Алая аура протопарторга. Абсолютно правдивые истории о кудесниках, магах и нечисти самой разнообразной

– Да и не в пробе дело… – Подросток жалобно наморщил узкий лоб. – Ну не стану я меняться! Я её уже неделю натаскиваю…

– Другую натаскаешь! Трудно, что ли?

– А то нет? Сам же говорил: приручаются плохо…

Однако противостоять мордастому было сложно.

– Ну край как нужна, земляк… – ныл детина. – Не нужна была бы – не просил…

– Да не пойдёт она к тебе! – нашёлся тинейджер. – Раз щипаться начала – ни за что не пойдёт…

– А ритуал? – с надеждой вспомнил тот.

– И ритуал никакой не поможет. Вот к ней, – указал хозяин на даму, – пойдёт запросто! Потому что погладила… мохнатой лапой…

Дама вновь широко раскрыла глаза. На пухленьком личике её обозначилось приятное удивление. Облизнула губки, скривилась от нерешительности. Так в итоге и не устояла. Уж больно велик был соблазн.

– Только, знаете… – пролепетала она, свинчивая с мизинца тоненькое колечко. – Этого же, наверное, мало…

Хмурый подросток с досады чуть не плюнул. Хотел от одного покупателя отбиться, а в итоге нарвался на второго.

– Да я ж сказал уже: не в этом дело… – буркнул он, нехотя принимая крохотное ювелирное изделие и выискивая пробу. – На количество металла барабашки не смотрят. Они на качество смотрят.

– Слышь, земляк… – Детина уже чуть не плакал, видя, что чаемое приобретение на глазах уплывает из рук.

– Ну а что «земляк»? – огрызнулся тот. – Я ж её на тебя не науськивал, правда? Сама хозяйку выбрала…

До этого мгновения всё шло как по нотам, а вот слово «хозяйка» прозвучало явно преждевременно. Дама насторожилась.

– Позвольте, – встрепенулась она, не сводя глаз со своего колечка в чужих руках. – А если всё-таки убежит?

– Вряд ли, – успокоил подросток. – А убежит – вернём. Учитель мой – Ефрем Нехорошев, человек известный… Адрес я вам сейчас напишу… – С этими словами он подбросил колечко на ладони – и замер с полуоткрытым ртом.

Ювелирное изделие испарилось на лету.

Не веря, повернулся к даме.

Дамы не было. Надо полагать, исчезла одновременно с колечком.

– Не крути башкой – шея отломится, – надменно посоветовали неподалёку.

В опасной близости от жуликов возвышался сумрачный юноша атлетического сложения. Хуже этой встречи оба обладателя кожаных курток и стриженых голов мало что могли себе представить. Перед ними стоял Глеб Портнягин, в прошлом хулиган и гроза Ворожейки, а ныне ученик старого колдуна Ефрема Нехорошева, на которого имел дерзость сослаться младший из кидал.

– Что, Капитон? – недобро поглядывая на мордастого, полюбопытствовал питомец чародея. – Пустоту на золотишко меняем?

– А-а?.. – Мордастый Капитон очумело оглянулся туда, где несколько секунд назад располагалась почти уже облапошенная дамочка в бежевом плаще.

– А это фантом называется… – любезно пояснил пришелец. – Как видишь, кое-что уже умеем.

Здесь он, конечно, малость прихвастнул. Соорудить столь достоверный призрак Глебу Портнягину при всей его одарённости было бы не под силу. Даму с колечком, разумеется, сотворил старый колдун Ефрем Нехорошев, которому тоже надоело, что вот уже который раз подряд его подставляют какие-то мазурики, продавая от имени известного кудесника липовых барабашек.

– Сначала на Тихих Омутах лохов шелушили, – задумчиво продолжал ученик чародея, – а теперь до Ворожейки добрались? Третий день вас, гадов, караулю…

Тут наконец кадыкастого бритоголового подельника осенило – и, распугивая крабовидную листву, лжевладелец лжебарабашки опрометью кинулся к выходу из сквера. Погони не последовало – мстителя интересовал только сам Капитон Недоступин, тоже личность достаточно известная. Во всяком случае, на Тихих Омутах.

– Я ж тебе за учителя, – надвигаясь на прощелыгу, с нежностью известил Глеб, – астральную пасть порву – будешь потом чуть что к травматологу бегать… Из-за таких, как ты, люди колдунам верить перестают. Материалистами становятся…

Вес у противников был приблизительно равный, но, сойдись они на ринге, ставки делались бы исключительно на плечистого рослого Глеба. Однако мордастый проходимец и не помышлял о бегстве: судорожно расстегнув кожаную куртку, извлёк грубо вытесанную деревяшку странной формы – этакий эфес без лезвия – и злорадно осклабился.

– А на астральный меч ты давно не нарывался? – с вызовом осведомился он, занося руку.

Глеб Портнягин самоубийственно шагнул вперёд – и Капитон торопливо взмахнул незримым клинком. По идее, астральный меч должен был развалить надвое тонкоматериальное тело Глеба, что в большинстве случаев ведёт к немедленной потере сознания. Но ничего подобного не произошло. Портнягин лишь усмехнулся. Возможно, он заранее предвидел подобный поворот событий и пододел что-нибудь заговорённое. В отчаянии Капитон повторил удар. В ответ неумолимая ухватистая пятерня Глеба рванула мазурика за толстую золотую цепуру – и началось торжество справедливости.

* * *

Дождавшись, пока мерзавец – сначала ползком, потом на карачках, потом заплетающимся шагом и, наконец, грузной прихрамывающей трусцой – покинет сквер, ученик чародея нагнулся и поднял с асфальта грубо вытесанную рукоять астрального меча.

Изделие было ему хорошо знакомо. Полгода назад, выйдя на свободу и даже не помышляя ещё о том, чтобы стать учеником Ефрема Нехорошева, он сам выстругал эту штуковину в надежде сбыть на проспекте какому-нибудь лоху. Чёрт его знает, у кого перекупил её потом мордастый Капитон!

Несколько мгновений Портнягин растроганно смотрел на деревяшку, потом улыбнулся и спрятал во внутренний карман куртки. На память.

Жупел вполнакала

Государственные дела требуют более смелой морали…

    Мишель Монтень

Вторжение прогресса в повседневность старый колдун Ефрем Нехорошев, как правило, принимал с кислой миной, и вовсе не потому, что сомневался в безотказности бытовой техники, – скорее, наоборот. Да, рассуждал он, сотовый телефон не подведёт, но ты ж потом десять раз за голову схватишься: лучше бы он подвёл, мыльница чёртова! Последнее приятное исключение имело место лет десять назад, когда Ефрем среди ночи набрал по ошибке номер взрывного устройства – и поднял на воздух пустой крытый рынок за восемь часов до намеченного террористами срока, угодив аккурат в те двадцать минут, что потребовались сторожу для похода в круглосуточный магазин.

Все прочие пережитые им звонки – как входящие, так и исходящие – никому, помнится, радости не принесли.

Из множества перебывавших у Ефрема учеников один только Глеб Портнягин обладал мужеством время от времени высказаться в защиту прогресса.

– Давай тогда в каменный век вернёмся! – задиристо предлагал Глеб. – Ни науки, ни техники… Благодать!

– Давай, – невозмутимо соглашался чародей. – Смеху будет… Ты ж там без железяк своих пропадёшь, а я – вот он я! Хоть в каменный век отправляй, хоть в бронзовый – выживу, Глебушка, выживу, не боись…

– Но мы-то не в каменном веке живём!

– То-то и оно… – вздыхал кудесник.

– А что ты себя с остальными равняешь? – горячился Портнягин. – Сколько вас таких? Раз-два – и обчёлся! А нормальный, простой человек? Он же только с железяками этими свет увидел! Скажешь, нет?

– В том-то вся и клюква, Глебушка, – сокрушённо отвечал ему Ефрем. – Раньше затеет человек пакость какую – глядь! – а она технически невыполнима. Помечтает, помечтает – да и плюнет. А теперь – не-ет… Теперь запросто…

– А если добро затеет?

Колдун насупился, потом с сожалением покосился на ученика. Молодой, гормоны играют, видимость смысла жизни создают. Ну да какие его годы! Глядишь, поумнеет с возрастом…