Товарищ Миша

Второй мотоцикл уже заехал в тыл стрелку. Мишка отодвинул убитого пулемётчика, и лёжа прямо поверх коляски, дал очередь в сторону немцев. Те быстро сообразили, что силы изменились, свернули в сторону и прикрываясь кустарником, исчезли из виду.

Мишка, глядя на трёх уезжающих врагов, вдруг сообразил, что и этих, убитых, тоже должно быть трое. Он вскинул карабин, оглядывая поле боя. Третий немец лежал у самой дороги в траве, с пробитой головой, что было видно издалека. Всё-таки стрелку удалось поразить одну из целей.

– Ну и кто ты такой? – спросил красноармеец, медленно подходя к Мишке с винтовкой наперевес.

– Боец Красной Армии, – ответил Мишка и скинул с седла мотоцикла убитого водителя. – Чего стоишь? Помоги пулемётчика из коляски вытащить.

– Для чего? – не понял красноармеец.

– Мотоцикл хочу забрать. Вон у него какая машинка стоит. На себе тащить нет охоты. Далеко.

– Немцы могут вернуться.

– Так помогай, и мотаем отсюда!

Оружие и всё, что нашёл Мишка в карманах убитых, перекочевало в коляску. Уже когда Мишка завёл мотоцикл, новый знакомец Иван Кухарин, прокричал ему на ухо, что он не один и надо забрать ещё двоих.

– Далеко?

Кухарин махнул рукой в тот лес, откуда недавно появился Мишка.

На небольшой полянке, окружённой невысокими кустами, находились два человека, как и сказал Кухарин. Боец в красноармейской форме с перебинтованной головой и рукой и медсестра с белой повязкой с красным крестом на рукаве.

– Вот вам товарищ лейтенант и медсестра, как и заказывали, – буркнул себе под нос Мишка и осёкся, когда медсестра обернулась в его сторону.

– Подождите, а я вас знаю, – раздался мелодичный и приятный голосок. – Это вы стёрли ноги, когда рота шла к фронту? И командир отправил вас в хозвзвод?

– Я, – не стал отпираться Мишка. – Очень рад, что вы остались живы.

– Надолго ли? – ответила девушка и загрустила.

– Грузимся в мотоцикл, – взял инициативу в свои руки Мишка. – Иван, помоги раненого усадить в коляску.

Девушка сидела за спиной Мишки, раненый в коляске, а Кухарин забрался на запасное колесо, прикреплённое сверху коляски.

Иван отговаривал Мишку от выезда на дорогу, но тот почему-то был уверен, немцев они не встретят. Так и получилось. Вырулив к грузовику, Мишка подрулил к опушке леса, где выгрузили трофеи и раненого, в том числе и пулемёт. Мотоцикл отогнал подальше и закидал ветками в небольшом овражке.

Солнце уже почти скрылось за горизонтом, и найти место стоянки в лесу для Мишки оказалось сложным. Уже в темноте, выбившись из сил, он признал, что в лесу он ориентируется плохо.

– Лейтенант! – крикнул Мишка. – Повар!

Где-то за спиной прозвучало: топор!

– Пришли, – с облегчением выдохнул Пананин.

Как только забрезжило утро, Мишка открыл глаза. Вот дурак. В охранении никто не стоит. Их же могли взять ночью тёпленькими. Сон слетел в один миг. Только что было прохладно, а уже стало невыносимо жарко. Схватив карабин, Мишка рванул осматривать округу.

Когда вернулся, то увидел, как лейтенант что-то выговаривает Кухарину. Медсестра, оказавшаяся санинструктором, перевязывала второго раненого. Появление Мишки отвлекло внимание лётчика от Кухарина.

– Пришёл? И где ты был? – спросил лейтенант недовольным голосом.

– Местность осматривал, часовых-то не выставляли. Мало ли кто может заглянуть на огонёк.

– Ты хоть предупреждай, тёзка, а то я тут много чего передумал.

– Товарищ лейтенант, так вы принимайте командование над отрядом. А я буду разведчиком при вас.

– Хорошо, только я лётчик и в земных операциях не разбираюсь.

– Так вы пока тут лагерь организовывайте, а я в округе похожу, посмотрю, кто куда и зачем.

– Слушай, тёзка, в твоём сидоре чугунок лежит и куклу тряпичная. Для чего они тебе?

– Чугунок уже сейчас и пригодится вместе с моим котелком. А кукла, я не помню, как она попала к мне. А теперь что-то вроде талисмана.

– Когда вернёшься? С собой сала хоть возьми.

Живот Мишки сразу заурчал, требуя своей доли.

– Так я перекушу сейчас, а к обеду вернусь.

– Обязательно вернись, тёзка, ты сейчас наши глаза и уши.

В этот раз Мишка двинулся в другую сторону от грузовика, следуя так же, как и в прошлый раз. Солнце достигло верхушек деревьев и постепенно становилось жарко. Мишка выругался. Забыл сменить грязное исподнее и постирать. Со всеми этими хлопотами, событиями, переживаниями. Даже стыдно стало, когда он вспомнил, как Иван Николаевич застирал его вещи.

– Чушка я. Как мне в глаза смотреть Елене? Она ведь обратила внимание на мой вид. Что она подумала!

Краска стыда залила лицо Мишки. Ему захотелось вернуться, попросить прощение, переодеться. Лейтенант тоже хорош, мог и напомнить, а ещё красный командир! Отвлёкшись, Мишка не заметил, что лес повернул в сторону, а он бредёт среди редких кустарников. Увлёкшись рассуждениями и осмотром дороги, не заметил человека в крестьянской одежде с винтовкой.

– Стой! Хто таков? Откель и докуда путь держишь? – раздался грозный, не терпящий возражений, окрик.

Мишка резко остановился и повернулся в сторону голоса.

– Не балуй! Враз дырку проверчу из винтаря! – грозный голос принадлежал грозного вида старичку, лет пятидесяти, с густыми мохнатыми бровями и небольшой седой бородой. Винтовка в его руках смотрела Мишке прямо в грудь. – Не промахнусь в случае чаво! Руки уверх! Оружие кидай до меня!

– И как это выполнить? Если руки вверх, то чем я тебе оружие кину?

– Но-но, ты мне тут свою учёность показывать будешь. Делай, чаво сказали!

– Ты сам-то чьих будешь, отец? – спросил Мишка и бросил карабин до середины расстояния, которое их разделяло, одновременно шагнув вперёд.

– Наган тоже! – Мишка выполнил и это приказание, сделав ещё один шаг навстречу.

– И всё-таки, чьих будешь?

– Это тебе знать не положено! – старик подобрал карабин и наган, руки оказались заняты, чем воспользовался Мишка.

Всё произошло словно по наитию. Подсел под винтовку, опрокинул старика на землю, вырвал оружие и… услышал звук приближающихся мотоциклов.