Флирт-стрит, Мoscow. Доктор Дьявол

Глухонемой старик Герасим устроился сторожем в родовое поместье Баскервилей. Однажды ему сказали утопить Му-Му. И ни одна сволочь не предупредила, что то была собака Баскервилей.

– Сволочи! – охотно радовалась девушка. – А можешь что-нибудь про меня на ходу выдумать? Слабо?!

– Да пожалуйста! Сейчас-сейчас… Девочка Лина болонкой была, эээ… И у Герасима сразу мысля…

Тут Влад был прерван самым жутким образом. Суровый кряжистый старик с безумными глазами в косоворотке и сапогах образовался у лавочки. В руках он держал камень на веревке.

«С дуба рухнул», – подумал Влад. Старик отрицательно помотал головой и, уставившись на Лину, неожиданно прищелкнул пальцами. Девушка вздрогнула и, словно в компьютерной анимации, плавно трансформировалась в пушистую болонку. Старик, похожий на тургеневского Герасима, перевел суровый взгляд на Влада и сказал хриплым контральто с итальянским акцентом:

– Бамбино мио, хочешь я тьебя кобьелём дэлать буду?

– Нет-нет, – вскрикнул Влад. – Не надо! Вы…, вы Герасим?

– Che Heracime? Как-так, Хер-асим?! No, non sono d'accordo. Я – Франческа, – старик странно вздрогнул и моментом переплавился в перезрелую Анджелину Джоли (правда, с одной ногой чуть короче другой).

Под ударами такого сюрреализма в голове Влада стоял колокольный звон, но он всё же нашел в себе силы спросить:

– Послушайте, э-э-э, как же так, что будет с девушкой?

– Соглашайся на всё, и Лина вернётся в свой облик, – итальянский акцент Франчески, а это была она, практически улетучился. Фокусы ведьмы всегда отличались убедительностью. За то ее и ценили в Подземелье.

Помимо страха и желания вернуть Лину в изначальный вид, Влад вдруг почувствовал любопытство. «Инопланетяне чудят, это шанс прославиться!», – решил он и сказал:

– Я согласен… Да. Только на что же это я согласен? Вы кто, кто вы?!

Пляжный договор

В ту же секунду ледяной вихрь швырнул Всадника и Франческу в небо. Всё выше и выше и опять выше. Земля давно скрылась, провалилась в тартарары. Стремительной тенью пронеслись они через три часовых пояса, мимо поломанной станции «Мир» и уже на снижении обогнали одиноко зависший в ночи «Боинг».

Франческа мигнула Владу, подтянула за руку поближе и сообщила:

– Полёт заканчивается, бамбино.

Вихрь вздохнул и присмирел, словно усталая лошадь, домчавшая путников до пункта назначения. Из ледяного воздух вдруг стал жарким и влажным, словно поцелуй потной мулатки после порции Дайкири. По плавной глиссаде воздушный поток приземлил Влада и ведьму на залитый лунным сиянием песок дикого пляжа. Метровые волны с шумом накатывали на берег и отползали. Ночной бриз ласкал волосы, обволакивая нежностью. Франческа щелчком пальцев любезно вызвала из небытия два шезлонга, кокосовую пальму и столик с красным Chianti в хрустальном черепе.

«Ну, дела, – подумал Влад, влезая в шезлонг. – Я в тропиках, с кем не знаю, зачем неизвестно! Ни в одной редакции не поверят!». И тут же вздрогнул: в руке сам собой материализовался полный бокал. Влад вздохнул и осторожно спросил:

– Где это мы, похоже на курорте? И как мне вас называть?

– Остров Пуло-Кондор у берегов Вьетнама. Каторга здесь была, людей в ямы сажали и бамбуковую решётку сверху, приятно вспомнить. Меня называй просто – Франческа. Ведьма я. Синьора с поручением.

– Синьора ведьма? От главного?

– Ох, от главного! От главного редактора Тьмы, – ведьма хохотнула, спугнув сонных чаек.

– Вы что, тоже журналистка?

– Ох, не смеши меня, Всадник Золотое Копьё!

– Какое копье, какой всадник, я в седле не сидел, – удивился Влад.

– Ты и есть Всадник Золотое Копьё, таково рыцарское имя. Полезный нам рыцарь. Бамбино с роскошным копьём, – Франческа сладостно потянулась в шезлонге, черный шелк очертил налитое тело. Вот только одна нога у красавицы показалась короче другой, зато губы выворочены, как у Анжелины Джоли.

– Неужели ведьмы залетают… в 21-й век? – Влад с опаской глотнул Chianti, глотнул и не умер. – А я подумал пришельцы на меня вышли…

– Мы и есть пришельцы с Того Света! Людьми занимаемся. Люди – наша профессия. Вы здесь зажаты тисками Добра и Зла, надеждами и сомнениями. Совесть сверху, жадность снизу. Боитесь ада… а где ж, по-вашему, вы живёте?!

Влад твёрдо зарекся: ни за что не спорить с женщиной в черных шелках, с её умопомрачительным мировоззрением. Он слушал молча, пил Кьянти, гнал тревогу любопытством. Он заметил, что уровень вина в хрустальном черепе не уменьшался! Зато бокал, как только обнажалось дно, наполнялся до краев. А ведь ведьма даже пальцами не щелкала.

– Тебе, Лакистрайкин, выпала судьбоносная аудиенция. Готов?

– Не знаю… я ведь пока не в курсе…

– Цени импровизацию! Ладно, приоткрою кое-что, так и быть. Ты получишь телевидение в подарок! Телевидение станет куском судьбы Всадника, а Всадник – судьбой возбуждающего телевидения.

«Господи, что она такое несет?!», – недоумевал Влад. Но приободрившись добрым вином, спросил с натянутой улыбкой:

– Как звать его, того… с кем аудиенция… Константин Эрнст, Первый канал?

– Плохие шутки, Всадник! Называй его Дьяволом или Князем Тьмы, коли хочешь уцелеть. На аудиенции слушай, не перебивая, отвечай на вопросы коротко и ясно. Князь сам установит рамки и стиль общения.

«Как в ментовке, – встревожился Влад – Чего они от меня хотят»? В ответ в воздухе на уровне его глаз сама собой нарисовалась рама, как для картин. Массивная вертикальная рама, только вместо холста – натуральная сияющая Луна и кусок моря. Вся композиция смотрелась ожившим шедевром Куинджи. Завороженный Влад впал в транс подлунного мира, казалось, припал к чарующей вечности.

Омерзительный писк прорезал влажный воздух, и вычлененный рамой пейзаж разом помутнел, поплыл, а из белесой мути вынырнул крысиный лик Дьявола. На фоне непрекращающихся чудес Влад сразу поверил, с кем имеет дело. Холодок ужаса сжал сердце и медленно, словно нехотя отпустил.

Гигантская крысиная голова натуральным образом помещалась на рослом волосатом тулове баскетболиста. Чудовищная комплекция, втиснутая в раму, оказалась усеченной по пояс. Вне рамы тело не имело продолжения. Как выглядел Князь Тьмы ниже пояса, оставалось неизвестным. Да и не имело это значения: в зависимости от обстоятельств и настроения он менял личины, по ходу дела решая, что там у него будет снизу. Сами понимаете, какой сюрприз мог образоваться при аудиенции с какой-нибудь заблудшей королевной.

…А потом, помнится, Марии-Антуанетте отрубили голову, в полдень 16 октября 1793 года, на площади Согласия в Париже. Революционный народ был доволен результатом… Когда бедняжку подводили к плахе, она неосторожно наступила на ногу палачу. «Простите, мсье, я не нарочно», – таковы были последние слова ветреной французской королевы. Впрочем, может, врут летописцы-историки. Влад вздрогнул – откуда вдруг такие мысли?! Он никогда не читал о Марии-Антуанетте…

Крысиная башка некоторое время шевелила усами, к чему-то принюхивалась. Фыркнула и, наконец, молвила внушительным басом:

– А что, славная сегодня ночь! Звезды благоприятны серьезным начинаниям. Сегодня рискует тот, кто не рискует, – немигающие крысиные глаза произвели мгновенный обыск души Влада.

– Не робей, Всадник, ты доставлен сюда вовсе не для наказания. Не веришь? Проси чего хочешь. Нам ведь нужна слава?! Много и сразу? Мировое признание, так, чтобы красотки шести континентов честь отдавали? Lamborghini Diabolo у особняка в сосновом бору, ипойдёт? Будет всё! Ты будешь купаться в роскоши и не утонешь. К тебе потянутся милейшие люди с туго набитыми кейсами и умопомрачительные фемины, пожирательницы дензнаков. И я, Князь Тьмы, попрошу тебя об услуге и дам ключ к её исполнению – телевидение, целый канал тебе подарю. Заодно свои желания там реализуешь, всё, что надо, оттуда возьмёшь. Оказывая мне услугу, будешь командовать парадом жизни. Да, я мог бы легко тебя заставить работать под диктовку и без поощрения, но рабство неэффективно в креативных делах. – Дьявол скривил рожу и омерзительно пискнул по-крысиному, но сразу вернулся в доброжелательный бас: – А потом, Всадник, когда ты постареешь, и земные удовольствия станут утомительны и скучны, я подарю тебе роскошь великих постижений, если захочешь, конечно. А там, глядишь… в общем посмотрим на что сгодишься.

– Всё это мне?! – поразился Влад. – За что? Я душу не закладывал… И не собираюсь…

Крысиная рожа насмешливо фыркнула:

– Этого от тебя не требуется. У меня целое Подземелье заблудших энергетических полей. Душой больше, душой меньше – какая разница для моей энергосистемы? Меньше песчинки в Сахаре! Так что оставь себе бессмертную душу, Всадник. Нужен лишь твой вполне смертный мозг, ну, харизма ещё пригодится, тоже, вполне смертная. Сейчас ты толком не поймёшь, зачем мне всё это. Соглашайся верой выше знания – и добро пожаловать в мир чудес.

– А всё-таки, что надо делать?

– Нужны фантазмы любви в телеэфире. Феерия. Новый Сатирикон шалунов и шалуньей. Театр любовных авантюр, типа того, что ты практиковал в жизни. Любовный эликсир для отпаивания человечества. Пусть смех и грёзы Эрота замерцают в каждом доме. Да так, чтобы нож на вилку взгромоздился, – Дьявол оскалил крысиную рожу, но рассмеялся по-человечески. – И не дай тебе бог отказаться!

Влад покраснел при неожиданном упоминании Всевышнего, а Дьявол продолжил:

– У смертного две руки: правая и левая, так? А у Высшей Силы два полюса могущества: Свет и Тьма. Но в это пока не вникай, рано тебе. Береги голову, Всадник!