Виртуал 2. Проект «Страж»

***

Когда пришел день церемонии, пускай побитый, забинтованный, через все протесты врачей, я стоял на том самом месте. За спиной был мой отряд. С ними штурмовики, дальше персонал Станции. По левую руку стоял Зар. За ним Хан Сильвер, Кейт показывала мне его фотографии. С правой же стороны, я не знал никого из присутствующих. Поочередно мы пошли вперед. Мы оставляли цветы, в память тем, чья жизнь оборвалась столь… трагично. Казалось бы, ты живешь, занимаешься своими делами, и вдруг – раз, и тебя нет. Ослепительная вспышка, секундная боль и конец…

Людей было много. Очень много. Многие жители города и окраин пришли проститься с ушедшими. Здесь были и дети, оставшиеся без родителей, и родители, лишившиеся детей, просто счастливчики, которым повезло не быть дома. И нет-нет, но я слышал, как люди перешептывались, косо поглядывая на нашу команду.

Начинало список погибших имя Канцлера. Интерактивный интерфейс позволял открыть любое имя с фотографией и биографией человека. На моих глазах, беременная девушка упала у мемориала на колени, приложив к нему свой лоб. Один из бойцов помог ей подняться на ноги. На сколько я узнал, это была девушка одного из офицеров, что состоял в охране Канцлера. По счастливой случайности, она была в городе, в больнице на медобследовании. Прикусив до боли губу, я старался удержать вырывающуюся злость внутри. Как же это знакомо…

Здесь же была небольшая площадка с микрофоном, на которую поднялся Хан.

– Друзья. Брать и сестры. Это – бесспорно большой удар для нас всех. Это показатель того, на что готовы пойти некоторые люди, чтобы добиться своего. И эта жертва… она никогда не будет забыта. Я говорил ранее. Мы не отступим. И найдем тех, кто в ответе за этот день. – Он сделал паузу, осмотрев прислушивающуюся толпу. – Многие из нас считают, что в этом виноваты Стражи. Вы правы, это было их решение. Это был их приказ. Перенавести оружие. Но спросите себя, что бы сделали вы, когда вас поставили перед выбором, спасти трех или лишь одного человека? Я не желаю подобного выбора никому из вас. Но поймите, у них не было выбора. Более того, они рисковали своими жизнями, чтобы выполнить это единственно верное в той ситуации решение. Просто чтобы отвести орудие, просто попытаться свести жертвы к минимуму. И сейчас их командир, тот кто отдал этот приказ здесь. Ему больно, как и нам всем, он не хотел этих жертв. Ведь он Страж. Тот, кто клялся их защищать. Защищать вас – любой ценой. И он выполнил свой долг. Капитан Ларс, прошу. Поднимитесь. – Я с неохотой, поднялся к нему. – Знаете, я это говорил и скажу еще раз. Этот человек герой. Герой, что сделал трудный выбор и не сломался. Он перенес операцию, только недавно очнулся ото сна, но он здесь, скорбит вместе с нами. Я не буду говорить за вас. Но я скажу за себя. Страж Джон Ларс. Кто бы вам что не говорил, знайте. Вы являйтесь одним из тех героев, кто каждый день рискует собой, отстаивая наше право на жизнь. – Сначала скромно, но потом сильнее люди начали аплодировать. А Хан протянул мне микрофон. – Сможешь сказать пару слов? – я кивнул.

– Да. – Взяв микрофон и став на его место, я на секунду задумался о том, что скажу. – Я идеалист. Я всегда им был и остаюсь. И когда я пришел на службы, я обещал защищать людей. Когда я стал пилотом, для меня это был настоящий шок. Ведь мы – первый рубеж обороны, те, кого кинут в самую горячую точку. Когда случилось это событие, скажу честно, мы просто не знали что делать. Враг нас обошел, и это так. Люди, что им до недавних пор симпатизировали, помогли с диверсией. И знаете… я хочу спросить их. Посмотреть в глаза и спросить – это то, за что вы сражаетесь? Слезы матерей, кровь детей и хаос? Вы говорили, что мы – угроза. Говорили, что Союз и Овервойды – те, кто нас уничтожат. И у меня были сомнение. Когда-то. Да, это так. Но после того, как я увидел, что вы творите, они исчезли. Вы не сражаетесь за свободу. Вы не боретесь за нас. Вы просто отбросы, которые имели власть, влияние, но с приходом перемен начали их терять. Сейчас, я вижу эти слезы, я вижу эту кровь и мне больно от того, что я не смог уберечь этих людей. – Я сделал паузу. Тишина на площади, казалось, была замогильной, не было даже шума ветра. – Сейчас, стоя здесь, несмотря на все слова, я не могу не винить себя в том, что случилось. Ведь от реальности не уйдешь, это действительно был мой приказ. Но Хан Сильвер прав, жертв могло бы быть намного больше. Я не утешаю себя этой мыслью, я просто считаю, что приложил все силы, которые мог. Ведь в тот момент, нами двигала лишь одна мысль «Лишь бы успеть». Если вы будете нас ненавидеть – это ваше право, за которое никто, повторюсь – никто не может вас винить. Но знаете… мы не отступим. Пока в это мире есть хотя бы один солдат, он будет стоять на страже людей. И я говорю о всех солдатах. Мы не убийцы, мы защитники. Мы сильны, но не всесильны. Порой нас не понимают, но мы понимаем вас. И продолжаем сражаться, несмотря ни на что. И я хочу. Хочу всеми фибрами души, чтобы вы сражались вместе с нами. За умерших. За живых. И за тех, кому только суждено прийти в наш мир. Чтобы им было куда приходить…

Новая волна аплодисментов прокатилась по толпе, а затем кто-то, что есть мочи, выкрикнул «Страж». Люди, один за другим, начали подхватывать, они выкрикивали это слово, раз за разом. Я видел, как на меня смотрят с уверенностью, с надеждой и гордостью. Я видел в их глазах, что они возложили на наши плечи и понимал, что в этот самый момент я действительно породил легенду.

– Спасибо капитан. – Вдруг произнес Хан.

– За что?

– Вы смогли дать людям то, что пытались мы. Надежду. И веру. Не только в нас, но и в себя.

– Я ничего не сделал. Лишь сказал как есть на самом деле.

– Нет Капитан. Порой слова – сильнее любого оружия. – На этих словах я спустился вниз. В людях действительно горел огонь. Боль не ушла. Нет. Но она преобразилась. Это было видно по глазам, обращенным на меня. По завершению церемонии, ко мне подошел Зар.

– Молодец, Джон.

– Помнишь, сказанные слова о том, чтобы из меня сделали легенду?

– Помню.

– Похоже, что я справился сам.

– Верно, друг мой. Абсолютно верно. – Он положил на мое плечо руку и грустно улыбнулся.

– Зар, могу я попросить?

– О чем?

– Ни я, ни мой отряд не собирается оставаться в стороне, когда в мире такое. Мы хотим вернуться в строй.

– Джон, тебе как минимум еще дней 20 с кровати вставать нельзя. Я кое-как отбил вас сюда, не думаю, что врачи пойдут на это.

– Зар… ты же меня знаешь. И меня и моих людей.

– Знаю. А еще лучше знаю, на что вы способны. Эх… Будь, по-твоему. Но следующие шесть дней ваша братилия послушно сидит в больнице и привыкает к новым модификациям, меньше даже не проси.

– Спасибо.

Глава 12

А тем временем, в Цитадели шла оживленная дискуссия между двумя представителями своих видов.

– Сильвер, вот ты мне объясни. Какого черта твоим игрушкам вообще надо?

– А к чему вопрос? – Уточнил старик, развернувшись к роботу.

– Мы пересматривали данные по всем инцидентам и стычкам с повстанцами. Такое ощущение, что они просто стараются от нас избавиться.

– Так и есть.

– Но зачем? Ладно ты нас подчинить хотел, тебя еще можно понять. Но они?

– Сначала никаких целей не было. Я просто помог сформироваться группу фанатиков старого режима Империи. Они даже не понимали, во что толком ввязываются. Затем ваша деятельность стала вредить четырем влиятельным людям. А уж когда вы взорвали экономику планеты, им стало совсем кисло, так что было совмести не трудно организовать мятеж. Когда вас не было, трое из них были в теневом мире на первых местах. Они вели свою игру, не лезли в правительство и не мешали ему, потому никто никого особо не трогал, предпочитая симбиоз. С вашим приходом, это стало невозможно. Ваша привычка решать вопросы на корню довела до того, что у некоторых просто не осталось выбора, кроме как взять оружие или пойти в тюрьму. Что примечательно, некоторые и вправду верят в угрозу с вашей стороны. Вас бояться Сайбер, бояться, как огня. И стараются потушить. Для людей скормили байку о «злых пришельцах, машинах, узурпаторах», выбирай что хочешь, используется все. И… люди поверили. И верят сейчас.

–То есть, простая жажда… власти?

– Страх, Сайбер. Страх. За свое влияние, власть, ресурсы. И за свою жизнь. Я сам сторонник мнения, что добрым словом и стволом у виска можно добиться большего, чем просто одним из двух, но вы… вы просто иные. Вы даже меня ставите в тупик от своих решений, не говоря уже о других. – В ответ Сайбер пожал плечами. – Ваше стремление к познанию, к созиданию, к защите… они поражают. Вы словно одержимые стремитесь к своей цели, будь то что-то создать, познать или уничтожить. Вас невозможно разъединить, вы словно одно целое, необъятное. Словно один человек, со множеством лиц. Вы не замечаете, но при общении это видно. Наблюдательные люди заметят, что хоть вы и кажетесь разными – все вы одинаковые. Буквально. Взгляды, цели, стремления, ценности, мораль. Даже вкусы! Различия минимальны. И я не знаю, как это объяснить.

– Мы, это просто мы Сильвер. Если хочешь знать наше мнение – глупо бояться чего-то, не понимая этого. Опасаться – да. Бояться? Нет. Нужно понять, разобраться, но не бросаться.

– Это – ваше мнение. А вот люди, устроены иначе…

– Н-да…

– Сайбер.

– Да?

– Что там с Канцлером?

– Ничего.

– Поясни.

– Мы не знаем, Нодж. Народ нас не примет, а достойных людей на эту роль пока не видно. Ты вообще в космос собираешься, подальше от этого всего.

– И правильно. Хватит с меня этих политесов, мне теперь интересно на звезды посмотреть. А что до канцлера… возможно оно и к лучшему. Больно старик дела запустил, давно ему на покой пора.

– Кто бы говорил.

– Но-но. Назови мне хотя бы один случай, чтобы в моей компании был кто-то, работающий на две стороны?

– Признаю, управленец ты отличный.

– Вот-вот. Не то, что некоторые, развели, понимаешь, «Бюрократию». Да сто лет назад, Канцлер бы на месте застрелился, если бы увидел, во что превратился Союз. А этот ничего, сидел, еще «править» пытался. Пугало несчастное.

– Мы так смотрим, ты явно не любил почившего…