Празднество большое устрой,
Испытать прикажи поскорей:
Кто же он, кто он такой,
Тот, кто везде Кубугылом слывёт,
За Кубугыла себя выдаёт,
Ай, кто он, кто он такой?»
Тут великий хан Токтамыш
В смятение пришёл.
Ответа не нашёл.
Обернулся хан Токтамыш —
Совета не нашёл.
Девять созвал он певцов,
Девять созвал мудрецов,
Одного привести приказал
И слова такие сказал:
«Худай-бирде, мой батыр!
Если тебя по плечу
Ударить я захочу,
Знаю – не сядешь ты.
Одежду с плеча моего
Носить не станешь ты.
Стихи, батыр мой, сложи,
В стихи всю правду вложи».
Слово Худай-бирде сказал.
Не понравилось оно.
«Выйди!» – хан ему приказал.
«Акбалтыра сын – мой Уак
И Мунджира сын – мой Чуак,
С красными огоньками в глазах,
Посеребренные в жарких боях,
Волки, врагам внушавшие страх!
Пили их кровь не однажды вы
И всё ж умирали от жажды вы!
Скажите стихи, оба войдя!»
Два седоголовых вождя
Руки сложили сперва,
Звонко сложили слова.
Но хан прогнал и этих двух:
Не утешили ханский слух.
«Избранный среди людей,
Аргамак[22 - Аргамак – верховая лошадь восточной породы.] среди лошадей,
Беркут среди дальнозорких птиц,
Охранитель наших границ,
Мечом исфаганским[23 - Исфаганский меч – меч, изготовленный в иранском городе Исфахане.] украшен ты,
Врагам многочисленным страшен ты.
Ты против них, как буря, стоял,
Как туман, ты, брови нахмуря, стоял!
Мой батыр Кара Куджа,
Войди в мой дом, стихи скажи!»
Но слово Кара Куджи