Мир, в котором я дома

– Ну и что мы там будем искать? Твоих «» приятелей «» в черном?

– Не знаю, может и их. Понимаю, что все это чушь собачья, но… но чувствую я, ехать надо!

Очень внимательно посмотрев на меня, Олег вздохнул:

– Ну, надо, значит едем.

Он слишком хорошо меня знал. А я, действительно, понятия не имел, что там, в этой давно заброшенной деревне искать. Встречи с черной троицей? С точки зрения нормального человека, это верх опрометчивости, если не сказать идиотизма! Мы же понятия не имеем: кто они? Уж явно не грибники! И тем не менее, я хочу этой встречи. Очень! Нет, конечно, не лицом к лицу, это уже слишком, даже для меня …, да и им это, похоже, не нужно, в противном случае я едва- ли вышел бы из того дома на улицу, и никакая подготовка, чувствую, мне не помогла бы! Скорее всего, я бы и понять то ничего не успел бы. Надо по-другому. У Олега есть хороший, армейский бинокль. Найдем подходящее место, да и понаблюдаем за деревней. Правда, найти такое место будет нелегко, не на дороге же торчать! Но там, на месте и сориентируемся…

Увлекшись своими мыслями, я и не заметил, как последнее произнес вслух.

– Понятно, что сориентируемся, – подхватил Олег, и тут -же деловито спросил:

– Стволы берем?

– Глупее вопрос не мог задать?

– Понятно…

– Кстати, бинокль твой цел?

– Ну, да.

– Его не забудь. У меня на карабине, сам видишь, оптика.

Олег о чем то думал. Наконец, словно окончательно, что-то решив для себя, шумно вздохнул, и встал.

– Пойду соберусь.

Минут через десять он, уже в своем охотничьем камуфляже, с биноклем, и двустволкой- «„вертикалкой“», вышел из дома. Я к тому времени был уже готов. Да и что было готовиться -то! Единственное:

– Собаку убери. Мало ли…

Согласно кивнув, Олег прислонил к стене ружье, и вышел на крыльцо. С улицы донеслось:

– Жулька, ко мне!

Раздалось радостное повизгивание, и лязгнула цепь. Через несколько секунд хлопнула дверь сарая, и раздался опоздало – обиженный лай. Ну вот, теперь можно свободно выйти на улицу, и ходить по ограде. Через минуту этом же сарае, загудел двигатель старенького «» уазика»». Его Олег купил по дешевке, сразу, как только приехал в поселок. Без техники здесь сложно… свой «» ниссан «» оставил в Питере, куда тут на нем! Когда обувшись, и прихватив и Олегово ружье, я вышел на крыльцо,»» уазик «» уже стоял возле ворот, за оградой. Подойдя к калитке, я отметил про себя, что безлюдье на улице весьма кстати. Лишние глаза ни к чему. Бросив оружие и патронташи на заднее сиденье, и уже закрывая дверцу, я случайно оглянулся на дом и… не понял! Словно неясный человеческий силуэт за стеклом серединного окна, отпрянул в глубь комнаты, от окна! Лоб мгновенно покрылся испариной… соображаю: дом был пустой, и сейчас на замке, сам закрыл! Мерещится?! Или как утром?! Открыв переднюю дверцу, говорю:

– Я на веранде сигареты забыл. Я быстро.

Олег роясь в «» бардачке «», не глядя на меня, кивнул:

– Давай! Я свои тоже оставил.

Быстро, почти бегом, к крыльцу, открываю замок (он естественно, висел на месте), и почти инстинктивно выдернув из ножен свой охотничий нож, резко открываю оббитую черным дерматином дверь. На веранде пусто! Чувствуя себя почти психом, так же быстро открываю и основную дверь, в сам дом. Легкий запах женских духов – Инга всего часа полтора, как ушла. Быстро обхожу, чисто убранные комнаты… ни-ко-го! А кто здесь вообще может быть?! Кто?! Надо успокоиться, … а то сердце выскочит из груди! Может, что со мной? Выйдя на улицу, стараясь держать себя (что бы Олег не заметил), не торопясь, подошел к машине. Взявшись за ручку дверцы, вновь оборачиваюсь на окна. Так… опять! Да что же это… такое …! Ну силуэт-же! Силуэт человека! И на этот раз не исчезает… лица, деталей не различить; мужчина, или женщина? Но смотрит пристально. Не отводя своего взгляда от окна, я медленно открываю дверцу, и стараясь говорить ровно, обращаюсь к Олегу:

– Слушай, а что у тебя во-он там?

– Что?

Из-за шума двигателя, он не расслышав вопроса, переспрашивает меня. На мгновение, повернувшись к нему, я повторяю:

– Да вон там, на оконной раме.

И тут же обернувшись назад, вновь вздрагиваю: силуэт исчез. Только солнечные блики играют на стекле.

– Что там?

Перегнувшись через рычаг переключения скоростей, вновь спросил Олег.

– Да нет. ничего! Так, показалось…

И водрузившись на пассажирское сиденье, выдохнул:

– Поехали!

Вот так, наверно и сходят с ума… ведь в доме никого нет. Я же все проверил: шкаф, шифоньер, под кроватью… даже в подпол заглянул! Чувствовал себя при этом …, тут даже и слов то таких не подобрать! Что же здесь происходит? Внезапно, резко и сильно ударило: я незаметно, искоса посмотрел на склонившегося над рулем Олега: а ты, дружище, тот ли за кого себя выдаешь? Кем я тебя знаю, и та твоя жизнь, которую я знаю более тридцати лет, является ли у тебя единственной?! А может у тебя есть и вторая, тайная жизнь, о которой никто и не догадывается? Да чепуха все это! Хрень! Чушь собачья! Вся его жизнь в Питере, как на ладони. В нашем институте, в обслуживающем штате был.

Начальником группы электромехаников. А здесь. уже три года! Да ерунда все это! Так можно и до паранойи дойти! Ладно, поживем – увидим! Сейчас не время, и не место для анализа уравнения, где одни неизвестные… А меж тем мы уже въезжали на поляну – развилку за поселком. Так, а если и утром, когда здесь, на поляне, я почувствовал взгляд в спину, мне не показалось? Я уже ничему не удивлюсь. Эх! Часок бы! Спокойно посидеть, подумать, проанализировать, попробовать разложить все по полочкам. Но нет! И думать, и анализировать придется на ходу, по ситуации.

Не вынимая изо рта сигарету, Олег произнес:

– В деревню, думаю, на своих двоих войдем. Машину оставим, я знаю место… Согласно кивнув, я все-же спросил:

– А сколько до деревни останется?

Выплюнув окурок в открытое окно, Олег почесал подбородок:

– Да километра полтора, не больше. Все не так засветимся.

Ага, не засветимся, – усмехнулся я про себя, кто-то, похоже, явно следит за каждым моим шагом, и возможности этого «» кого-то «», явно выходят за рамки обычных человеческих возможностей. Но почему, почему следят (если следят) так примитивно! Словно специально дают понять, что… а что? Не знаю. Ответа нет. Пока нет.

Заехав в лес, я в начале чувствовал себя, более-менее спокойно, но затем езда стала казаться мне пыткой. Черт! Толи действительно у меня с нервами не в порядке, но чувствовать себя открытым, зная, что ««уазик «с работающим двигателем как на ладони, мягко говоря, не очень. Нет, я понимаю, что и без машины мы как на ладони, но все же.

Относительно ровная дорога вскоре закончилась, и Олег сбросил рычаг на первую передачу. Мотор стал работать чуть потише. Переваливаясь как утка, скользя и ныряя в грязные лужи, чуть не по самые оси, мы ехали медленно, и до знакомого поворота добрались минут за двадцать. Проклятье! Движок, кажется, завывает на весь лес! Скорей бы уже! Наконец кусты, возле дороги стали редеть, и Олег разглядывая их через окно, затормозил:

– Где-нибудь здесь и свернем.

Я согласно кивнул:

– Давай, я здесь, на дороге и выйду.

Забрав с заднего сиденья ружья с патронташами, я смотрел, как «» уазик «» с треском ломая заросли, исчезает из виду. Через минуту мотор заглох, и Олег появился из кустов. Ветра не было, и нас обступила давящая тишина. Хоть бы птица какая-нибудь просвистела!

Кое-как расправив смятые машиной кусты, мы сели на толстое, полусгнившее, заросшее травой бревно, справа от дороги.

– До Успенки тут километра полтора будет, ты говорил.