Приключения в волшебной Ростомерии

Лерина не растерялась.

– Гляди в оба! – крикнула и вперёд кинулась. Остальные – за ней. Пробежав несколько метров, Сенька встал, как вкопанный. Прямо перед ним на поляне бойко дрались две большие, разъярённые птицы. Очень похожи на страусов, только на голове – пять хохолков. Один такой страус отчаянно клевал изогнутым в дугу клювом другого, отбегал в сторону, опять наскакивал, вытянув длинную крепкую шею. Другой же, смешно подпрыгивая на одной ноге, вторую саблей выбрасывал вперёд и истошно вопил на весь лес:

– Больно, больно!!! —

Разняв драчунов, ребята прикрикнули на них, и те шустренько разбежались.

– Потешные какие! – Улыбнулась Минерла.

– Это – Страйсы! Глупые они! Опять какой-нибудь плод не поделили. Нет, что бы другой поискать, тут их сколько угодно, так нет – сразу драться! – Произнесла Лерина, оглядываясь на сестру.

– Тебе – одно очко! – произнесла та. Только сейчас Сенька и Минерла узнали, что они, оказывается, уже начали играть. Игра называлась «Гляди в оба» и смысл её очень прост: заметил непорядок – исправь! Лекона углядела на дереве обломанную веточку и сразу обмазала сучок комочком земли. Очко ей! Лерина бабочку из паутины выпутала. И ей – очко. Сенька же, сколько не вертел головой по сторонам, ничего заметить не смог. А когда Минерла цветок сломанный травинкой перевязала, ему и вовсе стало не интересно.

– А-а-а… Для детей это все. Давайте во что-нибудь другое играть. – Предложил он: – В войнушку, на пример. Вы будете медсестрами, а я…я…Могу и генералом быть для начала. —

– Как это – в войнушку? – не поняли девочки. Видимо, здесь в такие игры не играли, и её смысл был им непонятен. Но Селезнёв не ответил. Он как прыгнет вдруг в сторону. И – к дереву с подломленной веткой кинулся. Клонится она, вот-вот упадет. А внизу – большой муравейник, чернопузенькие букашки копошатся суетливо. Вовремя Сенька ветку подхватил. Не успей он – аккурат бы в муравейник угодила.

– Очко тебе! – Кричит Лерина. Сенька – будто и не слышит, подобрал комочек земли и трёт рану на дереве.

– Еще очко. – Улыбнулась Минерла. Глянул на неё Селезнёв, сам улыбнулся:

– Дай-ка, завяжу… – Не успела девочка опомниться, как он ей полу развязанный бантик на место подвязал:

– Не ходи растрепой! —

– Очко! Очко! – Одновременно пропели сестрички. Игрой Сенька остался доволен. Больше всех…

ГЛАВА 4

«ПОХИЩЕНИЕ ХОРЫ»

Вдоволь наигравшись, девочки предложили идти на речку. Вообще, к Ростомерии Сенька привыкал быстро. Конечно, лучше бы у Смирла сыновья были, а не девчонки, но тут уж ничего не поделаешь – выбора нет. В крайнем случае, придется сказать Мишке, (если доведется вернуться обратно) что дружил с хлопцами. Лекон и Лерил звали…

Он усмехнулся, поглядев на бантики «Лекона». А вот и речка показалась. Вода в ней словно застывшая. Тихая, спокойная, ни одной волны не видно.

– Спит речка, что ли? – поинтересовалась Минерла. Там, где она жила, тоже была речка, но только узкая, с ручеёк. Зато бурливая-бурливая, не искупаешься!

– Спит, не спит, сейчас разбудим! – сказал Сенька. Стянул рубаху со штанами, да в речку с разбега – ласточкой… И тут же вылетел – пробкой. Неуклюже шлепнулся на воду, ещё раз – другой подпрыгнул, а затем замер поверху, будто на прозрачной, туго натянутой плёнке.

– Ты прыгай. – Засмеялась Лекона. Девчонки, взявшись за руки, дружно запрыгали по воде, а она выталкивала их, словно батут в цирке. Только простору здесь куда больше!

Наигравшись, дети легли прямо на берегу – отдыхать. Разморило Сеньку. Глаза прикрыл и хотел вздремнуть маленько, но тут Минерла крикнула:

– Смотрите! Смотрите, вон там, за речкой – видите?..-

Там, куда она указывала, летела – ехала странная тележка. И была она похожа на самолет, теплоход и троллейбус одновременно. По бокам – острые крылышки, сверху – две паутинки стропил, от которых рвётся, да никак не может вырваться накрепко привязанный шар.

– В город поехали, – сказала Лерина: – Скоро и мы там побываем. Уж не долго осталось ждать. – Пока она говорила, с телеги заметили ребят. Кто-то отвязал шар, и он медленно поплыл в сторону детей.

– А ничего себе шарик! – Произнесла Минерла, едва он долетел до них и завис над головами: – Наверное, с дом дяди Смирла будет, никак не меньше. И верёвкой подвязан, глядите… —

– Лерина, ты в город хотела? Теперь можем и полететь! – Предложил Селезнёв, разглядывая шар со всех сторон.

– А как же папа? Он же наверняка волноваться будет, если не предупредим! – Возразила девочка. Но, правда, так робко, так нерешительно, что Селезнев и раздумывать не стал. Подскочил, ухватился руками за веревку, а шар, дёрг – да вверх, вместе с Сенькой. Хорошо, что Лерина, подпрыгнув шустро, успела уцепиться за Сенькину ногу. Он от неожиданности верёвку из рук и выпустил. Шлёпнулся на траву – и в крик:

– Ой-ей-ей… —

Трёт ушибленную ногу, пытается встать, а не может. Теперь не растерялась Лекона:

– Ловите шар! – кричит. Тот, отпущенный Сенькой, снова над их головами замер, будто и не было ничего. Втроем девчонки легко, словно щенка на поводке, подвели его к мальчику за верёвку. Он ухватился за неё одной рукой, другую Минерле подал, и та повела Сеньку с шаром и с девочками к дому.

Узнав о случившемся, дядя Смирл повздыхал, головой покачал укоризненно и принялся осматривать повреждённую ногу. Великан потрогал её, погладил коленку, помял не много пальцами, пока внутри нее что-то не хрустнуло и сказал:

– Ступай теперь смело. – Сенька на ноги встал – боли, как и не бывало. Тут Лекона отцу про тележку рассказала.

– В город мы как-нибудь потом съездим, обещаю. А пока у меня тут одно дело есть. – Сказал Смирл: – Грызуна изловить надо. А-то он у нас все деревья перепортит. —

– Что еще за грызуны? – дружно переглянулись дети.

– Пока сам не видел. – Ответил великан, сердито топорща лохматые брови: – Но приду утром – обязательно в лесу одно – два дерева на боку лежат. И ведь я знаю, что ветра ночью не было! Присмотришься по лучше, а внизу, у корней – следы от маленьких зубов видны. Только вот одно непонятно: не знаю я такого зверя! Ну, попадись мне этот грызун! И ведь не засохшие – живые деревья портит… —

– А это что? – произнесла вдруг Лекона, протягивая отцу ягоду на веточке. Тот пригляделся – подломлен стебелёк, да так, словно зубки в него кто вонзал, мелкие – мелкие зубки.

– Грызуны, сомнения нет! – Уверенно произнес дядя Смирл: – Значит, и сюда добрались. Уж совсем обнаглели. Надо бы разобраться с ними. Иначе они тут у нас понасадовничают… —

Минерла, которая во время разговора рассматривала грядку с ягодами, присела на корточки, замерла задумчиво.

– Что там у тебя? – спросил Сенька. Подошел ближе и увидел, что девочка изучает на земле продолговатые маленькие следы детской ножки.

– Мальцы… – уверенно сказала Минерла, поднимаясь.

– Этого я и боялся! – вздохнул великан.

– Мы их проучим! – решительно заявил Сенька, воинственно глянув по сторонам.

Ничего не ответил дядя Смирл. Только как-то странно поглядел на Сеньку и снова печально вздохнул:

– Ладно, дети. Не ваша это забота. А сейчас пора спать.

* * *

Сеньке отвели отдельную комнату. Прямо под крышей на чердаке. Потолок низкий-низкий, всего раза в два выше самого Сеньки. Перед тем, как лечь, он выглянул в окошко, позвал Хору. А она уж – тут как тут, сидит на подоконнике, смотрит на Сеньку вопросительно. Он протянул ей на ладошке несколько крошек, специально припрятал с ужина. Птица шустро склевала предложенное угощение, заверещала доверчиво:

– Хор-р-ро-шо!!! —

– Вот и оставайся у меня, раз хорошо. – Ласково предложил Селезнёв. Так и уснули: Сенька в кровати, а Хора – на подоконнике, предварительно спрятав голову под крыло.

Разбудил его утром голос Леконы: