Тысяча и одна ночь. Том VIII

«Расскажи мне о чем-нибудь, что создал Аллах рукой всемогущества». – «Это престол Аллаха, древо Туба[31 - То есть знаков Зодиака.], Адам и сад вечного пребывания, – ответила девушка. – Их создал Аллах рукою своего всемогущества, а остальным творениям сказал Аллах: «Будьте!» – и они возникли».

«Расскажи мне, кто твой отец в исламе?» – «Мухаммед (да благословит его Аллах и да приветствует!)». – «А кто отец Мухаммеда?» – «Ибрахим, Друг Аллаха». – «Что такое вера ислама?» – опросил ан-Наззам. И Таваддуд ответила: «Свидетельство, что нет бога, кроме Аллаха, и что Мухаммед – посланник Аллаха».

«Расскажи мне, что твоё начало и что твой конец». – «Моё начало – капля нечистой влаги, а мой конём – грязная падаль, и начало моё – из земля, а конец мой – земля, – ответила девушка. – Сказал поэт:

Из праха создав, стал я человеком;
Вопрос и ответ-все выскажу я ясно.
Вернулся я во прах и был во прахе,
Из праха потому что был я создан».

«Расскажи мне о вещи, начало которой – дерево, а конец – дух», – сказал ан-Наззам. И девушка ответила: «Это посох Мусы, когда он бросил его в долине, и вдруг стал он змеёю, бегущего по изволению великого Аллаха».

«Расскажи мне о словах Аллаха (велик он!): «И для меня есть в нем другие вещи», – молвил ан-Наззам. И девушка сказала: «Муса сажал посох в землю, и он расцветал и приносил плоды, и давал ему тень от зноя и холода, и нёс его, когда он уставал, и охранял ему овец от зверей, когда спал он».

«Расскажи мне о женщине от мужчины и о мужчине от женщины», – молвил ан-Наззам. И Таваддуд ответила: «Это Ева от Адама и Иса от Мартам».

«Расскажи мне о четырех огнях: об огне, который ест и пьёт; об огне, который ест, но не пьёт; об огне, который пьёт, но не ест, и об огне, который не ест и не пьёт». – «Огонь, который ест, но не пьёт, – отвечала девушка, – это огонь земного мира; огонь, который ест и пьёт, это огонь геенны; огонь, который пьёт, но не ест, это огонь солнца, а огонь, который не ест и не пьёт это огонь луны».

«Расскажи мне об открытом и запертом», – молвил ан-Наззам. И девушка ответила: «О Наззам, открытое – это то, что уготовленно суиной, а затёртое – то, что предписано постановлениями».

«Расскажи мне, – оказал ан-Наззам, – что означают слова поэта:

Живёт он в могиле: его пища – в главе его; Коль вкусит он этой пищи, заговорит сейчас, Встаёт или ходит од, то молча, то говоря, И вновь возвращается в могилу, откуда встал, Не жив он, чтоб заслужить почтение от людей.

Не мёртв он, чтоб заслужить слова сожаления».

«Это калам», – молвила девушка. «Расскажи мне, – сказал ан-Наззам, – что значат слова поэта, который молвил:

Карманы её круглы, и кровь её розова,
Два уха её алеют, рот широко открыт,
В ней идол, что, как петух, утробу её клюёт
Цена ей – полдирхема, оценим когда её».

«Это чернильница, – сказала девушка. И ан-Наззам молвил: «Расскажи мне о смысле слов поэта, который сказал:

Сказки людям знания, рассудка и вежества,
Факихам окажи, великим в знаньях и степенях:
«Поведайте мне вы все: что птицею создано
В землях чужеземных стран и в странах арабов всех?
У вещи той мяса нет, и кровь не струится в ней,
На ней не (найдёшь пера, и нету на ней пушка.
Вареной едят её, холодной её едят,
Едят её жареной, положат когда в огонь.
Два цвета мы видим в ней: один – как серебряный,
Другой же – прекрасный цвет, не сходно с ним золото.
Не кажется, что жива, не кажется, что мертва.
Скажите же мне, что это? Вот диво дивное!»

«Ты умножил вопросы о яйце, которому цена фельс», – сказала девушка. И ан-Наззам молвил: «Скажи мне, сколько слов обратил Аллах к Мусе?» – «Передают о пророке (да благословит его Аллах и да приветствует!), – отвечала девушка, – что он сказал: «Обратил Аллах к Мусе тысячу и пятьсот пятнадцать слов».

«Расскажи мне о четырнадцати, которые говорили с господом миров», – сказал ан-Наззам. И девушка молвила: «Это семь небес и семь земель, когда сказали они: «Мы пришли послушные…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста пятьдесят девятая ночь

Когда же настала четыреста пятьдесят девятая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка сказала ан-Наззаму ответ, тот молвил: «Расскажи мне про Адама и первоначальное его создание».

«Аллах создал Адама из глины, а глину – из пены, а пену – из моря, а море – из мрака, а мрак – из света, а свет – из рыбы, а рыбу – из скалы, а скалу – из яхонта, а яхонт – из воды, а вода создана всемогуществом, как сказал Аллах великий: «Ибо, поистине, веление его, если захочет он чего-нибудь, – в том, чтобы этому сказать: «Будь!» – и оно бывает».

«Расскажи мне о значении слов поэта, когда он сказал:

Вот-то, что ест, не имея рта и брюха.
Деревья и живое – ему пища.
Покормишь его – оно оживёт, взбодрится.
А дашь ему воды – так умирает».

«Это огонь», – сказала девушка. И ан-Наззам молвил: «Расскажи мне о значении слов поэта, когда он сказал:

Вот двое возлюбленных, услады лишённые,
Проводят они все ночи в тесном объятии.
Они берегут людей от всякой опасности.
А солнце когда взойдёт, сейчас расстаются».

«Это две половинки дверей», – сказала девушка. И анНаззам молвил: «Расскажи мне о воротах геенны». – «Их семь, – отвечала девушка, – и о них сказано в двух стихах стихотворения:

Джахаинам, затем Лаза, потом аль-Хатым – вот так!
Затем присчитай Сайр, и Сакар потом скажи.
За этим Джахим идёт, и вслед за ним – Хавия,
И вот тебе их число, коль кратко о нем сказать».

«Расскажи мне о словах поэта, когда он оказал:

И локоны за ней в длину влекутся,
Когда она приходит иль уходит;
А глаз её яств сна вкусить не может
И слез не льёт, струящихся обильно.
Одежд она в теченье дней не знает,
Сама людей в одежды облачая».

«Это игла», – сказала девушка. А ан-Наззам молвил:

«Расскажи мне про ас-Сырат:[32 - Туба – название дерева, которое, по мусульманским верованиям, растёт в раю.] что это такое, какова его длина и какова его ширина?» – «Что до его длины, – ответила девушка, – то ода составляет три тысячи лет: тысячу – спускаются, тысячу – поднимаются и тысячу идут прямо. Он острее меча и тоньше волоса…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Ночь, дополняющая до четырехсот шестидесяти

Когда же настала ночь, дополняющая до четырехсот шестидесяти, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка описала ан-Наззаму ас-Сырат, он молвил: «Расскажи мне, сколько у нашего пророка Мухаммеда (да благословит его Аллах приветствует!) ходатайств?»