Реквием по любви

Недалеко на кусте боярышника, я заметил голубя, который сидел на ветке и смотрел на меня. Я на какое-то время отвлеклась на него и задумалась: для чего он мокнет под дожем, и смотрит на меня. Я подумала, что, быть может, и ей так же одиноко в этом мире, и она так же, как и я потеряла свою половинку.

Я подошла и провела рукой по мокрому портрету на памятнике и присела рядом.

– Макс, я пришла к тебе. Тебе тут одиноко? – Я спросила его так, будто он мог мне ответить. Однако на мои вопросы никому было ответить и от этого жгло мне сердце. Только и слышен был шум дождя, который заглушал мои рыдания. Я легла на мокрую от холодного дождя траву и приложила щеку к земле.

– Макс, помнишь, какие у тебя были теплые руки? Теперь, наверное, тебе в сырой земле холодно. Помнишь, как я однажды в ночи и в дождь пришла к тебе в домик в лесу? Тогда ты меня вытер полотенцем и, заключив в свои объятия, согрел своим теплом. Теперь же я попытаюсь согреть тебя, любимый. Макс, согрей и теперь меня своим теплом, согрей. Мне так холодно в этом мире без тебя, что и солнце перестало греть.

Как же мне было больно, понимая, что любимый человек глубоко под землей, и я не смогла оградить его от несчастья, случившийся с ним. В это время я ощущала свою никчемность и терзала себя мыслями, что отпустила его одного в город. Если бы я была с ним, то может всё же смогла бы предотвратить катастрофу. Или в лучшем случае, умерла бы вместе с ним. Теперь бы мне не приходилось лежать на его могиле и скручиваться от душевной боли и тоске по любимому человеку. Нет, теперь я точно знала, что мне больше не хочется жить. Долгие пять лет я продолжала существовать без Макса, но не жить. Теперь я поняла, почему я потеряла вкус к жизни после исчезновения любимого. Это, наверное, сердце чувствовало, что Макса больше нет, и поэтому у меня пропало желание жить.

Лежа на мокрой траве, я перестала чувствовать холод. Я вообще ничего не чувствовала. Только перед глазами стоял образ любимого, и я старалась не потерять его. Я уже не скучала по Максу, так как он был рядом, и не имело значения, что он был под землей, и я не могла больше дотронуться до него; провести ладонью по его щекам, играться его кучерявыми волосами, прижиматься к нему. Главное, я знала, что он рядом и от этих мыслей мне становилось легче. Я потеряла счет времени, хотя и не думала о том, сколько уже лежала на кладбище на груди у любимого.

Я проснулась благодаря Андрею и Мэри, которые меня и разбудили. Хотя, не знаю, был ли это сон или обморок, но когда я пришла в себя, я вся дрожала от холода и не понимала, где находилась.

– Элис, что это ты тут делаешь? Мы и в полицию позвонили. Как ты нас напугала! – Ругалась Мэри, обнимая меня.

– А зачем меня искать? Я возле Макса была. Я же никуда не уходила? – Хотелось сказать, но не смогла выговорить, так как от холода, который я чувствовала, не давал мне сказать слово.

– Ты вся намокла, Элис, – сказал Андрей и окутал своей курткой.

Я же с трудом чувствовала свое тело. По правде говоря, я не была рада тому, что Андрей и Элис разыскали меня. Мне хотелось навсегда остаться рядом с Максом.

До машины Андрей донес меня на руках, так как я не была в состоянии даже встать на ноги. Я повернулась и снова посмотрела на могилу Макса. Он по-прежнему мне улыбался, и эта улыбка ещё больше жгла мне сердце. Мне хотелось сказать Андрею, чтобы он меня оставил возле любимого. Только я уже не была в том состоянии, чтобы связывать слова и что-то объяснять.

Меня привели домой, и уложили в постель. Мэри напоила меня горячим чаем и долго терла мне ступни ног, которые стали как куски льда от холода.

Андрей сидел возле меня, и грустно сжимал мне ладонь.

– Ты так нас напугала, Элис. Когда ты вышла из кинозала и долго не возвращалась, мы забеспокоились и вышли за тобой. Мы не знали, где тебя искать. Только таксист, который стоял на улице сказал нам, что ты шла под дождем, и он предложил подвести тебя. Ты же ответила, что сама дойдешь пешком до кладбища.

Тогда мы и поняли, что ты пошла на кладбище.

– Мне хотелось его видеть.

– Элис, когда это закончится?

– А разве это важно? – Спросила я не столько у Андрея, сколько у себя.

– Элис, тебе нужно что-то менять в своей жизни, чтобы отвлечься от всего того, что на тебя навалилось бременем за последнее время, – сказал Андрей и погладил меня по голове.

– А что еще можно изменить? – Спросила я равнодушно.

– Можно изменить, Элис. Я знаю, что ты скажешь, что сейчас не время для таких разговоров, но все равно скажу.

– Говори, – с равнодушием сказала я.

– Элис, выходи за меня замуж. Если ты мне откажешь, мне будет очень больно, – грустно сказал Андрей.– Элис, тебя сейчас, наоборот, нельзя оставлять одну. Если ты согласишься выйти за меня замуж, то мы всегда будем вместе, и тебе будет легче выйти из этого непростого положения, в котором ты оказалась.

Все это время Мэри стояла возле нас, и слушала наш разговор, опустив грустно голову.

– Мэри, а Макс бы был рад, если бы я была счастлива? – Спросила я у подруги, которая вытирала слезы.

– Конечно, Элис. Макс бы был рад твоему счастью, – ответила мне Мэри.

– Тогда я согласна выйти за тебя замуж, – сказала я Андрею.

Мой ответ так его обрадовал, что он заключил меня в свои объятия.

– Спасибо, Элис! – Только и выронил он, скрывая от меня слезы радости.

В дверь позвонили, и мы с Мэри переглянулись. Было уже поздно и в такое время мы с Мэри никого не ждали. После того, как я узнала, что Макса нет больше в живых, мне особо и видеть никого не хотелось. Я даже не встала с дивана, чтобы открыть дверь и продолжала сидеть рядом с Андреем. Мэри тут же открыла дверь, и я увидела на пороге Матвея. При его виде у меня дрожь пробежала по коже. Мне казалось, что я вижу снова Макса.

– Макс, – произнесла я, но тут же Андрей сказал:

– Элис, это не Макс, – поспешил поправить меня Андрей.

– Он так похож на него, – грустно ответила я.

Матвей поздоровавшись, даже не стал ждать приглашения в дом. Он уверенными шагами прошел в гостиную, где мы сидели с Андреем.

– Здравствуйте, – поздоровался он, и достал из кармана бумагу.

– Матвей, рада тебя видеть, – смогла выронить я и указала на кресло, чтобы он присел. Он присел на кресло и глубоко вздохнул.

Я поняла, что он что-то хочет сказать и ему это сложно сделать.

– Элис, я пришел по важному для тебя делу.

Меня слова Матвея так взволновали, что попросила Мэри принести мне стакан воды.

– Говори, Матвей, какое важное дело привело тебя к нам? – Спросила я, делая глоток холодной воды.

– Я вижу, что у тебя потихоньку налаживается твоя жизнь, – он посмотрел на Андрея, и я поняла, что он имеет в виду то, что я могу уже хоть с кем-то общаться.

– Стараюсь, Матвей. Во всяком случае, делаю попытки жить.

– Элис, прости, но я забыл отдать тебе вещь, которая принадлежит тебе.

– Какая вещь? – Спросила я заинтриговано.

Он грустно посмотрел на меня и протянул письмо.

– Это письмо от Макса тебе. Ты была в очень плохом состоянии, и мне не хотелось его тебе отдавать. Теперь же ты потихоньку приходишь в себя, и я решил, что пришло время тебе ознакомиться с последним письмом от Макса.

Матвей встал и продолжал стоять с вытянутой рукой с письмом. Я никак не могла сделать над собой усилие и взять его.

– Элис, оно тебе, – он просил отдать его тебе в случае, если узнаешь все же правду. Я потянула руку, и все же взяла письмо. Андрей, который видел все это, сидел и в недоумении смотрел на меня.

Я поблагодарила Матвея за то, что он принес последнее письмо от брата, и положила письмо в карман.