянчиться. – Гиббонс заглянул в банку с печеньем. – Ты не поверишь, но эти слюнтяи из судебной службы охраны жалуются, что не были предупреждены заранее, а раз это канун Рождества, они не смогут обеспечить охрану Джордано должным образом. Ты можешь поверить в этот вздор?

– Ну и дела!

– И кто теперь должен расчищать конюшни? Кто? Конечно, ФБР.

– Но почему именно вы? – возмутилась Лоррейн. – В вашем отделении работает пара сотен агентов. Почему вы?

Гиббонс склонил голову набок и нежно улыбнулся.

– Рождество, дорогая. Иверс подбирает парней, у которых нет детей, потому что в праздник семьи должны быть вместе. – Он заграбастал печеньице и сгрыз его. – Черт. – Ухватив еще одно печенье – на дорожку, он поднялся. – Пора, Тоц, пошли.

– Подожди, – сказала Лоррейн. – У меня тоже есть плохие новости.

У Гиббонса отвисла челюсть. Вид у него был встревоженный.

– Что случилось?