Евгений вновь, но не Онегин

Кумыс пьет, если он крестьянин,

А горожанин невзначай –

Коньяк или зеленый чай.

«Коль пиво – свыше «наказанье»,

То те, что были «спасены»,

Все к пиву вкуса лишены

Не в результате ль обрезанья?» –

Вот так за кружкою пивной

Наш философствовал герой.

XXI

Закончив институт успешно,

Пошел он в армию служить.

Спасла тут кафедра, конечно,

Военная, а то бы быть

Не лейтенантом симпатичным,

А только рядовым обычным.

Попал он в связи в батальон,

Где командиром взвода он

Служил положенное время,

Изведав «кадровый» сарказм,

Командно-строевой маразм,

Скрипучей портупеи бремя,

Уют просторных галифе

И страх пред «аuto da fe»[10 - Auto da fe (аутодафе) – торжественное оглашение приговора инквизиции в Испании, Португалии; в общераспространённом употреблении – и само приведение приговора в действие, главным образом публичное сожжение осуждённых на костре].

XXII

Свежи в мозгу воспоминанья

О «тяжких буднях боевых»

И показные испытанья

В канун проверок Главштабных –

Как, получив приказ, солдаты

Ретиво красили лопаты,

Паяльной лампой у ворот

«Неуставной» топили лед,

Зиме весной чтоб обернуться…

Не то инспектор-офицер,

Обхоженный сверх всяких мер,

Мог, сыт и пьян, вдруг поскользнуться

И мненье в раз переменить,

И о «бесчинствах» доложить!

XXIII

С солдатами политзанятья

Герой наш с толком проводил:

По карте с молодецкой статью

Указкой яростно водил,

Столицы вражеских стран НАТО

Учил зазубривать солдата

И всё, что только можно, про

Любимое Политбюро!

А в девять вечера на «Время»

(Тогда – по всем каналам трем