Рарас. Серые времена

– Симфея?

– Почти, сейчас завяжу, и можем выдвигаться.

– Тебе роль полевого лекаря не претит?

– Нет, всё в порядке.

– Хорошо, это тоже важная часть работы в отряде. Даю две минуты, и выдвигаемся. Голову к её лошади привяжи – Симфея намного легче, и конь не будет уставать.

– Разумно.

Проделав путь в сторону от города, занявший три часа и столько же обратно, они заметили, что возле туши умерщвлённого ими монстра собрались другие существа. Отряд, завидев их, остановился на отдалении.

– Кажется, слепцы[11 - Слепец – это монстр без зрения, но с отличным слухом. Получается это из-за того, что рарас до смерти или после неё потерял глаза, уши или голову. При возрождении в виде монстра у слепца из мозга через черепную кору начинают расти стержни, что, будь у рараса уши, пробивают их и заменяют слух этим новым органом, улавливающим вибрации любого действия врага или жертвы. Чем моложе слепец, тем на меньшее расстояние слышит. Обитают группами; самая крупная из замеченных включала в себя одиннадцать чудовищ. Питаются любым мясом, что найдут или когда поймают жертву.]. Пятеро.

– Хорошее зрение, Кхадив. Сейчас ты должен попасть в одного, а может, и в двух. Я пойду, Акто, будешь помогать, если не справлюсь.

– Буду идти позади.

– Покрасоваться хотите?

– Полегче, Гвай, закровоточишь ещё. Вообще, мы должны без потерь сражаться с такими тварями, как первая. Хотя останутся только шрамы, которые вроде как украшают воинов.

– У вас есть шрамы?

– Да, отметины на теле. Может, даже расскажу, от кого остались на память, если попросите, только в городе.

«У него есть шрамы, их пять, и один – у того самого места на бедре. Насколько мне известно, только я об этом знаю, и только я касалась его там», – подумала Симфея, стараясь сосредоточиться на бое, а не на гоблине, его походке, руках, плечах, глазах и ушах. Всё это ей в нём нравилось.

– Будем смотреть по сторонам. Но интереснее увидеть Мирэедана в бою без нашей и чьей-либо ещё помощи.

– Пускаю стрелу… – тетива просвистела, как и стрела, обеспечив попадание в левое лёгкое одной из тварей.

Это были монстры, что созданы природой, как и большинство из рарас – слепые или имеющие затянутые кожей глаза. Дефекты на них часто отличались. А вот с ушами было у всех почти одинаково. Несколько стержней шли от мозга, сращиваясь с ушами или пробивая их, отходя веером в стороны. Они видели по-своему.

Мирэедан шёл к пирующим, когда слева пронеслась первая стрела. Монстр захрипел и повалился, дёргая ногами и вырывая стрелу, что неожиданно не вышла навылет, а осталась, застряв в плоти. Несколько таких движений – и тварь уже была мертва. Вторая стрела пролетела, когда гоблин собирался вызывать монстров на бой. Она пригвоздила плечо следующего существа к поваленному дереву.

– Эй, уродцы, эльфийской кровушки не желаете?

Слепцы повели головами из стороны в сторону, словно отыскивая волну звука, и рванули одновременно: два – на гоблина, один – на Актобара. Готовый к бою кинжал давно был в руке. Мирэедан резко, как мог, присел, сделал надрез на груди правого, сделав упор левой рукой о землю, и при этом двинул носком сапога в нижнюю часть позвоночника левой твари. Следом перекатился, поворачиваясь лицом к слепцам.

Прыгнул навстречу, ударив носком снова: теперь целью стала голова. Первый свалился направо, затем был совершён рывок ко второму, за которым последовал удар остриём кинжала точно в череп.

Актобар резанул нападающего слепца, уклонился, всё ещё стоя на ногах. Рубанул по руке – та по локоть отвалилась. Сильно пнул существо, вкладывая вес. Монстр свалился на спину и не успел встать, как меч пронзил его раз, а затем – второй и третий.

Отряд подходил, когда Актобар повернулся к гоблину. Тот приседал, прыгал, уворачивался, делал надрезы, уколы, пинал, толкал…

– Он не устал? Я бы не смог так.

– Помогите ему.

– Разминается он. Не лезь, Симфея.

– Мирэедан, завязывайте, и того бедолагу у дерева прикончите.

Раздался чавкающий звук стрелы, и дело с пригвождённым было закрыто.

– О, ну теперь…

Мирэедан пробил голову твари клинком, затем оттолкнулся и, вытащив кинжал, сделал сальто назад.

– Вы точно красовались, – заявил Кхадив.

– Разве не казалось, что у меня не получается?

– Нет, мы все, кроме Симфеи, видели моменты, когда вы якобы побоялись приблизиться для укола. Сделали много порезов, которые необязательно делать кинжалом. Укололи одного довольно быстро, а с этим решили поиграть.

– Отлично. Кхадив… – Мирэедан намекнул, что пора отрезать головы.

– Да, теперь это моя работа навсегда.

– Отличные попадания, на третьего мог не тратить оружие. Надейся, что стрела не повредилась. А головы могу и я срубить.

– Нет, это не худшее дело, сделаю сам.

– Тогда Акто и я оттащим трупы на обочину, а лучше в лес. Тихо… кто-то едет.

– Пока не слышу приближающихся, – сказал Фадалин.

– Я тоже, – согласилась Симфея.

Прошло сорок секунд, прежде чем отряд услышал скрип повозки. А через минуту с ними заговорили:

– Мы – гномы с Дарганада, опасности не представляем для тех, кто сам не представляет её для нас.

– С вами говорит отряд Мирэедана, охотники на чудовищ из Ингана.

– Это отлично, мы бы могли туши эти забрать. – Повозка, запряжённая четвёркой коней, приблизилась и остановилась в десяти человеческих шагах. Возничий уставился на держащего кинжал гоблина.

– Бабулю свою увидел? – как бы невзначай поинтересовался Мирэедан.

– Она мертва.

– И я о том.

– Ребятки – люди все до одного, и сражаются заодно с гоблином? Необычно, но для меня неважно. Не ранены? – не обратив внимания на подкол, продолжил гном.

– Это правда гоблин? – спросил другой.