Время для мага. Лучшая фантастика 2020

В следующий раз она ощутила его, когда ее знакомили с напарником:

– Нил Шурубей, планетолог-стажер. Вам предстоит вдвоем работать в раскопе.

Разумеется, ее поставили на самый сложный участок – жить наедине с иновидцем, на дальнем отшибе от всех остальных, куда комплектующие и еду завозят раз в шесть суток.

– Ты сильнее и выносливее простородных – такая задача тебе по зубам. Крепись, выше уши! Помни, ты представляешь Ранкари перед лицом конкурента и потенциального противника, держись достойно, не давай послаблений… – Ну и прочая мотивация в том же возвышенном духе.

Вот и сказалось происхождение, привет. Представлять мир перед чужеродным самцом, причем наверняка под надзором охватной системы. Даже двух. Если своя техника напичкана вставками, то и его наверняка. Или трех систем?.. Часть снаряжения – от тонкодухов; они тоже не преминут изучить, как вара с плоскачом общается, у кого трепещут волосы на теле, чье сердце и когда чаще бьется.

Это и зовется «ридгелистика», учение о взаимоотношениях разумных существ разных видов. Точная наука, между прочим. И мы с Шурубеем – ее подопытные шевелячки.

А я бы и одна тут пожила, не взвыла. Жили ж дикуни как бирючки, диканы как бирюки, если случалось от стаи отбиться или со старшими повздорить до клыков и крови.

Но с Шурубеем удалось поладить.

Присматриваясь день за днем, выяснила, как от него веет любопытством, как – напряжением, усталостью, весельем. Пусть не дано телепатии, но чутье и нюх при мне, они не подведут.

* * *

Вахтовую базу для них устроили удобно и компактно. В месте, безопасном от обвалов или оползней, расположились вагончик, водный бак с запиткой от реки, техотсек, изотопный генератор, автоматный ангар, лаборатория, улей дронов и площадка для флаера. Мачта давала связь с сетями.

Жалко было думать, что однажды это уютное гнездо будет брошено, его затянут плети каменки, и змейсы станут греться на камнях, как раньше.

Каньон, конечно, немного наскучил, но и представить себя вне его Кути было грустно. Пусть на Эллоле даже летом в субтропиках кажется холодновато, но приятно видеть, как при закате на дне громадной долины зарождается туман, словно сизое молоко льется из ниоткуда в кисти рук, сложенные чашей… И стрекот сегменташек, свиристенье ящеротов – в свете лун кажется, будто плывешь в молочном озере, в добрых гигантских ладонях земли. Ты одна перед величием природы. Словно не было ничего, и время вернулось на свой медленный круг…

– Он скрылся, – сообщил Нил, заглянув в локальную сеть. – Шестикрыл отполз, потом взлетел вне обзора снизу. На дрон еле оглянулся. Других в обзоре нет.

Кути проголодалась и торопила трансформер, чтобы скорее пропускал черед себя пищу землян. Это машинка дорогая, сложная, энергоемкая, требующая ухода, подачи-слива воды, но зато с ней можно есть одну еду и за одним столом с напарником. Превращать L-изомеры аминокислот в D-изомеры – если по-землянски говорить, – чтобы усваивались. Правда, еда из трансформера была скучной, однообразной. Хотелось чего-нибудь острого, настоящего, со вкусом, с мясом и костями.

– Может быть, мы зря тратим энергию на автоматы охраны? – спросила Кути, влегкую пожамкав челюстями. – Сколько напрасных расходов!.. Драконы нападают очень редко, а лауты – никогда. Хватило бы личного шокера.

Покончив с едой и облизав губы, она не удержалась и взяла в рот грызку. Покатать ее, помять зубами – удовольствие, от которого трудно отказаться. Правда, с грызкой речь становилась чуточку невнятной.

– Я склонна полагать… (грызь-грызь) что археологические исследования – это лишь повод собрать на Эллоле разные виды разумных. Очевидно же, что Ц лаутов никогда не была. То, что мы делаем… (грызь-грызь) вы называете «очистка совести». Для нас – избавление от комплекса вины, для вас – повод однажды заявить: «Мы честно искали, ничего не обнаружили. Польза миссии в том, что мы мирно общаемся с другими видами и укрепляем отношения». Как ты думаешь?

– М-м-м… кроме теорий Ридгели, есть формула Ави Леба, по которой от живых Ц мало толку – они не иллюстрируют всех возможных вариантов развития. По Лебу, надо искать не живые Ц, а мертвые – найти, понять, что их погубило, а потом избегать этого. В этом смысле поиск на Эллоле не лишен смысла.

– Тогда было бы умнее изучать лаутов. Они-то выжили. Значит, именно в них есть ответ?

Сейчас Кути особенно рассчитывала на охват прослушки, вложенной далекой родиной во все девайсы. Работа мысли измерима, когда мысль высказана или написана. А оригинальная, даже дерзкая мысль – это плюс-баллы. Смелость поощряется, научный поиск – втрое. Наконец, можно в охват обратиться – любезные сотрудники, а поднимите-ка мои речи от такого-то дня. Видите? Это я, я сказала! Зафиксируйте-ка цитатку за мной.

– Интересно. И какой ответ? – От Шурубея плотно повеяло горячим любопытством, удовольствием и притяжением. Последнее даже на глаз заметно, как он вперед подался.

– Может быть, изначально высокая способность к адаптации. Интеграция в природу, как в защитную среду, в приспособительную оболочку. Биосфера как биозащита. У них не было смены мира… перезагрузки, по-вашему – апокалипсиса, или это случилось давно, до уровня культуры, поэтому индустрии не возникло. Зато лауты укрепились в том, чего достигли.

– Апокалипсис был, – возразил Нил. – Ресурсный шквал. Двести лет добычи с эффектами «ядерной зимы», снижение потока солнечной энергии, осадков и температуры.

– Но это лишь доказывает мое предположение, – сронив мокрую грызку в ладонь, пылко продолжала Кути. – Они были готовы к удару и легко выдержали его, даже после широких потерь. Поэтому следует искать не культурный слой, а следы астероидной бомбардировки, прохождения сквозь густую газопылевую зону, признаки излучения сверхновой. Это работа для астрономов-хронологов. Что-то должно было ударить биосферу, чтобы она выработала механизм противодействия. Именно поэтому я осмеливаюсь утверждать, что мы исполняем здесь какое-то иное задание – не то, которое было озвучено.

Переводя дыхание, она торжественно закончила тираду:

– …и я этому рада, потому что познакомилась с эйджи… с землянами, особенно в твоем лице. Теперь я смогу дальше работать с вами. Вот.

– Могу только искренне согласиться. – Нил не стал прятать улыбку. – То есть взаимно рад.

– …хотя наша работа кажется напрасной, она все равно полезна для мира. Мы глубже поняли Эллолу – жаль, что раньше биологи и планетологи были тут в роли лохматого сословия…

– Кого?.. – Теперь и его переводчик запнулся.

– Э-э… – Кути засовестилась. Надо же, ну вот зачем это вызвалось?.. Объясняй теперь. – Это историческое. Архаизм. Люди, близкие к природе… Социально низкие. Неполноправные. Как назвать бедняка, содержимого богатыми из милости?

– Приживал.

– Спасибо, запишу в словарь. Преимущество имели инженеры, геологи, геологоразведчики, им выделялись места, обеспечение, снабжение. Природоведение было на втором… третьем месте. Все изменилось только после шквала. Но важно сейчас не это. Если я права…

«А я права! Попробуй опровергни!.. В лучшем случае программа из двух компонентов – мы-шевелячки и планетология».

– …то как мы должны действовать дальше?

Смелость поощряется, но есть предел, где дерзость переходит в непокорство, а плюс-баллы превращаются в минусы. Кути ощущала, что вот-вот ступит за этот предел, и расчет достижений станет учетом проступков. Но огонь сердца и характер неудержимо влекли ее к опасной грани.

На языке вертелось – «Мы окружены ушами-глазами, у нас две сотни автоматов, дюжина охранников, медицинский мониторинг – каждый вдох записан».

– Надо подумать. – Токи-веяния Нила словно замерли. – Сразу не ответишь. Пока предлагаю вернуться к работе, какой бы напрасной она ни казалась. У нас много времени – давай им воспользуемся.

Его размеренный спокойный голос – куда девался землянин, по настроению громко поющий про птиц? – и отсутствие направленных флюидов утихомирили ее решимость. Кути ответила кивком.

– Я хотела бы узнать еще одно слово. Во внешних словарях оно не отыскалось. Биот.

– А, это… – улыбнулся он. – Где встретила?

– Сказали вслух. Про твоего попутчика. Он был в черном, такой крупный.

– Это жаргонизм. Так зовут искусственных людей.

– Робот? Киборг? Артон?

– Нет, совсем другое. Артон – кибер-протез тела для живого мозга, а биот сам живой и цельный, просто иной. Биологически не совсем человек. Справься в словаре на «гомункул», там все сказано.

* * *

Их миры холодны, темны, иногда заражены бестелесными силами, которые входят в мозг и плоть, лишают разума и изменяют естество. Воющий туман – меньший из ужасов на их планетах. А биосферы? Или они едва теплятся, или лежат во прахе, или в минуты могут растворить тебя с костями.

Ну, не меня. Мои хитиновые кости им не по ферментам, а мои D-изомеры встанут им поперек горла.

Но само впечатление о Ц плоскачей-искателей, что заселяет самые утлые места Галактики, невольно вызывает уважение и оторопь. Какой-то особенный разумный вид, рожденный в ледяную полночь и с тех пор идущий сквозь тьму космоса в поисках тепла и света.

Неудивительно, что им на ум приходят выдумки, какие даже высшим Ц не снятся. Кипит их разум, возмущенный злой судьбой; из бурления мыслей всплывают варварские, дерзновенные затеи.