Фрай Уэнсли – экзорцист. Книга первая

– Это от преподобного Вейта? – удивился Фрай разглядывая небольшой серебряный клинок, тонкий и очень острый, а еще удивительно легкую жилетку, которая не отличалась от обычной, если не присмотреться, что сшита она была из необычной материи. Как видимо, поспели доспехи для рыцаря, можно теперь отправляться в бой.

Глава 10

Личная встреча с магом

Лучи утреннего солнца пагубно сказывались на ночных жителях, еще пагубней они были для странной кареты, которая неслась меж деревьев, укрытая от посторонних глаз клубнистым туманом. Но даже опасность рассветных лучей не останавливала кучера, который лишь понукал лошадь нестись быстрее. Фрай точно определил место, куда они направляются, ведь призрачный экипаж куда более годился для того места, не идти же в пасть врагу пешком. Они ехали в имение мага, в которое не смогли попасть ночью, а ведь пешим они бы не пробился сквозь едкий дым, который предназначен был охранять жилище и его хозяина. Лошадь выехала на аллею, которая образовывалась на глазах: деревья сами расступались, тут же формировалась подъездная дорожка. А вот и крыльцо и лошадь круто повернула, чтобы дверцы со стороны пассажира выходили подле входной двери. Он напоследок поблагодарил свою надежную соратницу, а та пожелала ему удачи на свой манер.

Сколько можно ходить кругами, прятаться от врага, пора бы давно нанести ответный визит. Подобного от него точно не ждут. Правда Фраю даже сложно представить какая свита и прислуга обитает в призрачном доме, но сейчас он вооружен и готов увидеть картину пострашнее. Он вышел из экипажа, и лошадь тут же тронулась, еще пару мгновений промедления и ее опалит дневной свет, поэтому мистическое животное стремглав скрылось в тумане, что тут же развеялся. Пожалуй, леди очень рисковала, помогая непутевому человеку, потому что она выезжает в полночь, а сейчас уже утро.

Дверь была не заперта, хотя к чему такие предосторожности, глупейшего поступка, нежели решение обворовать заброшенное жилище, населенное призраками, Фрай и вообразить не мог. Представьте, с какими неприятностями пришлось бы встретиться вору, такое даже не каждому врагу пожелаешь. Бедолага вряд ли бы что-то вынес ценное, да он вряд ли бы вообще от туда вернулся живым. Но Фрай не был домовым воришкой, его толкали на подобный поступок иные соображения. Он вошел в холл, запустелый, но на удивление чистый, значит, хозяин вернулся, что ж это и лучшему, время шло, а тратить на пустое ожидание, казалось редкой роскошью. Его никто не встретил, не было здесь слуг в обычном их облике, но это же не означает, что тут вовсе никого не было, просто нет надобности устраивать церемониальное приветствие жертве, пусть она сама идет в ловушку. Возможно, Фрай и сам о таком подумал, но не время поворачивать назад, только вперед. Интересно, где излюбленное место хозяина, может его личный кабинет или библиотека. Интересно, есть ли в этом доме подобные комнаты?

Было бы смешно наблюдать, если незваный гость ворвется к ничего не подозревающему магу, а тот в домашнем халате и колпаке, изучающий утреннюю газету.

Наверняка, его пребывание уже известно, даже в форме призрака сильный чародей ощутил невзрачного пастора. На первом этаже уж точно никого не было, потому как здесь были хозяйские помещения и не безызвестная тюрьма, которая нынче пустовала и даже была уже не заперта. Фрай подошел к роскошной лестнице, по-видимому, второй этаж предназначен для хозяев, стоит поискать мага там. Фрай видел, как тени перемещались, верные стражники только наблюдали и докладывали – какая надежная охрана, и не заметишь сразу. Второй этаж поразил роскошью, в большом и широком коридоре, расставлены были настоящие произведения искусства – статуэтки из мрамора и гипса, в виде мифологических богов и богинь греков, римлян, викингов. Это было поистине прекрасно, если бы тут не ощущалась темная сторона. Нужно быть осторожней, статуи могут служить не только ради красоты. Вдруг вспомнились страшные сказки об оживших рыцарских доспехах, которые начали гоняться за двумя заблудшими детьми, которые оказавшись в лесу и нашли пристанище в подобном доме. Кажется, тогда дети победили ожившую железяку, но переночевать им так и не удалось. Фрай оказался в подобной ситуации, за одним исключением – он тут один, а изваяний много. Он пугливо оборачивался на каждый шум, но ничего не шевелилось, значит, его ждут на личную аудиенцию. Приятно осмыслить, что не придется умирать, не добравшись до мага. Вдруг за одной из закрытых дверей донеслась музыка, а еще пахло аппетитно, кажется Фрай ничего не ел со вчерашнего вечера и сейчас голоден. Видимо, хозяин завтракал, что ж стоит к нему присоединиться. Он повернул ручку, которая легко ему поддалась и вступил в светлое помещение, наполненное солнечным светом. Это была утренняя столовая, где обычно завтракают в респектабельных домах, собственно она выполняла сейчас свое предназначение: роскошный дубовый стол на десять персон, устланный белоснежной скатертью с вышитыми оборками ангелов, крепкие стулья с высокими спинками – в центре комнаты в восточном стиле, с тяжелыми гардинами и драпировками. За столом сидел один единственный человек, и наслаждался завтраком. Это был красивый мужчина, очень представительный и эффектный. Его роскошная шевелюра, уложенная назад и завязанная узелком, оттеняла белую кожу, подчеркивала высокий лоб и контрастно подчеркивала брови и глаза. Он не был в домашнем халате и ночном колпаке, наоборот, одетый в элегантный сюртук, накрахмаленную рубашку и шейный платок, что полностью обвивал его шею. Настоящий аристократ, утонченный и богатый. По сравнению с этим фатом, Фрай смотрелся жалко, за ночь в драке с нечистью, он подрастерял свой лоск и откровенно походил на бродягу.

Маг оторвался от еды, прикоснулся белоснежной салфеткой уголков рта и даже улыбнулся незваному гостю:

– Какой приятный сюрприз, – заговорил граф Шеффилдский, не отрывая своих черных глаз от пастора. – Преподобный Уэнсли, вы нанесли мне визит самолично, польщен.

– Как же иначе, – ответил Фрай. – Вы настойчивы, милорд.

– Вижу, вижу, встреча не прошла незамеченной, но вы живы, значит, «маленький подарочек» упокоился с миром.

– Да вас это подарки, но они стоят жизней простых людей.

– Простые люди для того и существуют, чтобы быть разменными монетами. Но такие уникальные личности, как вы, дорогой друг, похожи на драгоценные слитки, которыми легко не пожертвуешь. Но не будем о грустном, вы пришли в мой дом в качестве гостя, да еще и во время завтрака, так что, милостиво прошу ко мне присоединиться, будет приятно откушать в компании, одиночество утомляет.

Он щелкнул пальцами и появился лакей, вышколенный, красиво одетый, в ливреях, вот только слегка неживой. Фрай заметил стеклянный взгляд и молочно-белое, бескровное лицо того слуги, что уже поставил на стол и второй прибор. Ему подвинули стул, но он не двинулся с места, так и остался стоять у двери.

– Прошу вас, – облачил граф свой приглашающий жест в просьбу. – Или вы боитесь Грувера? О, как это некрасиво бояться моего верного лакея, Грувер не опасней вашей служанки и очень исполнительный, даже слов не надо.

– Он мертвец, как и все остальные обитатели вашего дома, полагаю.

– Зато такой надежный и никогда не предаст, – граф усмехнулся. – Он мне столько лет служит, все не могу отпустить на покой. Но я повторяю свое приглашение, а то еда остынет, она вкуснее горячей.

Фрай подошел к столу и сел. Ему тут же насыпали овсянки, принесли мясные котлеты и различные нарезки варенного мяса, сыра, сливочного масла. Такой аромат исходил от пищи, аж слюнки потекли, но пастор продолжал опасливо изучать блюда, пока хозяин не рассмеялся:

– Неужели вы думаете, что я решил вас отравить, бросьте!? У меня есть много других способов лишить вас жизни, отравление всегда было до банальности простым способом, поэтому мне оно неинтересно.

Фрай осторожно зачерпнул кушанье и попробовал, потом еще раз, пока не съел всю порцию. Ему тут же предложили добавки от которой он не отказался.

– Знаете, дорогой друг, – продолжил свой разговор граф, когда его гость принялся завтракать. – Дарквудс – на редкость приветливый городок, с такой-то репутацией они сохранили на удивление приветливое обхождение. Я порой наведываюсь в эту глубинку и просто умиляюсь от их наивности и добросердечности. Вас тоже приняли с распростертыми объятиями. А ведь поначалу, я в вас не верил, думал вы там и пары дней не продержитесь, после того как вы приняли сан, епископ Глостерский махнул на вас рукой, не побеспокоился объяснить почему такое солидное место простаивает без священника.

– Так это вы тот посетитель, который ожидал в кабинете его преосвященства.

– Конечно, я приехал поговорить о делах, заодно напомнить, что крохотный городок без священника, а тут он мне сообщает, что примет в сан достойного юнца, вот мы и решили вам преподнести неплохое благодеяние – приход на блюдечке. И я вас недооценил, с вас вышел прекрасный викарий, лучше даже чем Вейт, тот отпугивал прихожан от себя, а вы располагаете. Тогда я решил на вас взглянуть, не упреждено, глазами совы.

На этом месте Фрай поперхнулся, закашлялся, лакей поднес стакан воды, и пастор жадно ее заглотнул, усмиряя приступ.

– А вы не знали? Ах, да, не вините бедную совушку, она не специально, думает, что белый колдун ее освободил от моей власти. Поначалу я злился, но зачем портить все веселье, я мог теперь наблюдать через зеркальце за вашим дядей, а потом и за вами. Такая добросердечность – поселить ее в пасторате и всегда быть у меня на виду. Вы просто прелесть, такая самоотдача, правда, весь праздник осуществляете в одиночку, без свидетелей. Вот и сейчас, я узнал о вашем приезде, только когда вы подкатили к крыльцу.

Кстати, мои поздравления, подчинить себе всех призраков в округе, это же самые хорошие шпионы, правда слабые, но их методы окупают любые недостатки.

От его самоуверенности Фрай потихоньку начинал беситься, но самое опасное состояло в том, что его подруга была во власти мага, пусть и неосознанно. Права была Нинни, когда предупреждала пастора об опасности – перекидышу нельзя доверять до конца, особенно когда он создан при таких обстоятельствах. Как жаль, что понял он это не сразу, и это стоило нескольких жизней. Что ж, пора уже заканчивать эту милую болтовню и переходить к делу:

– Вы ведь не допустите меня к Кровавому Алтарю?

Беззаботная усмешка графа сменилась насмешкой:

– Только если вы будете моим соратником, но по вашему уверенному выражению, подозреваю, что вы преследуете иные цели. Поэтому, нет, к источнику я вас не подпущу. К хозяину тоже, пусть спит, иначе вы потревожите его, и он проснется.

– Он и так скоро проснется, потревожу я его или не потревожу.

– Хм, видимо вы неправильно растолковали значение той гравюры, тогда я вам немного объясню, жаль придется потом убить, а второго такого смельчака вряд ли встречу.

Делаю вам скидку, только из-за моего хорошего настроения – вы тот, кто его разбудит, вы тот, кто был свидетелем его прибытия, единственным выжившим свидетелем ритуала.

– Я думал, то был обычный сон, наваждение, – нервно сглотнул Фрай, не до конца понимая, шутит ли маг или говорит истину.

– То была ваша предыдущая жизнь, а предсказательница прошлого просто пробудила воспоминания. Она там была задействована волею случая, поэтому вы подумали, что видели ее воспоминания, только вот ее не было в момент восхождения хозяина. Игра судьбы такова, что вы каким-то образом связаны с Брахтой, если он черное, то вы его противоположность. И если ему суждено опять упасть в пропасть, то только с вашей руки.

Фрай молча слушал рассуждения врага и не мог поверить в свою уникальность, его убеждения и так претерпели некоторых изменений, а то, о чем поведали сейчас мало вязалось с рассудком. Неужели он не просто так попал сюда и стал тем, кем является.

Значит, ему лично придется провести ритуал, но он вспомнил печальную участь предшественника – тот упал в пропасть, а потом появился демон. Фрай начал размышлять обо всем этом и не заметил, что наступила тишина и разговор прекратился. Уэнсли поднял голову и натолкнулся на пристальный взгляд графа, который покровительственно за ним наблюдал:

– Приятно осознавать свою уникальность или тяжко от истины происходящего? – поинтересовался он. – У вас еще есть выбор – стать моим соратником и преклонить колено перед хозяином. Думаю, он вас не тронет, вы же повязаны. Или, к моему глубокому сожалению, умереть в этом доме, лишь с осознанием того, что вы не предали тех постулатов с коими сюда прибыли. Выбирайте?

– Сложный выбор, скажу я вам, милорд. С одной стороны, мне предлагают жизнь на правах марионетки темного существа, которому нет дела до чувств других людей и он может пожертвовать всеми, если ему так будет нужно. С другой – смерть от ваших рук, а потом перерождение в ожившего мертвеца, не думаю, что вы превратите меня в перекидыша, ибо я могу сбежать. Одно заманчивей другого, вот только вы не удосужились спросить, чего же я хочу и зачем сам бросился в пасть врагу. Неужели вы думали, что я приеду просто с вами поболтать. Мое предназначение уникально, я догадывался, что демона мне суждено загнать в ловушку, но оказывается мои полномочия шире – я проведу ритуал, после которого эта демоническая тварь отправится восвояси, откуда прибыла и не важно, выживу я или нет, главное, что Дарквудс будет спасен.

– Говорите, как настоящий миссионер, – ухмыльнулся граф. – Видимо божественные постулаты вам вбили поглубже, чем я думал. Значит, решено – смерть от моей руки.

В его руке появилось небольшое свечение, Фрай заметил это, быстро соображая, как может отразить удар. Свечение увеличивалось, рука засияла бирюзовым, а потом багровым светом, видимо, маг формировал заклинание в уме, и его приоритеты поменялись. Вот только у Фрая выбор был единичный – отбиться.

Как только граф Шеффилдский выставил руку вперед и произнес одно единственное звучное слово, означающее выброс волшебства, пастор выхватил клинок, что был подобен зеркалу и махнул перед собой, сгусток магии отлетел от него и направился на своего создателя, тот с проклятиями отскочил, в последний момент увернулся. Это была бы легкая победа противника, если бы его одолели собственные чары, но попытка не удалась.

– Вот как значит, хотел вам устроить легкую смерть, теперь пеняйте на себя, будем бить вас посильнее и оттягивать ваши муки.

Фрай ничего не ответил, он стал в боевую стойку, как из рыцарских романов, если он некогда был воином, стоит вспомнить былой опыт, сейчас он пригодится, как никогда. Маг же снова начал колдовать, он оттопырил большой палец, а остальные спрятал и проговаривал заклинание уже вслух, свечения не было, только его палец начал менять форму, слегка удлинился, на нем показался острый коготь, который рос и удлинялся, превращался в движущуюся проволоку, по которой искорками двигалась магия. Проволока вращалась, будто кнут, но если бы не искорки, она вообще не была бы заметна. Опасность встречи с нею возросла, Фрай понимал, что ее касание смертельно или причинит страдания. Нужно не подпустить этот магический предмет к себе, теперь он махал мечом все время, поражаясь, как легко с ним управляется, будто родился с этим знанием, хотя почему нет – он и родился таковым. Интересно, чтобы сказал дядя, если бы узнал, что собой представляет его племянник.

Маг продолжал произносить заклинание, теперь на его напряженном лице прошла волна негодования, видимо он разозлился от самоуверенности его жертвы. Прутик все еще дергался, но стал выкручиваться дугой по направлению к Фраю. Первый выпад он отбил, отскочил на несколько шагов. Второй выпад колючки едва его не проткнул, но преградой стал жилет под сюртуком. Фрай вспомнил, что перестраховался, переодевшись еще в карете леди-призрака. Маг недоумевающее посмотрел на него, когда прутик отскочил от невредимого пастора, а тот заулыбался.

– Думаешь, эти хлипкие доспехи спасут тебя от моих чар, ошибаешься, милок.

– Тогда ты ошибаешься в своих самодовольных выводах, я не об этом подумал.

Фрай пошел в атаку, он пару раз попрыгал в сторону от прутика, подбежал на близкое расстояние и махнул клинком. Вроде бы ничего не изменилось от того, что он это сделал, но прутик сам перестал двигаться и втянулся в палец, снова став ногтем. Это длилось всего секунду, когда маг осознал, что ему отрубили большой палец правой руки. Вот и кровь хлынула из поврежденной конечности, он схватился за руку и начал стенать, проклиная пастора.

– Вот гнусное животное, паршивец, ***, да чтоб ты сгнил у алтаря, жук навозный.