Похищенная для монстра

Самка бросила беспомощный взгляд на запястье. Человеку это бы не помогло! Терлеанцы долгое время без вреда для себя не могли обойти эти идиотские браслеты-обнаружители поля, реагирующие на биополе терлеанцев. Но потом решение нашлось. Можно было ещё и держать биополе на минимуме, но это требовало колоссальных затрат энергии.

В том состоянии, что мы были сейчас, это было бы равносильно попытке суицида. Найденное решение было краткосрочным и затратным. Но оно того стоило. Для этого потребовалось убить и выпотрошить парочку медлительных, толстокожих галлосовцев. У них была полуразумная оболочка, способная «жить» без хозяина некоторое время. Она не пропускала колебания биополя.

Ваш «звоночек», земляне, был бы бесполезен. Жаль, что эта защита действовала всего сутки. Потом ткани галлосовцев окончательно отмирали. Каждая наша вылазка стоила двух жизней галлосовцев. Но оно того стоило. Нам нужно было кормиться!

После крушения корабля мы застряли на этой вонючей планетке. Мы бы ни за что не связались с этими убогими и неполноценными землянами, если бы не катастрофа. Мы не желали идти на контакт с землянами, открывать им секреты своих технологий. Пришлось взорвать наш корабль, чтобы земляне не смогли своровать и растащить наши технологии.

В ответ на наш акт протеста земное правительство начало охоту на тех терлеанцев, что рассредоточились по их жилым зонам. Всех терлеанцев оттеснили в «зону отчуждения». До выяснения обстоятельств и начала сотрудничества. Ни один из нас не желал сотрудничать. Нас морили голодом. Помимо обычной пищи мы питались энергией и эмоциями самок, восполняя голод биополя.

Земное правительство всё ещё надеялось на сотрудничество. Они поддерживали нас в состоянии крайнего, умопомрачительного голода, не давая, однако, сдыхать. Те вонючие отбросы, что выделяло земное правительство, не могло стать полноценной пищей. Это были наркоманки, конченые шлюхи, больные кучей заболеваний, или психи с изменённым сознанием.

Мы питались только самками. Мы могли «поглотить» и эмоции самцов, но пользы от них не было никакой. Голод никуда не уходил, но лишь усиливался. На каждую особь, подкинутую, словно кусок подачки помойной псине, терлеанцы набрасывались едва ли не толпой.

Нас назвали «пожирателями». Мы и были ими. Но только потому, что нас доводили до крайнего истощения. Каждую жертву поочерёдно кусали с десяток терлеанцев, надеясь урвать каплю энергии.

Мы и сами стали зверьми. За каждую подачку иногда устраивались настоящие бойни. Одна жертва на десяток взрослых мужчин терлеанцев – очень мало. Самок имели, впитывая все эмоции. От самок можно получить больше, утрахивая их. Но одна самка быстро «кончалась», становясь безвольным куском мяса. Когда очередь подходила до десятого терлеанца, он слизывал лишь крохи. Даже трахнуть полуживой труп удавалось не всегда, не говоря уже о полноценной «кормёжке».

Покинуть карантинную зону было очень непросто. Но нам с Саймоном это удавалось.

Голод выворачивал меня наизнанку. Мне было плевать даже на мерзостный запах гнили.

Вонзить зубы, выпустить яд…

Это как воздух.

Клыки распороли нежную кожу шеи самки. Во рту появился солоноватый привкус, разлившийся приятной пряностью на языке. Я не удержался и немного всосал в себя тёплой крови. Она приятно заскользила по глотке.

Можно «кормиться» по-разному. Но в первый раз укус – это необходимость. Сейчас кровь самки смешивается с ядом и разносится по телу. Самка оцепенела и немного обмякла в моих руках.

Голод рвался наружу вместе с возбуждением. Сексуальный голод и голод биополя смешивались, закручиваясь в гибельную воронку. На коже человеческой самки выступили капли испарины.

– Хорошо реагирует, Сай… – прорычал я, едва сдерживаясь от того, чтобы не укусить ещё раз.

Одного укуса вполне достаточно, чтобы сделать прокол в её теле и в коконе поля. Саймон сделает то же самое. Мы разделим эту самку на двоих, насытимся до отвала и осуществим задуманное, сбежав с этой планеты. Самка, возможно, останется жива или умрёт, если окажется слабой. Плевать. Мы получим своё – расклад чудесный.

Я не удержался и начал слизывать тёплые потоки крови. Мне не терпелось начать. Но я знал, что если начать «жрать» её сейчас, не полностью усыплённую ядом, энергия будет отдаваться ею с трудом.

Скоро-скоро-скоро…

– Давай же, крошка! Реагируешь так хорошо, но поторопись ещё немного! – попросил я, ласково обнимая самку.

Сейчас она казалась мне прекраснее всех предыдущих. Я чувствовал аромат и ощущал, как внутри всё бурлит. Я трогал нежную, бледную кожу и проводил губами по тонким волосам. Самка ещё не отошла в нужное состояние. Поэтому вздрагивала, когда мои губы касались её губ.

– Не бойся. Тебе понравится, – довольно рычал я, чувствуя её прилив.

О да! Сейчас хлынет, сейчас начнётся! Можно будет управлять этой куклой. Резь в окаменевшем члене была резкой. Я выдохнул горячий воздух в губы самки, поняв, что сначала заставлю её поработать язычком. Я буду жрать её, пока она будет лакомиться моим членом.

– Нравится брать в ротик, крошка? – выдохнул я.

Внезапно раздался громкий пронзительный сигнал. Саймон, уже избавившийся от костюма, остановился.

– Тревога! Земной патруль шествует в нашем направлении! Тревога! – завопил хриплый динамик. – Просим вас немедленно покинуть территорию. Сведения о вас и ваших товарах будут стёрты! Немедленно покиньте территорию! Скоро активируется взрывное устройство!

– Бстр! Бстр! – взревел Саймон.

Я выругался, пришлось спешно влезать в мерзкую тушу галлосовца. Полуразумная ткань сама стянулась по месту разрыва. Чавкающий звук – и я опять внутри этой туши, едва не задыхаюсь от вони.

– Чт бдм длт с двчнкй?

– Бжм! Брс!

– Нт! – покачал я.

Я схватил покрывало и завернул в него девчонку. Контакт между нами разорвался. Она начала дёргаться. Пришлось вдарить ей по голове. Мы бросились на выход так быстро, как только позволяли туши галлосовцев.

Внутри здания царил хаос. Слышались взрывы и рёв огня. Организаторы аукциона спешно зачищали все следы. Политика безопасности – прежде всего.

Мы почти выбежали на улицу, когда рядом разорвался снаряд. Меня и Саймона отбросило взрывной волной. Я на мгновение упустил девчонку из рук. Когда звон в голове прошёл, её уже не было.

Проклятье! Куда она могла убежать?

Саймон дёргал меня прочь, но я не мог оставить добычу. Я безумно хотел кормиться! Саймон – более взрослый и тренированный боец, он дольше всех и лучше переносит голод. Но я не могу. Голод сжирает меня. Я чувствую, что уже трогаюсь умом. Особенно сейчас, когда я лизнул страх самки и немного вкусил тёплой крови.

Я наплевал на благоразумие и вылез из туши серокожего. Втянул воздух, почувствовав тонкую струйку. Горячая, бьётся, пульсирует…

– Она там!

Саймон покачал головой, но двинулся следом за мной. Не мог не двинуться. Он обязан обеспечивать мою безопасность и сунется за мной даже в пекло. Рядом грохотало хрен знает что, но я чётко шёл по следу, чувствуя запах крови.

Я обнаружил девку на стоянке мобилей. Землянка долбила чем-то по левому боку машины, пытаясь сдвинуть крышку и сбить электронный замок. Заметив движение позади себя, она дёрнулась в сторону.

Прыткая тварь. Как ещё может передвигаться так быстро?

Я успел схватить её за руку и дёрнуть на себя, потом приложил головой о борт мобиля. Человеческая самка обмякла.

– Вскрывай мобиль, Сай! Надо сваливать! – крикнул я.

Саймон без всяких проблем вскрыл замок. Мобиль был просторным. Саймон уселся за руль. Даже туша галлосовца помещалась без труда на переднем сиденье.

– Посмотрим теперь, далеко ли ты убежишь, землянка! – прорычал я, сдавливая пальцами тонкую шею самки. – Сай, гони! Нас может обнаружить патруль! Придётся жрать суку в пути! Иначе не уйдём!

Глава 7. Саймон

Управлять земным мобилем – проще простого. Пока я пытаюсь петлять по улицам города, чтобы засветиться на всех камерах, а потом пропасть, Ксавьер уже почти «распотрошил» самку. Ксавьер укусил её ещё раз, не сдержался. Через зеркало заднего вида я вижу, как он скользит по её телу руками и что-то шепчет. Возбуждён до предела: глаза горят красным, клыки сильно выдвинулись вперёд.

– Не кусай так много! – кидаю ему я, но получается иначе. – Н ксй тк мнг!

Дебильный речевой аппарат галлосовцев не воспроизводит гласные звуки. Движение на заднем сиденье.