Влюблённый социопат

– Под уродами ты подразумеваешь серийников или поехавших по фазе, что с наслаждением вырезали сразу целую семью?

– Нет, эти совсем отбитые – они скорее как само собой полагающееся. Мой список людей, заслуживающих смерти, гораздо шире. Знаю, у меня не совсем зрелые мысли в этом вопросе и даже немного больные, но я искренне считаю, что наш мир прогнил до основания.

– Прогнил до основания… – задумчиво повторила Юна, отпила глоток своего двойного американо и откинулась на спинку стула. Её взгляд приобрёл игривый оттенок, скользнул по полкам с книгами и на секунду снова задержался на втором этаже. – Почему ты так считаешь?

– А ты так не считаешь? – пробубнила на автомате Лиа, оборачиваясь, чтобы проследить за чужим взглядом, но, не увидев на помосте ничего интересного, снова посмотрела на собеседницу, кокетливо хлопающую накладными ресницами.

– Мне интересно послушать твоё мнение.

– Моё мнение состоит в том, что слишком много человеческого отребья развелось: эгоистичного, циничного и безразличного к чужим бедам. И именно это отребье диктует, как нам жить. Что хорошо, что плохо. Устанавливает удобные им рамки нормы. Какие сейчас люди служат примерами для подражания? Амбициозные, целеустремлённые и, в конечном итоге, реализованные. Те, кто при необходимости и по головам пройдут, и на колени встанут, чтобы чмокнуть задницу.

– Да, позитивное мышление и розовые очки – явно не про тебя.

– И знаешь, что самое обидное? Во время всяких критических ситуаций: природных катаклизмов, а в фильмах захвата пришельцев или восстания нечисти, – дохнут в первую очередь безобидные персонажи, будучи подставленными как раз таки отребьем. А эти сволочи умудряются либо уцелеть, либо до последних сцен фильма дожить.

– Есть в этом некая ирония, – протянула Юна, сосредоточенно разглядывая её лицо, волосы, шею. А затем вдруг совершенно огорошила признанием: – Ты мне нравишься.

– В смысле?.. Как человек?

– Было бы неплохо, если бы появился хищник, охотящийся на других хищников, да?

Она так резко перевела тему разговора, что Лиа на мгновение растерялась, не зная, как реагировать на её слова. Сконфуженно покрутила в руках полупустой бокал и тихо усмехнулась:

– Я знаю одного такого хищника – это человек.

– Да, верно подмечено. Но я немного о другом. О судье и палаче в одном лице, о благородном мстителе от народа, серийном убийце, что охотился бы на негодяев, ставших ему впоследствии славной трапезой.

– Звучит, как добротная затравка к триллеру.

Допивали кофе они в тишине. На удивление Лиа ощущала себя комфортно в компании новой знакомой, даже в обоюдном молчании не чувствовалось свойственной в подобных ситуациях неловкости. И от мысли, что она, возможно, встретила близкого по духу человека, первую в жизни родственную душу, что-то приятное заклубилось в груди.

Колокольчик на двери брякнул, и в лавку зашла компания из трёх шумных девушек, в одночасье разрушивших царившую до того идиллию. Бесцельно бродя возле стеллажей, они поочерёдно поглядывали то на неё, то на Юну, после чего неразборчиво шептались и хихикали.

Вот и представители отребья пожаловали собственной персоной. Бестактные, чёрствые чудовища. Хотелось их осадить, пристыдить, послать, но на деле выходило лишь притворяться, что ничего не замечаешь.

Лиа подняла взгляд с зажатого между ладонями пустого бокала на Юну. И не узнала её. Вернее, оказалась не готова столкнуться с холодной яростью, что застыла восковой маской у неё на лице, со скосившимися к посетительницам расчётливо сощуренными глазами. Но стоило ей заметить, что Лиа смотрит на неё, как она тут же переменилась в лице: взгляд потеплел, а уголки губ приподнялись.

– Я пойду, хочу прогуляться до пляжа, – произнесла Лиа как можно беззаботнее и встала из-за стола. – Завтра загляну, но уже за покупками. Спасибо за латте, очень вкусный.

– Буду рада видеть тебя в любое время.

Юна проводила её до самой двери, и не успела она отойти достаточно далеко, как услышала щелчки замка. Обернулась, но никого не увидела за собой.

***

Скрип песка под резиновой подошвой слипонов заглушал шум ветра, безжалостно трепавшего полы расстёгнутого кардигана. Морской воздух оседал на языке привкусом соли, йода и водорослей; осязаемая кожей влага обвивала волосы, заставляя их нелепо топорщиться во все стороны. Вид же рябого моря с мелкими шелестящими волнами дарил чувство душевного равновесия, успокаивал куда лучше всяких медикаментов, которыми её пичкали в психиатрическом стационаре.

Вокруг царило спокойствие. На пустующем, сером из-за заполонивших весь небосвод облаков пляже кроме неё вдалеке маячил силуэт пожилой пары, идущей под руку в противоположную сторону.

Ступив на влажный песок, она не остановилась, продолжая идти вперёд. Сначала прохладная вода приняла в свои объятья обувь, пропитав насквозь грубую хлопчатую ткань, отчего пальцы закололо сотней крошечных иголочек, а по телу пробежала волна зябких мурашек, дотянулась до голой щиколотки и замерла на середине голени.

– Привет! – донёсся из-за спины возглас, приглушённый шумом ветра. Лиа не рассчитывала, что приветствие было адресовано ей, но всё равно оглянулась через плечо и удивлённо уставилась на одиноко стоящего на границе сухого песка юношу. До носков его кед дотягивались редкие волны, омывая своими водами разве что подошву. – Ты не замёрзла?

– Нет, всё нормально, – опустив взгляд, она двинулась к берегу. Стало не по себе от того, что за ней подсмотрели. Вторглись в личное пространство самым наглым образом. И чем больше мыслей одолевало её голову, тем более абсурдным казалось происходящее.

Выбравшись из воды, Лиа прошла мимо парня, не сводящего с неё глаз. И, собирая песок на влажную ткань слипонов, направилась к широкой лестнице, ведущей в город.

– Нравится рефлексировать, стоя в воде? – он с лёгкостью нагнал и теперь вышагивал рядом, подстроившись под её темп.

– А тебе нравится задавать неуместные для незнакомых людей вопросы?

Парень улыбнулся, точно услышал заслуженный комплимент, и поспешил исправиться:

– Я – Нейл. Нейл Локксен.

Глава 3. Оперный театр

Возможно, странно повстречать за день из сорока тысяч людей именно тех двоих, что жили в соседних домах. Кому-то это могло показаться даже подозрительным: заслуживающим особого внимания и некоторой настороженности в общении. Однако Лиа не то чтобы не попадала в число мнительных параноиков, сейчас её скорее едва волновал сам факт существования нового знакомого, не говоря уже о его соседстве и явном желании сблизиться.

После того как она выбралась из воды, температура воздуха словно упала на десяток градусов. Резкие, злые порывы ветра вынуждали ёжиться от холода: они пронизывали насквозь длинный летний кардиган крупной вязки, обдували своим прохладным дыханием мокрую ткань джинсов и слипонов – делали всё, чтобы её зубы отбивали рваную чечётку.

Посильнее укутавшись в кофту, Лиа взбежала по лестнице, оставив за собой на ступеньках дорожку из влажных оттисков подошвы и сырого песка. Она старалась держать рот приоткрытым, чтобы так очевидно и громко не привлекать к себе внимания.

В свою очередь Нейл не отставал ни на шаг, практически наступал ей на пятки и дышал в спину. Он всякий раз умудрялся перехватить взгляд, стоило мимолётно из-за плеча оглянуться на него, будто сам ни на секунду не отводил от её затылка глаз.

Неприлично откровенный интерес со стороны симпатичного парня льстил большинству девушек. И даже если они были не заинтересованы в конкретном молодом человеке, будучи, например, в отношениях, им это вовсе не мешало распушать хвосты с видом: «я вся такая недоступная». Лиа же относилась к той категории чудачек, которым такого рода вещи совсем не доставляли удовольствия. И в любой другой день она искренне негодовала бы, что снова оказалась мишенью для похотливо-сверлящих бусинок глаз под расслабленными дугами выразительных бровей. Но утренние воспоминания о мозговом штурме, что устроила мать из-за неопрятного внешнего вида, лёгкими отголосками всё ещё звучали в памяти, взывая к её тихому злорадству.

– Я так понимаю, ты меня до самого дома будешь преследовать? – не оборачиваясь, бросила Лиа.

– Зачем мне это? Я и так знаю, где ты живёшь.

– Преследование подразумевает наличие иного умысла, нежели банальная слежка.

– Если бы хотел причинить вред, то не стал бы упускать уйму возможностей. К примеру, ты могла совершенно случайно поскользнуться на этой лестнице.

– Ну, сломать шею здесь сложно, – с усмешкой заметила она, оглядываясь назад на крутые деревянные ступени в окружении высоких перил. – Но я сделаю вид, что немножко испугалась.

– Пугать тебя не входило в мои планы, – загадочно отозвался Нейл, ловко поймав её ускользающий взгляд.

Он явно дожидался, когда Лиа захочет уточнить, что же тогда входило в его планы, тем самым давая добро на то, чтобы пуститься в увлекательную игру по заигрыванию друг с другом. Удивительно, как один с виду безобидный вопрос мог послужить прямолинейным приглашением к флирту.

Остановившись около металлического столба неподалёку от перекрёстка, она непроизвольно дотронулась до выпуклых букв на нижнем указателе, пока читала незнакомые названия. Смотрящие в разные стороны заострённые таблички отсылали, по всей видимости, к соседним городам в радиусе двухсот километров. Куда больше толку от этих столбов было бы, если бы они помогали ориентироваться внутри города, а так – бесполезный аксессуар, возле которого разве что туристы могли сфотографироваться.

– В общем-то, я только одну дорогу до дома знаю и сомневаюсь, что она из коротких, – честно призналась Лиа.

Неожиданно Нейл рассмеялся. Его смех отдавал чувственной хрипотцой, от которой у неё по рукам скользнула приятная дрожь, устремившаяся в замершее на миг сердце. А последующий за смехом взгляд окончательно её обезоружил. В нём ощущались по-детски искренняя радость и неподдельное восхищение – подобными взглядами смотрели на желанных щенков, пышные фейерверки и скромные, но приятные выигрыши в лотерею.

– Не хочешь сначала прогуляться до одного места? – он прикрыл глаза, сделал глубокий вдох, словно к чему-то принюхивался, и коротко прокомментировал: – Стало сильнее пахнуть озоном.