Цена равновесия. Узник чёрного камня 3

– Лежи спокойно, пара минут ещё осталась, – профессор не отводил взгляда от экрана с полученными данными. Что там было, я не видел, но лицо профессора стало медленно вытягиваться от удивления.

За две минуты спокойного ничегонеделания внутри капсулы сканера, мимо нас прошло много сотрудников медицинского отсека, но никто из них не обратил внимания на странное поведение профессора. По моим ощущениям течения времени, две минуты уже давно прошли, а профессор всё ещё продолжал смотреть на экран.

– Эй, док, как там насчёт, выпустить меня отсюда? – после моего не громкого голоса, профессор вернулся в реальный мир, и, открыв капсулу, помог мне из неё выбраться.

– Одевайся, быстро! – Кешер был явно не в себе после моего осмотра, и пока я натягивал на мокрое тело форму, он быстро вынул из капсулы блок памяти и положил в карман. – Идём, тебе скоро предстоит влезть в другую капсулу, а нам ещё поговорить нужно.

Мы вышли из местной больницы, после чего профессор чуть ли не бегом направился куда-то в сторону посадочных площадок для челноков. К концу он практически уже бежал, на крутых поворотах сбивая с ног, попавшихся на его пути людей. Челнок, на борт которого он так спешил, никуда не улетал, все люки по-прежнему были открыты. Кешер можно сказать влетел внутрь рубки управления и, дождавшись, когда я войду, быстро закрыл за мной дверь.

– Рассказывай!

– О чём? – не понял я его странного вопроса.

– Обо всём, – взгляд профессора был безумный как у маньяка.

– А точнее?

– Как ты себя чувствуешь, происходило ли с тобой что-нибудь странное в последнее время? Попадал под воздействие какого-нибудь излучения или нет?

– Нормально я себя чувствую, что касается излучения, ничего сказать не могу, может быть и попадал, только об этом не знаю. Профессор скажите прямо, в чём дело?

– Ты не он, то есть я хочу сказать, что ты не совсем тот, кого я создал.

– Как это?

– Слишком сильные изменения произошли во всём организме, такого просто не может быть.

– Почему тогда их медики не заметили во время моего обследования, они несколько раз кровь брали?

– Они просто не туда смотрели.

– Изменения в лучшую сторону или в худшую? – слова и поведение профессора меня насторожили.

– Для тебя в лучшую, а для меня хуже не придумаешь, – Кешер задумчиво почесал щеку, и посмотрел куда-то в сторону грузового отсека. Оттуда доносились приглушённые закрытой дверью шаги.

– А вам-то это как навредит? – я не мог понять, как моё изменённое состояние организма, сможет повлиять на организм профессора.

– Изменения ставят жирный крест на всей моей многолетней работе по созданию идеального человека, – пояснил Кешер.

Звук шагов за дверью стал слышен уже отчетливо, вскоре в дверь постучали и я услышал сонный женский голос.

– Пап, открой, это я, не могу больше сидеть в грузовом отсеке одна, – стук повторился, став более громким и настойчивым. Мы с профессором посмотрели на дверь, потом друг на друга, после чего он вздохнул и открыл дверь. Перед нами предстала слегка взлохмаченная после сна, дочь профессора, Велия Кешер.

– Ты??? – несмотря на всё ещё сонное состояние, она узнала меня сразу, и её взгляд стал злым, словно я был в чём-то перед ней виноват.

– Да, я, а что не так?

– Когда мы встречаемся, обязательно что-то происходит, и всегда это что-то связано с крупными неприятностями для окружающих.

– Вот тут я с этим не согласен, в последнюю нашу встречу всё закончилось очень даже хорошо, хорошие выжили, плохие умерли.

– Не все выжили, и вообще, после нашей первой встречи, вокруг меня всё время слышны звуки выстрелов. Ты просто притягиваешь к себе всех врагов как, как, – Велия пыталась подобрать слово, относительно приличное для сравнения.

– Сейчас же никаких выстрелов не слышно, чего так нервничать, – я поднял палец, намекая на тишину. Послышался громкий, и противный сигнал пришедшего на мой коммуникатор срочного сообщения.

Срочно прибыть на посадочную площадку N-23.

– Извините, но мне нужно идти, мы можем потом поговорить, если будет желание, – покинув челнок профессора, я бегом направился по указанному адресу, чувствуя, что такое сообщение пришло не просто так, и точно не для проверки моей исполнительности. Где-то минут через пять, по всей базе завыла сирена, была объявлена боевая тревога. Я ускорился ещё, и вскоре влетел в открытые ворота посадочной площадки N-23. Здесь, несколько десятков техников готовили истребители к экстренному вылету. Через несколько секунд появился Адэр, вместе с Патраном, и своим отцом, Вогуром Варнари.

– Мне может кто-нибудь сказать, что происходит? – обратился я, сразу ко всем троим.

– Нападение на базу, разведка катари решила прощупать обороноспособность базы, – пояснил Патран. – Минные поля как-то обошли, и напали со стороны учебного полигона.

Через пару минут техники сообщили о готовности к вылету боевых машин и мы, раздевшись прямо возле истребителей, полезли внутрь, чтобы занять места в капсулах. Из четырёх машин новой серии, первыми вылетели пока только две, то есть наши.

На тактическом экране развернулась карта поля сражения, с указанием целей, которые нужно было уничтожить, и как можно быстрее. Разведка катари состояла из одного крейсера, и двадцати истребителей, на данный момент обстреливающих базу из всего, что у них было в наличии. Перегрузки навалились свинцовой плитой на всё тело за считанные секунды, на мгновенье в глазах потемнело, и пропали все звуки.