Но решив, что эта камка
Чересчур для ребёнка жестка,
Сына повелел Идегей
В пелёнки из парчи обернуть,
Но решив, что жестка и парча,
Повелел своего малыша
В куний мех Идегей обернуть.
Чтобы отвагой наполнилась грудь,
Начал он сына на битву брать,
Чтобы преследовал вражью рать.
Чтоб видел сын, чтоб воин был!
На том Идегей успокоен был.
III. О том, как Токтамыш повелел своим биям испытать, кто такой в действительности Кубугыл
Джанике в одну из ночей
Токтамышу сказала так:
«Супруг мой, свет моих очей,
Погляди-ка, мой хан, погляди!
Табунщик вчерашний твой,
Вчерашний овчар, а теперь
Советник всегдашний твой,
Словно он бий иль мурза,
Что делает Кубугыл,
Погляди-ка во все глаза!
Родился сын у него,
Праздник устроил он,
Как ты, властелин орды,
Когда у тебя, мой хан,
Родился Кадыр-Бирди,
Когда я родила от тебя
Двух девочек-близнецов.
С ханским отпрыском Кубугыл
Своего ребёнка сравнил!
Оглянись, мой хан, оглянись!
Завещал тебе знамя Чингиз,
Это знамя в руке у него!
Он сидит, не страшась никого,
Будто он – державы глава.
И щетинится голова!
Погляди-ка, мой хан, мой супруг,
Как он судит в твоей стране,
Как стоят твои сорок слуг,
Натянувшись, подобно струне,
Как он входит сюда, погляди, —
До начала суда погляди!»
Хан-Сарай, исполненный благ,
Открывается поутру,
А над ним черноцветный стяг
Развевается на ветру.
На престол властелин взошёл.
Попугай, украшая престол,