Разговор по душам. Размышлизмы о жизни

но будет ещё пурга

петь нашу песнь труда,

будет ещё в свирель

петь нашу песнь апрель,

будет сверкать гроза

молниями в глазах.

Кони не сбавят прыть.

И нам ещё долго жить.

А.Н.Б.

(Артемию Николаевичу Бузни)

Отзвучал ещё один аккорд.
Ветры над яйлами пролетают.
Журавлей опять поплыли стаи.
Отзвучал ещё один аккорд.

И сильнее, и слабее он,
помогал и сам искал ответа.
В этой гамме музыки и света
и слабее, и сильнее он.

То в ногах берёзы в тишине,
то грохочет барабанным боем,
словно только так играть и стоит…
То в ногах берёзы в тишине.

Отзвучал ещё один аккорд.
Разошлись разливы, переливы,
содрогнулись гнущиеся спины.
Отзвучал ещё один аккорд.

Что оставит Родина себе?
Будет ли он памятью ей вечной?
Или будет вовсе не замечен?
Что оставит Родина себе?

Пожелтел хурмы зелёный плод,
Покраснел,
и вот уже он спеет.
Каждый звук в мелодии важнее,
чем другие…
Отзвучал аккорд.

ЛЕТ СЕМЬДЕСЯТ СЕМЬ

Семь и семь… Да что за счёты?
Кто же знает жизни квоты?
Сто… сто двадцать… Подожди!
Счёты с жизнью впереди.

А над плёсами белесыми
Рыбаки сверкают блеснами.
Что им путаны истории?
Мир без рыбы – это горе им.

Президенты и парламенты…
Нервы струнами натянуты.
А по ним играют войнами,
не боясь, что только боль от них.

Раскатилась жизнь-красавица.
Доброй песней она славится
И делами неприметными,
пожеланьями, заветами.

Всё исполни, что задумано,
из добра родивши думами.
Семь и семь… года считаем мы.
Эти цифры не слагаемы.

Семь десятков плюс семь порослью.
Никуда от них не скроемся.
Но стучат, как будто молоты,
говоря, что ещё молод ты.

Значит, рано ещё стариться.
Надо с жизнью этой справиться.
Надо силою победною
восходить над всеми бедами.

Над парламентом закупленным,
над запутанными путами.
Над землёй, войной пропитанной,
что отвергнута пиитами.

Семь и семь… Ну, что за счёты?
Кто же знает жизни квоты?
Сто… сто двадцать… Подожди!
Счёты с жизнью впереди.

Две подряд семёрки к счастью.