Восставшая из пепла

– Как прогулялась, дорогая? – ласково осведомилась женщина.

Татьяна замерла на пороге, затем тихо сказала:

– Хорошо. Ходила на озеро…

Она стала подниматься по лестнице к себе, но вдруг остановилась.

– Тамара Петровна, – сказала девочка, – а вы тоже сегодня гуляли? Кажется, я видела вас у озера.

– Ты ошиблась, милая! – и глазом не моргнув, произнесла Оболдина. – Я приехала из города лишь пару часов назад, и все это время мы с твоим отцом работали. Я даже никуда не отлучалась.

– Наверное, мне действительно показалось, – кивнула Татьяна и отправилась в свою комнату с твердым намерением рано или поздно разобраться со всеми секретами.

Глава девятая

Личный метаморф

Той ночью Татьяне приснился очень странный сон.

Она с группой других девушек, своих ровесниц, состояла в какой-то легкоатлетической секции и участвовала в соревнованиях. Они бежали по большому открытому стадиону, а болельщики на трибунах поддерживали их громкими криками. Татьяна никого не знала, но ребята, похоже, отлично знали ее. Во время пробежки они всячески подшучивали над ней и старались подбодрить.

– Давай, Ксюха, пошевеливайся! – крикнула одна из девушек.

Ксюха?!

Сон был очень реалистичным. Все будто происходило на самом деле. Татьяна словно существовала не в своем теле, жила чьей-то чужой жизнью. Их команда заняла первое место. После соревнований она с теми же незнакомыми девушками отправилась праздновать победу в какое-то кафе. Они шли по улицам гигантского мегаполиса, разглядывая серебряные небоскребы, сверкающие витрины супермаркетов и большие видеоэкраны, установленные прямо над тротуарами. Вокруг куда-то спешили многочисленные пешеходы, по дорогам двигалось множество разнообразных машин.

Татьяна понимала, что она находится в Санкт-Эринбурге. И это было самым странным. Ведь она была совсем крохой, когда отец уехал с ней в Ягужино, она просто не могла помнить город.

Проснувшись утром в своей постели, Таня не сразу поняла, где находится. Она откинула в сторону одеяло и вдруг ощутила, что ее руки сильно дрожат, а сердце гулко бьется в груди, словно она только что пережила нечто очень страшное. Девушка несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Определенно, с ней творилось что-то неладное. Может, действительно проклятый диабет давал о себе знать? И это был не сон, а галлюцинация? Она дотянулась до мобильника, лежавшего на подоконнике, и позвонила Наташке. Ей просто хотелось услышать голос подруги, узнать, как у нее дела. Но телефон Морозовой все так же не отвечал.

Мало того, номер Наташи оказался заблокированным.

* * *

Время в деревне летело очень быстро, не то что в интернате «Хрустальный ручей». Татьяна познакомилась еще с несколькими местными ребятами, обошла с ними все уголки Ягужино, побывала на вершине Ведьминого утеса и даже несколько раз сходила в лес за грибами.

Она ходила не только с мальчишками, но и одна, уже не опасаясь волков, хотя по радио каждый день передавали последние новости о вконец распоясавшихся хищниках. За последнюю неделю звери задрали еще пару неосторожных коров. Правда, далеко от деревни Татьяна старалась не отходить, а в сторону развалин графского поместья боялась даже смотреть.

Девочка побывала в местном краеведческом музее и познакомилась с его смотрителем, которого все звали не иначе как дед Семен. Посетила местную церковь, так, из любопытства; побывала на конном заводе, где работал отец Саньки. Он даже устроил им небольшую экскурсию и показал самых породистых лошадей.

Как-то раз Татьяна попыталась расспросить деда Семена об истории Ягужино и обо всем, что связано с поместьем. Но старик понес такую околесицу, что Татьяна решила отложить разговор.

Днем она гуляла по округе, а по вечерам неизменно получала очередную инъекцию. И все так же каждый раз после укола она теряла сознание.

– Ничего страшного, – успокаивала ее Тамара Петровна. – Так и должно быть, мы ведь тебе говорили! Это значит, что ты на пути к выздоровлению!

Но, что удивительно, Татьяна по-прежнему совершенно не чувствовала себя больной. Странных снов она больше не видела, постепенно и тот, где ее звали Ксюхой, стал забываться.

Вот Оболдина не внушала больше доверия. Татьяна старалась держаться от нее как можно дальше. Она еще помнила, как Тамара Петровна стреляла в того беловолосого парня. Ни один мускул не дрогнул на ее лице, словно ей уже приходилось делать это раньше, и не раз. Определенно, Тамара Петровна была вовсе не той милой светской дамой, за которую себя выдавала.

Иногда кто-то звонил Оболдиной по сотовому телефону. Тогда она уходила в свою комнату и плотно закрывала дверь, словно опасаясь, что ее подслушают. Но до Татьяны доносились обрывки фраз о каком-то «Черном Ковене», каких-то экспериментах. Пару раз Оболдина упоминала в разговоре «Хрустальный ручей» и произносила странное слово «метаморф». Заканчивая свои телефонные беседы, Тамара Петровна, как правило, говорила:

– Целую, милая ученица! Оставайся на связи.

Татьяна все больше недоумевала. У Оболдиной есть ученики? Да чем же она занимается в конце концов?! Того светловолосого мужчину, в которого стреляла Оболдина, Татьяна больше не встречала.

Через пару недель после похода на развалины графского поместья случилось нечто очень странное. Девочка не лишилась сознания после очередного укола. Татьяне самой это показалось удивительным.

Отец вынул шприц из ее руки и повернулся к своему столу, а она лежала на кушетке, ожидая, когда ее отпустят. И в этот момент отец вдруг произнес твердым, четким голосом:

– Слушай меня внимательно! Встань с кушетки, подойди к моему столу, открой верхний ящик и достань из него пистолет!

Глаза Татьяны испуганно расширились.

– Зачем? – спросила она.

Отец и Тамара Петровна, также находившаяся в тот момент в подвальной лаборатории, онемели, услышав это. Они уставились на нее так, словно у нее вдруг рог на лбу вырос. Татьяна села на кушетке и невольно поежилась под их взглядами.

– Зачем мне брать пистолет? – повторила она свой вопрос. А затем добавила: – Я и не знала, что он у тебя есть…

Оболдина громко и неестественно рассмеялась.

– А… а это твой папа просто пошутил! – воскликнула она. – Ах какой шутник! – Она шутливо погрозила Александру Борисовичу. – А теперь, Танечка, иди к себе. Отдохни!

Татьяна с облегчением спрыгнула с кушетки и пошла наверх.

Эти двое внушали ей настоящий ужас. Отец так и буравил ее потрясенным взглядом, она прямо спиной это ощущала. Поднявшись по лестнице и выйдя в прихожую, Татьяна не отправилась в свою комнату. Она осторожно прикрыла дверь подвала и прижалась ухом к замочной скважине. И не пожалела об этом, так как тут же услышала:

– Что происходит, черт побери?!

Это произнесла Тамара Петровна. И ее голос звучал властно и очень злобно, совсем не так, как обычно.

– Девчонка не отключилась! Она не исполнила приказ! Как это понимать?!

– А я почем знаю?! – рявкнул Александр Борисович. – У меня такое впервые, вы же знаете! С самого начала экспериментов она всегда впадала в транс и была готова исполнить любое приказание…

– Но сейчас-то этого не произошло! Почему?!

– Скорее всего, ее организм приспособился к этой концентрации «спящей красавицы». Нам нужно увеличить дозу препарата, и тогда все будет нормально.

– Вы так считаете?

– А у вас есть другие предположения, Тамара Петровна?

Оболдина долго молчала, а затем холодно произнесла:

– Девчонка – явный метаморф. Может, ее организм действительно со временем привык к сыворотке? Плохая новость! Значит, это может случиться и со всеми другими отродьями.