Подземный ход, или Городок

Одноклассники уважительно притихли.

Я вежливо начал отказываться, но вредная соседка по парте Чика (кстати, еще не пионерка!) прогундела:

– Ну, ты же про Ихтиандра читал, вот будешь политинформатором.

В последнем слове Чика сделала три ошибки.

Пришлось выписывать газету «Пионерская правда». В ней печатали статьи с пометкой «Тебе, политинформатор». Вся моя работа сводилась к тому, чтобы во вторник после первого урока трое одноклассников выступили перед остальными с новостями о политике. Перемена специально удлинялась до пятнадцати минут вместо обычных десяти.

Задача найти желающих выйти к доске и рассказать, что происходит в мире, была не из легких. Мало кто хотел участвовать в столь ответственном деле. В основном выручали девчонки и самые тихие пацаны, кто в иерархии класса являлся планктоном. Хищники наотрез отказывались читать по бумажке мировые новости. Если бы это были спортивные известия, еще куда ни шло. Но статьи о Рональде Рейгане или Маргарет Тэтчер абсолютно не котировались.

С другой стороны, обвинять одноклассников в пассивном отношении к политинформации тоже не хотелось. Даже тогда, в начальной школе, нам было неясно, зачем нахалятам знать, кто с кем и где воюет на другом полушарии.

В четвертом классе я продолжал оставаться с «важным портфелем». Классная руководительница у нас уже была другая. Галину Владимировну тоже тяготило это мероприятие. Она лишь однажды сделала замечание, спросив, почему в политинформации участвуют одни и те же девчонки.

– Они что, самые ответственные, или остальным безразличны мировые события?.. Женя, в следующий раз пусть выступят мальчишки.

И назвала несколько фамилий. Между собой мы общались строго по кличкам. Пончик входил в тройку лучших драчунов класса. Предлагать ему прочесть по слогам новость про убийство Улофа Пальме было безнадежной затеей. Бес прекрасно стоял на воротах, получал грамоты на городских турнирах, но читал еще хуже Пончика и не отличал Швецию от Швейцарии. Поп был пионером, неплохо учился, однако выступить на политинформации отказался сразу. И показал крепкий кулак. Спорить с ним не хотелось.

На выручку пришли более спокойные троечники.

Чук согласился на пару минут позора в обмен на домашку по русскому. Немец Витёк попросил помочь ему с литературой. Наш человек! И на закуску остался мой бывший сосед по парте Саня. Добряк зубрил вырезку из газеты «Советская Россия» все утро и первый урок. В нем я не сомневался.

На политинформацию должны были прийти завуч или директор. Галина Владимировна попросила класс не ударить лицом в грязь. Наши выступавшие держались пока уверенно. Математичка, проводившая первый урок, даже огорчилась, что ее подшефный класс «так не умеет». Мы загордились.

Прозвучал звонок на перемену.

Спустя некоторое время в класс вошла завуч Людмила Петровна. Ее боялись даже самые отпетые хулиганы. Она могла так рявкнуть, что трескалась штукатурка.

– Ну-с, четвертый «Б». Что вы нам сегодня расскажете о ситуации в мире?

Первым к доске пошел Чук. Он должен был сообщить о провокациях на границе между Индией и Пакистаном. Начал Чук бодро. Вот только завуч заметила в углу кабинета свернутую географическую карту. И попросила Чука развернуть ее и показать чертову границу…

Бедняга не знал, что делать. Географию мы только начали изучать, причем до стран еще не дошли. Но завуч могла заорать в любую минуту, поэтому Чук наугад ткнул пальцем куда-то в сторону Китая.

– Мимо! – торжествующе улыбнулась Людмила Петровна. – Ну, ладно. Простительно.

Следующим пошел Витёк. Он поведал классу о том, что Ирландская революционная армия совершила очередной теракт. Витька не просили показать на карте Ирландию. Но задали вопрос, почему ИРА воюет с англичанами. Немец Витёк не различал Ирландию и Исландию и ответить не смог. Его пожурили.

И напоследок выступал Саня. В нем я был уверен. Приятель держался молодцом. Он бодро рассказал, что в одном из баров Лос-Анджелеса решили открыть Общество средних. В него принимали мужчин весом от 70 до 75 кило при росте 173 сантиметра. Якобы американские ученые рассчитали, что в случае атомной войны наиболее высокие шансы выжить имеются у таких особей.

Завуч и Галина Владимировна озадаченно молчали. Класс притих.

Я ожидал экзекуции.

– Саша, где ты нашел эту необычную информацию? – спросила у балбеса классная руководительница.

Тот приосанился, подтянул штаны и с важным видом ответил:

– Жека дал. Он вообще молодец.

Завуч вперила в меня тяжелый взгляд. Я съежился.

– Что за чушь я сейчас услышала? Какое Общество средних? Что еще за бар?! Галина Владимировна, странная какая-то у вас политинформация…

Потом, чуть помедлив, Людмила Петровна добавила:

– Но веселая.

И громко рассмеялась.

Мы выдохнули.

На разборе полетов я отбил все претензии. Вышло по-дурацки: Саня прочитал вырезку не с той стороны. В газете «Советская Россия» был раздел «Интеркурьер». В нем печатались разные бредни со всего мира. И по идиотскому стечению обстоятельств новость о переговорах по сдерживанию ядерной угрозы между Горбачевым и Рейганом была напечатана на другой, «правильной» стороне вырезки. Сосед по парте, конечно, сильно мне удружил…

В конце классного часа, посвященного нашему фиаско, я обратился к Галине Владимировне с интонацией сэра Генри Баскервиля – «Можно я уеду отсюда? Здесь очень страшно». На самом деле я попросил освободить меня от «большого портфеля». Просьбу с трудом удовлетворили.

… А через несколько лет пионерия тихо ушла в небытие.

«В помещика»

Как-то погожим летним днем батя вынес из сарая складной нож и начертил на земле большой круг. Далее он разделил круг на две половины. Потом подозвал меня и объяснил правила игры. Она называлась «в помещика».

– Ты должен бросить нож так, чтобы он воткнулся в землю на моей половине и не упал. Если нож упадет, бросаю я. Вот смотри… Только отойди на всякий случай.

Батя взял нож за лезвие, примерился и резко метнул. Нож перевернулся в полете и вертикально вошел клинком в «мою» землю.

Это было красиво.

– Теперь я должен нарисовать линию от места, куда попал нож, до границы круга и до границы моей территории. Получается, я разделил твои владения на две части. Одну из них я заберу – ты должен выбрать, какую именно. Важно при нарезке не коснуться твоей земли, иначе ход перейдет к тебе и мой бросок не будет засчитан. Победит тот, кто захватит больше всего владений. Можно играть на время, на количество бросков, или пока не останется один помещик. Понятно?

До вечера я пытался воткнуть нож в землю. Батя показал, как держать его за острие и вращать кистью. Нож должен сделать в полете один оборот и войти клинком. При броске держаться за рукоятку было нельзя.

Через несколько дней я уже неплохо метал нож и захватывал территорию. Батя продул пять раундов подряд и больше не пытался отыграться.

Пришла пора научить друзей новой забаве.

Пацаны встретили меня настороженно.

– Детям нельзя играть с такими вещами, – Славка опасливо потрогал старый складной ножик. – Можно порезаться. Мы еще маленькие.

Нам было по восемь-девять лет.

Все же я показал друзьям пару бросков. Саврик попробовал повторить. У него получилось. Дальше – больше. За вечер пацаны неплохо поднаторели.

Все лето мы рубились во дворе у Славки «в помещика». К нам приходили ребята с других улиц.

Главным правилом было следующее: при броске игрок стоит в круге один. Остальные бойцы не мешают. Батя рассказал нам пару страшилок, как его приятели дурачились, и нож попадал кому-то в ногу. «Помещик» глупости не прощал. Игрок был в обойме, пока мог стоять на одной ноге, лишь бы его ступня помещалась на его территории. В противном случае он выбывал.