Постапокалипсис: Природа выживания 2. Как оно будет на самом деле

А началось всё тогда, когда ей едва исполнилось 17 лет. И тогда её звали Надя. Как-то на тренировке, когда она с увлечением стреляла по мишеням «бегущий кабан», к ней подошел ОН. Красивый молодой парень, широкоплечий, сильный, уверенный в себе. Да-да, блондин с голубыми глазами! Как у неё тогда ёкнуло сердечко! Ведь подобрать ей пару, казалось, было делом невозможным. Она, такая красивая блондинка с томными голубыми глазами, юная девушка, на которую засматривались все подряд, и восторженные мужчины, и хмурые женщины, пронзавшие её заранее ревнивыми взглядами. Но она не обращала на них внимания. И ни один мужчина не мог произвести на нё впечатления. Как говорится, кто они – и кто она!

И вот, она встретила его, свою девичью мечту, своего принца, на вполне приличном белом Мерседесе. Принц оказался на редкость галантным и учтивым, и в то же время безумно интересным. Он, не переставая, рассказывал интересные истории, смешные анекдоты, восхищался её стрельбой (а она в тот день особенно была в ударе), и, как бы невзначай, пригласил её потренироваться у них, где, по его словам, всё было «по-взрослому» и круче, чем здесь. Она, кончено же, не раздумывая, согласилась. На следующий день он отвез её на какое-то военное стрельбище, сказав, что там тренировались самые настоящие снайперы. Там они стреляли до умопомрачения, он показывал ей какие-то особые упражнения в стрельбе из укрытий и засад, в общем, было очень интересно и весело. Она особенно трепетала, когда он к ней, как бы невзначай, прикасался. Она тешила себя мыслью, что он это делал специально, и ей было так хорошо с ним! Затем он пригласил её работать в одну из известных охранных фирм. Понятное дело, сначала ей предстояло пройти курс обучения в спецшколе под его началом, а потом уж и работа «по профилю». Надежда опять, не раздумывая, согласилась, даже не спрашивая, что такое «работа по профилю». Начались каждодневные тренировки. Это были веселые, беззаботные, счастливые дни. Учеба ей давалась легко, её любимый был рядом, но проходили дни, недели, месяцы, а они всё так и оставались друзьями. А она очень ждала, когда же он проявит инициативу, ну, как мужчина…

Сначала она думала, что он просто ждет, когда ей исполнится 18 лет. Потом, после совершеннолетия, она думала, что он просто боится её обидеть, но потом стала догадываться, что у него к ней какой-то ОСОБЫЙ, непонятный ей, интерес. И однажды он сделал ей предложение. Нет, не предложение руки и сердца, когда принц припадает на колено, дарит цветы, берет за руку или что они там еще делают… Нет, он сделал ей вербовочное предложение работать на органы Госбезопасности. И сделал это так ловко и естественно, что она согласилась, причем вполне осознано, так как суммы гонораров весьма впечатлили юную девушку…. И понеслась её жизнь в вихре и водовороте приключений. Она стала снайпером экстра-класса, затем её через «агентов влияния» внедрили в окружение видного полевого командира моджахедов в Афганистане. Там тогда все воевали со всеми и с американцами в частности. Звали этого, хоть и молодого, но талантливого полевого командира – Али-хан. И не было ничего случайного в том, что тот сразу же безумно влюбился в Надежду, которая к тому времени приняла ислам и стала той самой Амаль, которая сейчас и сидит на супружеской кровати, обняв коленки.

Сидит, когда весь мир УЖЕ на пороге самого настоящего конца света! Сидит и вспоминает свою жизнь. А что делать? Когда она была элитным снайпером в отряде Али-хана, у неё имелся связной из Центра, который всегда был рядом. А сейчас пройдет некоторое время, прежде чем она сама сможет сообщить страшную информацию. И не будет ли к тому времени слишком поздно? Позвонить по телефону невозможно, могут по распечатке (а телефон записан на Али-хана) вычислить. Интернета в доме нет принципиально, остается только тайниковая связь, лучшая связь всех времени народов для разведчиков и шпионов. Она ещё и ещё раз пожалела о том, что сейчас рядом с ней нет связного и что сообщить напрямую информацию она не может. Как ей не хватало сейчас её связного.

Звали его Саид. Это был мрачный проводник из местных, со шрамом на щеке, придававший особенно мужественный вид этому воину. В сочетании же с чалмой и с огромным кинжалом за поясом, украшенным красивейшим рубином, он как-то по-особенному привлекал её внимание, которое она тщательно скрывала. Наверное, плохо скрывала, так как Али-хан всё-таки в тайне ревновал ее к нему. Может, именно это обстоятельство подтолкнуло его к идее скорее жениться на Амаль. И когда он сделал ей предложение, она согласилась, но при условии, что она останется снайпером, полноценным бойцом, и что у неё будет полная свобода, при соблюдении минимума внешних атрибутов, полагающихся на Востоке для замужних женщин. Особым пунктом стоял счет в швейцарском банке. Она так и сказала ему, что работа у них рисковая, опасная и на всё воля Аллаха, и что только он знает, кто из них сначала умрет, и если на то будет воля Всевышнего, и она останется вдовой, то пусть на память о нем ей останется этот счет в банке. Али-хан согласился, ну а после первой брачной ночи, когда он убедился в том, что его невеста оказалась невинной (чего он от европейки не ожидал, если честно), Али-хан даже перестал её ревновать к Саиду, настолько он был уверен в своей Амаль. Нужно сказать, что и сама Надежда очень ловко обходилась со своим новоиспеченным супругом, добывая попутно весьма ценную информацию для своих друзей из Центра. Что, впрочем, особого труда не составляло, так как её частенько привлекали к разработкам боевых операций как снайпера экстра-класса.

Когда Саида убили в одном из боев, она надолго осталась без связи с Центром. Но тогда ей не было так тяжело, как сейчас… А потом Али-хана вдруг неожиданно отправили сначала в Таджикистан, а потом в Россию, простым оптовиком фруктов и овощей. Она даже немного растерялась, хотела уже сама выходить на контакт с местными ФСБэшниками, что категорически ей запрещалось, уж больно ценным агентом она являлась. Но они нашли её сами, вернее, нашли способ выйти на неё, и теперь она была на связи у самого начальника Управления краевого ФСБ, то есть у генерала, или, как она его называла, «куратора».

Как-то Амаль зашла в элитное ателье, где, помимо всего, шили одежду и для мусульманок, и которое содержала её хорошая знакомая Роза. Она сказала, что Амаль ждет какой-то важный человек, и проводила её в свой кабинет. Там она и увидела своего будущего куратора. Тот, как положено, назвал нужные пароли, дал ей инструкции, сообщил, в каких местах и когда следует оставлять зашифрованные донесения. При этом сказал, что Роза их человек, но выходить на связь с ней можно только в самом крайнем случае, то есть в случае возникновения какой-нибудь экстренной ситуации! Так вот, выходит, что этот крайний случай и настал. Амаль решительно встала с кровати, нужно было найти предлог посетить ателье Розы.

За завтраком она молчала. Али-хан рассказывал что-то про торговые дела, но она слушала его рассеяно. Затем, тщательно подбирая слова, спросила:

– Али, ты не забыл, что у меня в Москве остались мать, отец, брат, которых я тоже люблю и с которыми ты, помнится, хотел познакомиться. Всё-таки они теперь твоя родня…

Али-хан аккуратно поставил кружку с чаем на блюдечко, внимательно посмотрел на свою жену и негромко произнес:

– Помню, говорил такое!

Амаль тоже поставила свою кружку, резко ударив по блюдцу.

– Ты так говоришь, потому что тебе на них наплевать? – повысила голос Амаль на мужа, чего НИКОГДА не делала.

Глаза Али-хана сузились, в них появился стальной холод. Но, поймав взгляд жены, полный гнева и злобы, он от неожиданности словно поперхнулся и даже немного растерялся, что ему было не свойственно. Фактор неожиданности, однако… Амаль же и не сдерживала всю ту злость, что накопилась за эти годы вынужденного супружества. Но… она блеснула, как сабля, и скрылась в ножнах. Снова ровный голос и почтительность к мужу:

– Может, ты так говоришь, потому что не в состоянии выполнить единственную просьбу своей женщины? Я тебя когда-нибудь раньше о чём-то просила? За два года я ни разу ни о чем тебя не просила. Не так ли? Если мой мужчина не в состоянии выполнить одну-единственную просьбу, касающуюся вопроса жизни и смерти её родителей, то пусть он так и скажет, что, как мужчина, не может защитить свою женщину и её родителей! – Надежда еще раз позволила гневным искоркам промелькнуть в её глазах, а затем ТАК посмотрела на своего мужа, что он прочитал тако-о-ое презрение, что его аж передернуло. Али-хан молча сидел, тяжело насупившись, словно о чём-то думал. Наконец он произнес:

– Слушай внимательно, женщина, я Али-хан, я очень большой человек среди своих друзей и покровителей, что в моих силах будет, я сделаю. Я передам нашему гостю твои пожелания спасти свою семью. А твоя семья – это моя семья. Помни об этом, Амаль! Я уверен, что наш гость в состоянии сделать так, чтобы твоя семья не пострадала. Я думаю, наши люди смогут передать твоим родителям и брату лекарства. Я попрошу наших людей передать им номер твоего телефона, чтобы ты могла успокоиться!

Али-хан с величием эмира встал из-за стола и пошел в свою комнату, бросив на ходу, не оборачиваясь:

– Собирайся, через полчаса выезжаем!

– Али-хан! Спасибо хотя бы за это! – с отчаянием в голосе поблагодарила Надежда.

Муж немного замедлился, чуть улыбнулся и зашел к себе в комнату, так и не обернувшись.

Глава третья. Как спасти своих?

Выходя из лифта, Амаль вдруг увидела соседку по лестничной площадке. Высокая молодая женщина с фигурой фотомодели, держащая за руку пухленького сынишку лет пяти. Амаль патологически не могла переносить на дух девиц такого сорта, вздорных и самоуверенных. Ничего собой не представляют, но каким-то образом ухищряются выйти за богатых папиков с большим пузом, а потом рожают таких же пухлячков. Наверное, поэтому эта соседка с завидной регулярностью закатывала своему аморфному муженьку скандалы, слышные даже через толстые кирпичные стены (или вентиляцию?). Но сейчас Амаль посмотрела на неё, обреченную на смерть вместе со своим насупившимся сынишкой, и ей стало не по себе. Ведь скоро они все умрут, и никто, и ничто не спасет их. Иногда мы мысленно проклинаем своих непутевых соседей, говоря вгорячах, «чтоб ты сдох (сдохла)», но одно дело сказать, а другое дело вот так почувствовать себя виновной в их грядущей гибели. Амаль опустила глаза и тихой мышкой проскользнула мимо, хотя раньше всегда проходила, гордо подняв голову, обязательно тряхнув гривой своих белокурых волос, как самым действенным оружием блондинок. Даже если волосы рассыпались из-под вязаной черной шапочки, как сейчас. На что её оппонентка, «сучка крашенная», всегда молча злилась, что и нужно было Амаль. Нет, это нужно было не Амаль, это нужно было той Надежде, которая когда-то любила ходить в короткой юбке и вызывающей кофточке. Ведь женщина одевается не для мужиков, а против других женщин. Верно? Это сейчас она мусульманка, так как перед свадьбой с Али-ханом приняла ислам. Поэтому она всегда надевала платок, когда ей с мужем предстояло общаться в мусульманской среде. Ну, вроде как положено. А вот в обычной жизни она одевалась в джинсы, спортивную куртку, черную вязаную шапку. И ей так нравилось ходить. Да и Али-хан это в принципе одобрял, приговаривая, мол, «это надо для конспирации». Али-хан читал Ленина, что было удивительно, и постоянно повторял слова вождя мирового пролетариата: «Конспирация, конспирация и еще раз конспирация». И даже любил говорить, что как здорово Ульянов-Ленин отомстил за смерть своего брата, которого казнил царь Александр III за революционную деятельность. Да, Али-хан был довольно начитан и имел широкий кругозор, может, поэтому он смотрел сквозь пальцы на вольности своей русской жены в одежде, за что она действительно ему была благодарна. А может, он просто не хотел привлекать излишнее внимание к их семье, что, скорее всего, и было подлинной причиной такой демократии.

Соседка сегодня как-то по-особому зло зыркнула на красавицу Амаль, у которой муж был довольно колоритным и сильным мужчиной. Она по-бабьи завидовала красавице блондинке и приготовилась к ответным действиям своей потенциальной соперницы «за территорию и мужиков».

Но в этот раз именно Амаль прошла мимо своей соседки, а не Надежда. ТЕПЕРЬ ей было страшно смотреть простым людям в глаза, ведь там она видела их смерть. Так, не поднимая взгляда, она быстро юркнула в черный джип, за рулем которого сидел Али-хан. Соседка озадаченно посмотрела ей вслед, отметив, что Амаль несла в руках длинный кейс, дернула своего затюканного сынишку за руку, и, буркнув: «Понаехали тут, чурки, террористы хреновы», громко стукнула дверью, скрывшись в своей квартире. И жить ей оставалось считанные дни…

Через полчаса Али-хан повернул свой джип в тихий переулок, и вскоре его машина уткнулась в железные ворота овощной базы, где размещались принадлежащие ему склады. Ворота бесшумно открылись, запустив машину на территорию базы. Немного поколесив, джип заехал внутрь просторного гаража. Там Али-хана уже ждали его вооруженные люди в тёмно-синей униформе с нашивкой «ЧОП Барс». Оружие, понятное дело, принадлежало охранному предприятию и было вполне легальным.

Пока Али-хан с ними разговаривал, Амаль взяла длинный кейс и направилась к кабинету с табличкой «генеральный директор». Она, не торопясь, открыла ключом дверь, прошла мимо массивных столов и удобных кресел, открыла другим ключом еще одну невзрачную дверцу, ведущую в комнату отдыха самого Али-хана, и плюхнулась на шикарный кожаный диван. Пододвинула к себе столик на колесиках, взяла с вазочки мандарин и принялась его очищать. Нужно было еще раз всё обдумать. Время у неё есть. Здесь в шкафу висит её камуфляж, а в длинном кейсе находится охотничий карабин «Тигр» калибра 7,62 с оптическим прицелом, который заменял ей снайперскую винтовку. Оружие было легальным, официально зарегистрированным на её имя. Его можно было спокойно возить с собой в машине. Надежда с удовольствием доедала сладкий мандарин.

В принципе она сейчас может запросто всех здесь завалить и вызвать кого надо. Может… Номер телефона куратора по памяти она знает, мобильник можно забрать у мертвого Али-хана. А вот убивать его ей не хотелось. Странно? А может быть, дело в привычке? Как там говорится «стерпится – слюбится»? Нет, стрелять сейчас – это не рационально… Нужно сначала спасти своих родных, а это может только Али-хан, и нужно также выйти на посредника, который привезет лекарство от пандемии. От воспоминания утреннего разговора у Надежды пропал аппетит, поэтому она отодвинула столик с мандаринами и взяла кейс.

Через полчаса к разговаривающему со своими людьми Али-хану вышла Амаль, в зимнем камуфляже, с винтовкой наперевес. Из-под черной вязаной шапочки золотистым водопадом рассыпались длинные волосы. Мужчины, не сговариваясь, уставились на неё. Да, блондинка со снайперской винтовкой кого хочешь заворожит, особенно если знаешь, что она профи экстра-класса! Али-хан был польщен, он гордился своей женой, как он любил говорить, «спортсменкой, комсомолкой и просто красавицей».

– Амаль! – позвал её муж. – Мы сейчас обсуждаем, как нам лучше встретить Зафара Странника, решили поехать на двух джипах, встретить возле кафе «Степное». Потом одна машина поедет впереди, показывать дорогу на базу, а вторая задержится и поедет следом, проверит, нет ли хвоста. А тебя и твою группу снайперов Тахир на своем УАЗике доставит.

– Хороший план! – согласилась она и подошла к нему. – Можно тебя на минутку?

– Я сейчас, – махнул рукой своим боевикам Али-хан, и, наклонив голову, отошел с женой в сторонку. – Тебе что, план не понравился?

– Мы возле кафе «Степное» будем третий раз подряд ошиваться.

– Про кафе «Степное» сам Зафар Странник сказал, видно, у него там соглядатаи будут. Ну, а потом к нам на лесопилку, на нашу базу. Кстати, а вы по дороге заедете в гараж к Тахиру, там возьмете «винторезы».[1 - Винторез – бесшумная снайперская винтовка для подразделений специального назначения, индекс ГРАУ 6П29]

– Всё так серьёзно?

– На всякий случай, вдруг местные бандиты подумают, что это наркотики, захотят поживиться! Да если даже и менты с ФСБэшниками захотят нас накрыть на базе, всё равно нужно всех валить! Времени до конца света остается считанные дни.

– Так скоро?!! – с некоторым испугом спросила Амаль.

– Да! Поэтому нужно всё делать быстро и решительно!

– А с чего ты решил, что инфа про груз уже пошла?

– Амаль, дорогая, Зафар Странник к нам едет из Иркутска. По дороге несколько раз заезжал к нашим братьям. Лекарство расфасовано в полиэтиленовые пакетики, все думают, что это обычная наркота. Круг посвященных в доставку этого груза постоянно увеличивается. И где гарантия, что среди наших братьев нет наркош. А наркоманы, ты же знаешь, дебилы конченые и отмороженные… Они же не знают, что на самом деле – это лекарство. Вот и могут слить инфу, хорошо, если блатным, а если ментам? Это еще хорошо, что про грядущий конец света знают только посвященные. Вот у нас, здесь, об этом знают только два человека – ты и я! Для остальных это обычная наркота… Просто бизнес! Так что винторезы будут в самый раз!

– Али! – жена схватила супруга за рукав. – Вот, возьми! – и она сунула ему в руку какую-то записку.

– Что это?

– Это данные моих родителей и брата, телефоны, адреса в Москве. Передай Зафару Страннику. Он же большой человек?

– Хорошо, передам! Я не забыл про твою просьбу! – сказал он, и, обернувшись к своим людям, крутанул рукой над головой: – Всё, по машинам!

Через час Надежда уже находилась на своей боевой позиции, на удобном гребне сопки, поросшей молодыми сосенками и кустарником. Отсюда в бинокль, через просторные, еще заснеженные луга, хорошо просматривалась трасса и идущая от неё грунтовая дорога. Именно по ней должен был проследовать кортеж Али-хана и Зафара Странника. Далее уже с грунтовой дороги, прямо возле сопки, машины должны будут свернуть на проселочную дорогу, ведущую прямиком на лесопилку, служащую боевикам Али-хана лесной базой. Недалеко от Надежды разместился Тахир. Третьего снайпера она усадила с другой стороны проселочной дороги. Он также прикрывал подъездной путь по грунтовке со стороны трассы, именно оттуда должен прибыть кортеж, за которым мог увязаться «хвост». О наличии слежки, по идее, должен был предупредить экипаж второй машины Али-хана, которая двинется за кортежем от кафе «Степное» позже, стараясь держаться на очень большом расстоянии. Четвертый снайпер располагался вдоль грунтовки, дальше от отворота, на тот случай, если хвост не будет сворачивать за кортежем на проселок. Если чужаки свернут, и завяжется бой, четвертый снайпер выдвинется к ним на подмогу и атакует с третьей стороны. Вроде всё продумано. Остается один нюанс, а если это будут полицейские или ФСБэшники, что она будет делать? Надежда глубоко вздохнула. Придется стрелять впритирку. Ну, это когда пулей по касательной по голове, желательно по темечку. Оглушить короче, да и кровищи будет море. Но это, как говорится, на тоненького…. А что, у неё есть выбор? Она вспомнила про мать, отца и брата и вздохнула. Играть предстояло по самому жестокому сценарию. Хорошо, если на полицейских и спецназовцах будут знаки различия. Ну не оперативники же полезут в осиное гнездо.

Амаль посмотрела на лежащего неподалеку своего напарника, уже пожилого старого вояку, и тихо окликнула его:

– Тахир, ты куда спрятал УАЗик?

– Во второй распадок, дочка, подальше на всякий случай!

– А у тебя что, жена русская была?

– Почему спросила?

– Ну, ты постоянно меня дочкой называешь, а я вроде на тебя ни капли не похожа!