Лейтенант Старновский

– И за ваш день рождения!

– Спасибо! – лейтенант поднял свою кружку, они чокнулись, выпили, закусили.

– Хорошо пошла! – одобрительно закивал сержант. – Знатный самогон!

– Председательский! Я его попросил привезти, сказал, что на день рождения!

– Хороший мужик председатель! Справный у него колхоз!

– Колхоз сильный, верно. И связь со всеми есть. Я ведь под вечер нашим позвонил, сказал, что намеченный на сегодня план работ уже выполнили, происшествий нет, спросил, какие у них новости А дежурный лейтенант, ну командир третьего взвода, новенький.

– Белесый такой?

– Ну вот, он доложил, что мое дело о паникерстве будут рассматривать на комсомольском собрании в следующую субботу, так что в пятницу приказано нам всем вернуться в часть.

– Да вы не расстраивайтесь, товарищ лейтенант! Ну влепят выговорешник. Плёвое дело!

– Да я не расстраиваюсь, Григорий Иванович, мне просто обидно, что там наверху не видят очевидного. А если немец завтра войну начнет, он же нашу 22-ю танковую дивизию в порошок сотрет первыми же залпами орудий с той стороны. Стоим в Южном городке скученно, на открытой местности, до границы всего 2—3 километра. Неужели не видят?

– Мы же договор о ненападении подписали!

– Сержант!!! Ты что, веришь фашистам?!

Григорий смутился, и, подцепив вилкой огромную котлету, стал медленно её жевать. Основательно так. Вдумчиво.

Александр продолжал:

– Может, конечно, я чего-то не понимаю, может, у меня тут окопная точка зрения, как мне сказали в наших компетентных органах, только лейтенант, который мне это говорил, думал совсем о другом. И понял я, что в НКВД что-то знают, что-то такое, что даже им становится страшно. Хотя говорят совсем другое, голос бодрый делают. Но я-то чувствую!!! Давай по третьей и пойдем покурим!

Когда сержант разлил самогон по кружкам, Старновский поднял свой импровизированный бокал, тряхнул головой, словно отгоняя тяжелые мысли, улыбнулся и произнес:

– Третья рюмка пьётся за любовь!

– Кружка! – весело уточнил сержант.

– Тем более! Вот скажи, Григорий Иванович, у тебя есть невеста?

– А как же, есть, как осенью вернусь на гражданку, так сразу свадьбу и сыграем!

– Счастливый ты человек, Григорий Иванович! Ну, за любовь!

Когда выпили, сержант спросил, закусывая хрустящим огурчиком:

– А у вас, товарищ лейтенант, есть невеста?

– Жена! Я Григорий Иванович когда весной в отпуск ездил, женился! Сговорились, что осенью, когда мне дадут отдельную комнату, она ко мне приедет. Да вот теперь не знаю, стоит ли ей сюда ехать. Вон что на границе происходит!

– Ну, товарищ лейтенант, опять вы про немцев. Сдались они вам? Пойдемте лучше покурим! – предложил сержант, опасаясь, что офицер сейчас начнет напиваться с горя. Вон их командир первого взвода вообще по этому делу оказался мастак!

– А и то верно, Григорий Иванович, пойдем-ка на свежий воздух, покурим! А потом по последней и на боковую!

Сержант сразу повеселел. Наверное, бутыль самогона была рассчитана на целую неделю, такими-то маленькими дозами!

Когда они проходили мимо дежурной, та их окликнула:

– Товарищ лейтенант! Связи с Центральной усадьбой нет, и с Брестом тоже! Только до деревни и успела дозвониться, так председатель еще до дому не доехал. Хотя чего тут ехать-то?

Старновский остановился и странно так посмотрел на Аграфену Никитичну. Сержант поспешно сказал:

– Да подумаешь, беда какая! Наверное, коммутаторная сломалась, техника – она завсегда ломается!

– Так в первый раз такое случилось!

Старновский, словно очнувшись, спросил:

– А председатель часто домой опаздывает?

– Да случается. Председатель же. То одно, то другое!

– Это хорошо!

– Что ж хорошего, жена его, почитай, и не видит дома!

– Хорошо, что живой! – нашелся что сказать лейтенант и быстренько вышел на крыльцо. Сержант покачал головой и направился следом.

Курили молча. Старновский о чем-то думал, Григорий Иванович начинать разговор тоже не хотел. Наконец лейтенант произнес, затушив сигарету:

– Григорий Иванович, у тебя знаки различий сержантские запасные есть?

– Петлички-то? Есть!

– Нужны новые!

– А треугольники к ним нужны?

– Нет! Просто чистые сержантские петлички. Как у ефрейтора.

– И кому присвоили?

– Солнцеву и Степану Орловскому! Сегодня утром по телефону сказали! Завтра в обед их и поздравим. Я попросил председателя конфет купить, вот он и привез. Угостим всех, а заодно и поздравим новых ефрейторов, знаки различия вручим, так сказать, в торжественной обстановке!

– Так вот почему вы Солнцева за старшего оставили, а не моего Стёпку?

– Так твой Степан из первого взвода! А Солнцев мой! Способный боец! Шустрый! Стреляет хорошо! Лучше него в роте стреляет только Воробьев!

– И оба из вашего взвода!

– Потому мы и лучшие! Вот ваш первый взвод, одни залётчики. Половина проштрафившихся ваши. Не удивительно, что из всех сержантов тебя отправили!